Пэлем Вудхауз - Том 9. Лорд Бискертон и другие

Двухместный автомобильчик уже катился по подъездной дороге, когда Хамилтон хлопнул себя полбу.

— Надо же! Совсем из головы вон!

— Что ты забыл, Джимми, дорогой?

— Кое-что надо было сказать Джорджу. Подожди меня здесь…

— Джордж, — возвращаясь в холл, начал Хамилтон, — я только что вспомнил. Позови Ферриса и вели ему оставаться в комнате со свадебными подарками. Пусть не уходит оттуда ни на минуту. Небезопасно, что валяются они вот так, без присмотра. Тебе следовало бы нанять детектива.

— Мы и хотели, но мистер Уоддингтон так настаивал, что миссис Уоддингтон отмела эту идею. Пойду и немедленно скажу Феррису.

— Да, пожалуйста.

Хамилтон вышел на лужайку и, приблизясь к рододендронам, тихонько посвистел.

— Ну, что еще? — высунула голову Фанни.

— Ах, вот вы где!

— Да, тут! Когда начнется шоу?

— Оно не начнется, — сказал Хамилтон. — События повернулись так, что наша маленькая комедия стала ненужной. Так что можете возвращаться домой к мужу, как только пожелаете.

— О?

Сорвав рододендроновый листик, Фанни медленно раскрошила его.

— Я вроде и не спешу никуда… Мне тут нравится… Воздух… солнце… птички поют. Погуляю еще немножко.

Хамилтон со спокойной улыбкой посмотрел на нее.

— Разумеется, как хотите. Должен, однако, сообщить, что, если намереваетесь сделать еще одну попытку, то есть украсть драгоценности, распрощайтесь с этой мыслью. С этой минуты здоровяк дворецкий будет неотлучно находиться в столовой и следить за ними. Так что могут выйти неприятности.

— О-о? — задумчиво протянула Фанни.

— Да.

— Обо всем позаботились, да?

— Уж я такой, — отозвался Хамилтон.

Мешкать Джордж не стал. Совет Хамилтона показался ему на этот раз даже разумнее обычного. Он звонком вызвал Ферриса.

— Э, Феррис, — приступил Джордж, — мистер Бимиш считает, вам надо бы посидеть в этой комнате со свадебными подарками. Покараулить их.

— Слушаюсь, сэр.

— На случай, если вдруг кто-то попытается что украсть.

— Понятно, сэр.

Облегчение, как это случается всегда, подтолкнуло Джорджа к разговорчивости. Ему хотелось уцепить кого-нибудь за лацкан и болтать, болтать, болтать. Он предпочел бы, конечно, кого другого, не Ферриса, так как ранние эпизоды их знакомства еще не выветрились из его памяти, и, как ему казалось, в манерах дворецкого и до сих пор чувствовалась застоявшаяся неприязнь. Но рядом оказался Феррис, и Джордж принялся болтать с ним.

— Приятный денек, правда, Феррис?

— Да, сэр.

— Чудесная погодка!

— Да, сэр.

— И места такие красивые!

— Нет, сэр. Джордж растерялся.

— Вы сказали — «Нет, сэр»?

— Да, сэр.

— Ах, «Да, сэр»! А мне послышалось — «Нет, сэр».

— Да, сэр. Нет, сэр.

— То есть вам здешние места не по вкусу?

— Нет, сэр.

— Почему же?

— Я их не одобряю, сэр.

— Почему, почему?

— Не та сельская местность, к какой я привык. Совсем не похожа на окрестности нашей деревни.

— А где это?

— В Англии, сэр.

— Наверное, английская деревня красива?

— Полагаю, сэр, она удовлетворяет всех.

Разговорный пыл Джорджа подостыл. В своем приподнятом настроении он надеялся, что Феррис сумеет забыть роль дворецкого, окунувшись в роль друга.

— Что же вам не нравится в здешних местах?

— Я, сэр, не одобряю комаров.

— Да их совсем мало!

— Я не одобряю, сэр, даже и одного. Джордж сделал новый заход.

— Наверное, все внизу, Феррис, взбудоражены из-за венчания?

— Внизу, сэр?

— Ну, э… слуги…

— Я не собирал их мнений, сэр. Со своими коллегами я общаюсь крайне редко.

— Не одобряете их, наверное? — колко ввернул Джордж.

— Да, сэр.

— Почему же?

Дворецкий поиграл бровями. Он бы предпочел, чтобы низшие слои среднего класса не выказывали столько любопытства. Однако до объяснений снизошел.

— Многие из них, сэр, шведы, а остальные — ирландцы.

— А шведов вы не одобряете?

— Нет, сэр.

— Отчего же?

— Головы у них, сэр, совсем квадратные.

— И ирландцев не одобряете?

— Да, сэр.

— А их почему?

— Потому что они — ирландцы, сэр. Джордж тревожно переступил с ноги на ногу.

— Надеюсь, венчания, Феррис, вы одобряете?

— Нет, сэр.

— Отчего же?

— Мне они представляются печальными событиями.

— А вы сами, Феррис, вы женаты?

— Вдовец.

— Разве вы, когда женились, не были счастливы?

— Нет, сэр.

— А миссис Феррис?

— Ей церемония как будто бы доставляла определенное удовольствие, сэр, но скоро все развеялось.

— Чем же вы это объясняете?

— Не могу сказать, сэр.

— Жалко, Феррис, что венчания навевают на вас грусть. Конечно, когда двое людей любят друг друга и намереваются любить вечно…

— Брак, сэр, не способствует длительной любви. Он мумифицирует ее труп.

— Но, Феррис, если б не было браков, что сталось бы с потомством?

— В потомстве, сэр, я не вижу необходимости.

— Вы его не одобряете?

— Вот именно.

Задумчивый и печальный, Джордж отправился на подъездную дорогу перед домом. Он понимал, как сильно упало блаженное состояние души, подвигнувшее его завязать беседу с дворецким. Теперь он отчетливо видел, что беседовать в день венчания с Феррисом — грубейшая ошибка. Феррис — собеседник подходящий, и даже идеальный, в день похорон — резко диссонировал со звоном свадебных колоколов.

Сдержанно, протрезвевшим взглядом Джордж оглядел красивый сад; а оглядывая, наткнулся на приближающегося Сигсби X. Уоддингтона, производившего впечатление человека, услышавшего дурные вести или сделавшего открытие, сорвавшее его планы.

— Тэк, тэк-с! — закричал Сигсби. — Какого такого дьявола этот чертов дворецкий толчется в комнате со свадебными подарками?

— Караулит их.

— И кто это распорядился?

— Я.

— Черт раздери!

И, одарив Джорджа непонятным взглядом, Сигсби исчез. Будь наш жених более расположен анализировать взоры своего будущего тестя, он, пожалуй, разглядел бы в них сильнейшее отвращение. Но не в таком расположении духа пребывал Джордж. Вдобавок, не того сорта человек был Сигсби, чтобы его взоры еще и анализировать; не успевал он скрыться с глаз, как о нем забывали. И Джордж почти немедленно стал забывать о нем. Он еще забывал, когда из-за поворота показался автомобиль и, затормозив рядом с ним, высадил Молли, миссис Уоддингтон и человека с лошадиным лицом. Замена заболевшему, сообразил Джордж по его клерикальному одеянию, священник из Флашинга.

— Молли! — закричал Джордж.

— Вот и мы, мой ангел!

— И мама с вами, — с меньшим пылом добавил Джордж.

— Мама! — совсем уж холодно повторила миссис Уоддингтон.

— А это — его преподобие Гедеон Вулес, — представила священника Молли. — Он нас поженит.