Дин Лин - Солнце над рекой Сангань

Ху Ли-гун был всецело на стороне Ян Ляна, но и он не имел права решать что-либо самостоятельно. После конфискации имущества Цзян Ши-жуна они проспорили до поздней ночи. Но тут случилось нечто неожиданное: им сообщили, что крестьяне бросили собирать фрукты в бывших помещичьих садах и разошлись по домам. Не успела разгореться борьба с Цзян Ши-жуном, как подъем, вызванный конфискацией садов, пошел на убыль. Что случилось? Говорили, что из-за какого-то пустяка между Лю Манем и Чжан Чжэн-дянем поднялся спор, перешедший в драку, что сборщики молча наблюдали за ними, но почти никто не подошел к дерущимся, не вступился за того или другого, как будто это было в порядке вещей. Чжан Чжэн-дянь вел себя так вызывающе, что все сразу вспомнили о власти Цянь. Вэнь-гуя и заколебались. Было ясно, что если не пресечь вовремя такие настроения, последствия могли оказаться роковыми. Мелкому самодовольству Вэнь Цая этот случай нанес чувствительный удар.

До славы было еще далеко, и путь к ней тернист.

У Чжан Чжэн-дяня было два му орошаемой земли. От реки через его участок шла канава, орошавшая и участок Лю Маня в полтора му. Чжан Чжэн-дянь, чтобы собрать свои полосы в одно поле, предложил Лю Маню обмен: он отдаст свои три му орошаемой земли на горе за полтора му Лю Маня. Лю Мань призадумался. По урожайности оба участка были почти равноценны, пожалуй, даже можно бы выгадать два-три доу зерна. И все же он отказался от этого, на первый взгляд, выгодного обмена. Гористый участок Чжан Чжэн-дяня потребовал бы большего труда, кроме того, увеличился бы налог.

С тех пор между соседями пошли раздоры. Как только наступало время орошать поле, Чжан Чжэн-дянь отводил воду от участка Лю Маня, из-за этого сам запаздывая с подачей воды на свое поле. Лю Мань выходил из себя. Видно было по всему, что Чжан Чжэн-дянь решил добиться своего. Доброжелатели советовали Лю Маню уступить; ущерба ему не будет, зачем ему спорить с милиционером? Но когда Лю Мань, наконец, решил, что другого выхода ему нет, Чжан Чжэн-дянь вдруг пошел на попятный, да еще обругал Лю Маня, — не такой он дурак, чтобы дать себя провести: обменять три му на полтора. Лю Мань не сдержался и ответил крепким словцом, а Чжан Чжэнь-дянь совсем закрыл воду, чтобы заставить соседа произвести обмен на новых условиях: му за му или, на худой конец, с надбавкой в полму. Потеряв терпение, Лю Мань обратился за защитой к руководству, но деревенские власти, не разобравшись в причине распри, отказались встать на чью-либо сторону: силой никого нельзя принудить меняться. Ведь Чжан Чжэн-дянь сумел представить дело так, будто Лю Мань навязывается ему с обменом. Доведенный до отчаяния Лю Мань стал осыпать товарищей такой бранью, что кто-то предложил даже связать его. Однажды, когда Лю Мань, снова оставшийся без воды, дал волю своему гневу, Чжан Чжэнь-дянь подбежал к нему, и началась драка. Чжан Чжэнь-дянь утверждал, что Лю Мань напал на него, и партийная организация исключила Лю Маня из партии. Тогда Лю Мань перестал шуметь, но в глубине души затаил обиду.

Позже, из разговоров в деревне, он узнал, что Чжан Чжэн-дянь сначала собирался честно меняться с ним и лишь впоследствии послушался своего тестя, Цянь Вэнь-гуя, который советовал ему добиться обмена, невыгодного для Лю Маня, пользуясь своим служебным положением.

Лю Мань затосковал. Не получая вовремя воду, посевы его плохо всходили. На соседних участках гаолян взметнулся на три метра, колос поднялся крупный, тучный, а редкие, худосочные злаки на участке Лю Маня, как его вечно хворая жена, гнулись к земле от каждого дуновения ветерка. Лю Мань даже избегал ходить в поле: ему тяжело было, как на изувеченного ребенка, смотреть на свои жалкие всходы.

Так тянулась его распря с Чжан Чжэн-дянем. Но в душе он все надеялся, что настанет, наконец, день, и правда выйдет наружу.

Чжан Чжэн-дяня мало беспокоил Лю Мань. И только когда из района прибыла бригада, он понял, что его ссора с Лю Манем обойдется ему дорого. Он стал замечать, что Лю Мань ходит за ним по пятам, провожая его взглядом, полным ненависти. Доходившие до него слова Лю Маня резали его точно ножом. Он стал опасаться, как бы не стали бороться и против него.

Женитьба на дочери Цянь Вэнь-гуя, его предложения, которые товарищи единодушно отклоняли, лишили его поддержки части активистов; были им недовольны и крестьяне. Сначала он последовал совету Цянь Вэнь-гуя только по молодости, неопытности, отсутствию классового сознания. Но распря с Лю Манем зашла так далеко, что теперь ему приходилось думать о собственной безопасности: так или иначе нужно было избавиться от Лю Маня, а без помощи тестя ему этого не добиться.

Нельзя было поддерживать тестя и не изменить Чжан Юй-миню и всем товарищам. Чжан Чжэн-дянь стал теперь с ними крайне осторожен и сдержан; обо всем, что слышал и видел, доносил Цянь Вэнь-гую и полностью подчинялся ему.

Сам Чжан Чжэн-дянь никогда не был богат. Учился он всего два года. Собственный участок едва кормил его, Жил он плохо, одевался бедно, как и все крестьяне, терпел притеснения от богачей и их прихвостней, от старосты, продавшегося японцам. По природе он был человек энергичный, смелый, не задумываясь вступал в спор с богачами, и вскоре после создания в деревне партийной организации Чжан Юй-минь вовлек его в, партию. Чжан Чжэнь-дянь работал усердно, говорить умел лучше, чем Чжан Юй-минь. Он быстро выдвинулся, и его назначили на должность милиционера.

В прошлом году, после освобождения деревни, когда коммунисты приобрели еще большее влияние, Цянь Вэнь-гую стало ясно, что времена переменились; по-прежнему ненавидя активистов и партийцев, он повел себя, однако, более сдержанно. Уверенный, что рано или поздно подчинит себе деревенские власти, он отослал сына в Восьмую армию, так как сын-фронтовик мог послужить лучшей защитой от нападок.

Уходя в солдаты, Цянь И пригрозил расправиться с каждым, кто обидит отца. Когда Чжан Юй-минь и другие товарищи спохватились, что допустили в армию сына Цянь Вэнь-гуя, было уже поздно; эта оплошность дорого обошлась им.

Цянь Вэнь-гуй решил породниться с кем-нибудь из активистов. Его сладкие речи и приданое, которое он дал за дочерью, возымели свое действие — Чжан Чжэнь-дянь стал мужем Дани. После этого милиционер уже был Цянь Вэнь-гую не страшен.

Но замыслы Цянь Вэнь-гуя шли еще дальше. Он видел, что активисты сторонятся Чжан Чжэн-дяня, что он теряет доверие товарищей и односельчан. Хотя теперь, во время земельной реформы, Чжан Чжэн-дянь снова стал более деятельным, стремясь всеми силами выгородить своего тестя, Цянь Вэнь-гуй понимал, что зять ему плохая защита, и сосредоточил все свое внимание на Чэн Жэне.