Тарас Шевченко - Автобиография. Дневник. Избранные письма и деловые бумаги

Написал письма Щепкину и Кулишу. — Письма эти, датированные 5 декабря, см. в наст. томе.

Писал поэму… — «Неофиты»; см. т. 2 наст. изд. Поэма позже была посвящена М. С. Щепкину «на память 24 декабря 1857», то есть дня приезда великого актера в Нижний-Новгород.

Привез мне от Кулиша письмо и… его Граматку. — В коротком, писанном наспех письме Кулиша от 26 ноября 1857 г. содержится краткое упоминание о выходящей в свет книге рассказов и повестей Марка Вовчка. «Граматка» Кулиша (СПб. 1857) — букварь, составленный для крестьянства, с включенными в него элементами арифметики, исторических и географических сведений. О «Граматке» Шевченко 4 января 1858 г. писал Кулишу, что она «так мне по сердцу пришлась, что не умею и рассказать». Позднее, в 1860 г., Кулиш выпустил второе, совершенно переработанное издание «Граматки», в котором основное место занимали сведения из «священной истории»; Шевченко выступил с резкой статьей, осуждавшей «просвещение» народа посредством «священного писания» вместо ознакомления крестьян с начатками знаний, которые повседневно могут им пригодиться. Недавно обнаруженная статья Шевченко печатается в «Литературном наследстве»; она является выразительным свидетельством идейного разрыва революционного демократа Шевченко с буржуазным националистом Кулишом.

От Бодянского поклон и дорогой подарок. — Речь идет о книге «О времени происхождения славянских письмен», М. 1855. С Осипом Максимовичем Бодянским (1808–1877), профессором Московского университета, ученым историком и фольклористом, отличным знатоком исторического прошлого Украины и славянства, Шевченко познакомился в январе 1844 г.; знакомство не прерывалось и во время ссылки поэта: Бодянский был в числе немногих, поддерживавших с ним переписку, хотя и нечастую.

Видел я на сцене «Станционного смотрителя» Пушкина… — то есть сценическую переделку пушкинской повести.

В Нижний на выборы… — то есть на дворянские выборы губернского и уездных предводителей дворянства, а также некоторых других должностных лиц, избиравшихся «по воле дворянства», например, председателей уголовного и гражданского суда и пр. Отмечая в «Дневнике», что все приехавшие помещики были в военных мундирах, «с бородами и усами», Шевченко имел в виду подчеркнуть одно из проявлений «новых веяний»: при Николае I ношение усов и бороды военными было настрого воспрещено.

Получил письмо от Щепкина и от Лазаревского. — Письмо М. С. Щепкина от 11 декабря и письмо М. М. Лазаревского от 9 декабря см. в наст. томе.

Сегодня же принимаюсь за «Сатрапа и Дервиша»… — См. выше примечание к дневниковой записи 19 июля 1857 г. Впоследствии автограф отрывка «Юродивый», который можно считать началом задуманной эпопеи, был подарен поэтом Л. М. Жемчужникову.

Я неравнодушен к библейской поэзии… — Шевченко не раз обращался к библейским сказаниям, образам, мотивам. Поэтом руководили отнюдь не религиозные настроения, как неоднократно пытались утверждать буржуазные исследователи, и даже не чисто эстетические соображения, но более всего стремление использовать библию и псалтырь в качестве материала для политической лирики. Шевченко в этом не был пионером, он лишь самостоятельно пришел к тому, что неоднократно применялось в поэзии, начиная с агитационного использования библии крестьянами против попов и феодалов во время крестьянских войн XVI в., о которых писал Ф. Энгельс. Кроме того, в первые годы ссылки библия была одною из очень немногих доступных Шевченко книг, и он поневоле выучил ее едва ли не наизусть.

Собственный перевод Откровения с толкованием… — В. И. Даль одно время увлекся различными мистическими писаниями и даже перевел апокалипсис. Перевод этот остался в рукописи. Апокалипсис — произведение раннехристианской литературы с пророчествами о «страшном суде», о «пришествии антихриста» и пр. Пронизывавшая апокалипсис мистика и очень сложная образная символика давали повод для многих толкований.

Получил письмо от П. Кулиша. — Это письмо характерно самовлюбленностью, снисходительно покровительственным тоном по отношению к Шевченко. «Не подобает мне, друг мой Тарас, — пишет Кулиш, — ездить на свидание к тебе в Нижний, потому что о тебе хлопочут, как бы перетащить тебя в столицу; если же пойдет слух, что к тебе и теперь съезжаются земляки… то это, того и гляди, повредит твоему делу перед знатными господами. А я, на горе, человек в обществе заметный, и сразу все узнают, что поехал за семь миль киселя хлебать. Если бы еще люди судили обо всем как следует, а то такое выдумают, что и не снилось нашему брату. Итак, не жди меня и не пеняй на меня. Мне это свидание не повредило бы, а тебе, наверное, повредит. Пишешь ты о своих стихах. Хорошо сделал бы ты, если бы привел их в порядок, да и прислал бы за милую душу. Печатать же тебе на первых порах ничего не советую, разве что вовсе потеряешь надежду на столицу. А если даст бог приветствовать тебя в здешних болотах, тогда и посоветуемся, что делать с ними». В том же тоне пишет Кулиш дальше, что «не помышляет» об издании журнала, может, в крайнем случае, лишь помочь товарищам в этом и т. д. Хотя Шевченко записал в «Дневнике», что «почти согласен» с Кулишом в том, что тому не следует приезжать в Нижний-Новгород, однако не мог не сопоставить этот отказ с полученным почти одновременно безоговорочным согласием Щепкина, человека более, нежели Кулиш, и занятого и видного, к тому же актера «императорских» театров. Третий том «Записок о Южной Руси» не был издан. Рукописные материалы для него (в очень сыром виде) хранятся в отделе рукописей Библиотеки СССР имени В. И. Ленина.

«Дообеденный сон» Островского… — «Сцены» А. Н. Островского «Праздничный сон до обеда» напечатаны в «Современнике», 1857, № 2, и были в то время новинкой.

— Неточная цитата «автоэпиграммы» В. В. Капниста.

Monsieur Брас — повидимому, преподаватель нижегородского дворянского института Генрих Иванович Брон.

Сегодня получил письмо от М. С. Щепкина. — Щепкин писал: «Писать много некогда, и потому скажу несколько слов. Я еду 21 числа в Нижний-Новгород, то есть в субботу. Ежели приеду днем, то заверну к тебе; а ежели ночью, то где-нибудь остановлюсь в гостинице, а там уже разберем, як чому буть. Прощай, до свидания! Бог дасть, колядовать будем вкупі. Обнимаю тебя от души. Твой щирий друже Михайло Щепкин».