Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи

Это повторилось много раз сряду, но Травальино так и не сумел отыскать сколько-нибудь подходящее оправдание. Вернувшись домой, Изотта сказала мужу: "Что же остаётся ещё Травальино, буде он захочет оправдаться перед своим хозяином Эмильяно в потере быка с позолоченными рогами, которого тот так любил, если не измыслить какой-нибудь лжи? Поглядите, вот голова быка, которую я принесла как улику против него, когда он примется лгать". Своему мужу она, впрочем, не рассказала, как украсила его рогами побольше тех, какими бывает увенчан матерый олень. Увидев бычью голову, Лукаферо очень обрадовался и решил, что теперь победителем в споре останется он, но, как вы услышите дальше, дело обернулось совсем по-иному. Не раз и не два поиграв со своим человеком-жердью в вопросы и ответы, как если б то был и в самом деле его хозяин, с которым он ведёт разговор, и не добившись ни разу, чтобы всё вышло согласно его желанию, Травальино, не придумав ничего путного, решил пойти к хозяину, что бы за этим ни воспоследовало.

Покинув Педрэнк и придя в Бергамо, он разыскал хозяина и как ни в чём не бывало весело приветствовал Эмильяно. Ответив тем же, Эмильяно сказал: "Ну Травальино, жива душа в теле, не так ли? А ведь прошло уже столько дней, что ты здесь не показывался и не подавал вестей о себе". На это Травальино ответил: "Многие занятия, синьор, меня задержали". - "А как поживает бык с позолоченными рогами?" Вконец смутившийся Травальино с лицом, запылавшим как раскалённые угли, собрался было оправдываться и утаивать истину, но, устрашившись потерять честь, набрался храбрости и начал с того, как к нему явилась Изотта, а кончил тем, что подробно и точно рассказал обо всём, что у него с нею произошло и как погиб бык. Выслушав это, Эмильяно поразился и изумился. И так как Травальино сказал чистую правду, его стали считать правдолюбцем и человеком, достойным глубокого уважения; Эмильяно выиграл поместье, а Лукаферо остался с рогами. Что же касается бесчестной Изотты, то, рассчитывая обмануть другого, она сама оказалась обманутой и осрамленной.

По окончании этой превосходной и назидательной сказки всё достопочтенное общество стало единодушно бранить и порицать разнузданную Изотту и восхвалять и превозносить Травальино. Немало посмеялись они и над глупой бесчестной женщиной, которая так распутно вела себя с пастухом и ему отдалась, причиной чего была её природная и злополучная жадность. И так как Эритрее оставалось ещё предложить загадку, Синьора, посмотрев на неё, всем своим обликом выразила желание, чтобы она не нарушала установленного порядка. И Эритрея, нисколько не медля, прочитала такие стихи:

Если, прослушав сказку, дамы всласть посмеялись, то не меньшее удовольствие доставила им и загадка. Но так как не нашлось никого, кто сумел бы её правильно истолковать, Эритрея сказала: "Загадка моя, господа, подразумевает не что иное, как только того, кто находится позади коровы и кто её доит. Ибо, выдаивая её, он держит свою голову у коровьего зада, тогда как зад доящего удобно покоится на земле. Корова терпелива, её удерживает на месте тот, кто её доит, за нею наблюдают два глаза и управляются с нею две руки или десяток пальцев, которые и извлекают из неё молоко". Всем очень понравились как хитроумная эта загадка, так и её разъяснение. Но поскольку все звёзды на небе, кроме той, что сияет и в предутренней мгле { 62 62 ...все звёзды на небе, кроме той, что сияет и в предутренней мгле... - Имеется в виду Венера. }, уже погасли и скрылись, Синьора повелела обществу разойтись и вплоть до следующего вечера отдыхать в своё удовольствие, наказав, тем не менее, чтобы все как один вернулись под страхом её немилости в прекрасную их обитель.

Конец третьей ночи

Златокудрый Аполлон со своей пламенеющей колесницей покинул уже полушарие наше и, погрузившись в морские волны, отправился к антиподам { 63 63 ...отправился к антиподам... - т.е. в западное полушарие. }, и те, кто мотыжит землю, истомлённые долгим дневным трудом, насытив свои любострастные вожделения, сладостно покоились на своих ложах, когда достойное и почтенное общество с радостью возвратилось в привычное для него собрание. И после того как дамы и мужчины отдали некоторое время совместной беседе и смеху, синьора Лукреция, повелев всем умолкнуть, приказала принести золотую чашу и собственноручно начертала имена пяти юных девиц. Опустив записки с их именами в чашу, она призвала к себе синьора Ванджелисту и поручила ему вынуть одну за другой опущенные ею записки, дабы те, кому этой ночью надлежало рассказывать сказки, хорошо знали, кто за кем должен следовать. Синьор Ванджелиста, встав с кресла и прервав сладостную беседу, которую вёл с Лодовикой, беспрекословно повинуясь Синьоре, направился к ней и, преклонив колени у её ног, почтительно опустил руку в чашу и первой извлёк из неё записку с именем Фьордьяны, затем вышло имя Виченцы, потом Лодовики и после них Изабеллы и Лионоры. Но прежде чем положить начало повествованиям, Синьора приказала Молино и Тревизцу взять в руки лютни и спеть по своему выбору песню. Не ожидая повторного приказания, те настроили свои инструменты и весело пропели такую песню:

Эта песня была с большим вниманием прослушана и по достоинству оценена всеми. Увидев, что все обменялись своими впечатлениями, Синьора приказала Фьордьяне, которой выпал жребий рассказать первую сказку четвёртой ночи, чтобы она приступила к ней и последовала установленному на их встречах порядку. И Фьордьяна, которой не меньше хотелось рассказывать, чем слушать, начала говорить следующим образом.

Вифинии { 64 64 Вифиния - северо-западная часть Анатолии (Малая Азия); ныне (и уже во времена Страпаролы) Вифиния - территория Турции. } Какко, который за многие совершённые ею деяния берёт её в жёны