Ба Цзинь - Осень

— Вот, невестка, — неторопливо начала она, — я как раз собиралась поговорить с тобой об этом. Очень хорошо, что и госпожа Чжан здесь. Только что в саду Шу-хуа оскорбила меня и Чэнь итай. А Чэнь итай даже назвала «оборотнем». Потом прибежал Цзюе-минь и поддержал свою сестру. Скажи, невестка, как быть с этим? Ведь это — твои дети, не могу же я воспитывать их вместо тебя. И где это сказано, чтобы тетки выслушивали гнусности от племянников? Ты должна что-нибудь придумать. Если ты не накажешь их — тогда не пеняй на меня, если что-нибудь случится.

По мере того как она говорила, лицо ее темнело от гнева, но даже сейчас по морщинам у глаз и по усмешке в уголках губ можно было угадать в ней хитрую, опытную интриганку.

— Да, госпожа, прошу вас войти и в мое положение, — в унисон подхватила Чэнь итай; создавалось впечатление, что они заранее обсудили единый план действий. — Шу-хуа обозвала меня «оборотнем». Даже старый господин и тот не ругал меня, когда был жив. А кто такая Шу-хуа? Как она смеет оскорблять меня? Да я со стыда умру, если она останется безнаказанной! — Тут Чэнь итай опустила голову и достала платок, чтобы смахнуть слезы!

Старшая Чжан недовольно нахмурилась:

— Да, это никуда не годится. Действительно, стоит проучить их.

Госпожу Чжоу бросило в жар — положение ее было затруднительным.

— Ну, скажите, тетя, — пожаловалась она госпоже Чжан, — что я, мачеха, могу сделать? Их отец всегда их любил, слишком носился с ними — вот и избаловал. Они же меня не послушают. И ругать мне их не очень удобно, пожалуй люди скажут, что я, как мачеха, несправедлива к ним. — Ей уже изрядно надоели госпожа Ван и Чэнь итай, поэтому она не обращалась непосредственно к ним. Кроме того, ей было очень трудно подыскать подходящий ответ.

— Что ж, значит нам придется сносить их оскорбления? — вызывающе обратилась к ней госпожа Ван.

Госпожа Чжоу изменилась в лице, но по-прежнему отвечала не госпоже Ван, а госпоже Чжан:

— Это очень кстати, что вы сегодня здесь, тетя. Вам решать: как скажете, так и сделаем. Я умываю руки.

— Я думаю, проучить стоит, — серьезно отвечала госпожа Чжан, — но сначала давайте позовем их и расспросим.

Все это время Цинь и Цуй-хуань незаметно обменивались тревожными взглядами. Цинь не ожидала, что ее нечаянный вопрос создаст такие осложнения для двух любимых ею людей. Дело принимало особенно серьезный оборот потому, что недовольна была мать, которая, по-видимому, собиралась что-то предпринять для поддержания семейных устоев. Когда госпожа Чжоу попросила госпожу Чжан взять инициативу в свои руки, Цинь с некоторой надеждой посмотрела на мать в ожидании ответа, но ответ этот поверг ее в уныние. Правда, пока еще не было заметно чего-либо серьезного, и Цинь была уверена, что старому поколению не удастся справиться с Цзюе-минем, не удастся повредить ему. Все же, как заботливая и любящая сестра, она в душе упрекала его за этот необдуманный, неосторожный поступок, который навлек на него ненужные неприятности.

— По-моему, Шу-хуа тоже поступила некрасиво. В наше время девушки такими не были, — словно напрашиваясь на комплименты, произнесла младшая госпожа Чжан.

— Цуй-хуань, пойди в сад и позови Шу-хуа и Цзюе-миня, — приказала госпожа Чжоу, услышав последние слова тетки.

— Хорошо, — только и ответила служанка. Положив трубку, которую она держала для хозяйки, она украдкой кивнула Цинь и вышла.

Зная, что Цуй-хуань расскажет Цзюе-миню и Шу-хуа обо всем, что здесь произошло, и тем самым даст им возможность подготовиться, Цинь успокоилась.

Вскоре Цуй-хуань вернулась в сопровождении Цзюе-миня и двух сестер; за ними следовала Ци-ся. Цзюе-минь и Шу-хуа улыбались; первый — спокойно, вторая — чуть-чуть гневно и раздраженно. Шу-чжэнь, бледная, опустив голову, украдкой бросала испуганные взгляды на старших.

Цуй-хуань первым делом посмотрела на Цинь и, незаметно для других, слегка улыбнулась. Цинь поняла эту улыбку и также взглядом отвечала ей. Выражение уверенности в своей правоте, лежавшее на лице Цзюе-миня, еще более успокоило ее, а чуть-чуть гордая улыбка Шу-хуа придала ей бодрости. Теперь ей казалось, что ее опасения были неосновательны.

Молодежь поздоровалась со старшей госпожой Чжан, которая отвечала с несколько недовольным видом, не поднимаясь со своего места. Цзюе-минь и Шу-хуа стояли посреди комнаты; Шу-чжэнь подошла к Цинь.

Первой заговорила госпожа Чжоу. В голосе ее слышалась серьезность:

— Цзюе-минь! Госпожа Ван и Чэнь итай говорят, что ты и Шу-хуа только что в саду оскорбили их. В чем дело? Расскажите-ка все в присутствии старшей тети.

Госпожа Чжан ничего не сказала.

— Я их не оскорблял, мама! Я только увел оттуда Шу-хуа, — неторопливо отвечал Цзюе-минь.

— Значит, Шу-хуа оскорбила, — нахмурилась госпожа Чжан.

— И она не оскорбляла их, только говорила немного резко, — все так же спокойно, не меняя выражения лица, ответил Цзюе-минь.

— Не оскорбляла? Не называла меня «оборотнем»? И у тебя язык от вранья не отсохнет? — грубо вмешалась Чэнь итай.

— Да, оскорбила, оскорбила, ну и что дальше? — выпалила Шу-хуа, изменившись в лице.

— Шу-хуа, ты уже не маленькая. Как же ты можешь говорить такие слова? — вмешалась рассерженная госпожа Чжан. — Ведь Чэнь итай старше, чем ты…

Шу-хуа запальчиво перебила ее:

— Если старше, значит и должна вести себя, как старшая.

— Шу-хуа! — попыталась урезонить падчерицу госпожа Чжоу.

— Ты бы, девчонка, болтала поменьше! — закричала госпожа Ван, хлопнув рукой по столу. — Не тебе говорить о наших делах. Как это должны вести себя старшие? Ну-ка, поясни!

Шу-хуа, раскрасневшись от злости, хотела было уже заспорить, но Цзюе-минь тихо остановил ее:

— Спокойнее, Шу-хуа, подожди, дай мне сказать, — Шу-хуа, сдержалась и, отступив несколько назад, прислонилась к шкафу.

— Это уж слишком, Шу-хуа, — сурово сказала госпожа Чжан. — Ты ругаешься даже в нашем присутствии. Твоя мать просила меня поговорить с тобой. Я помню твоего покойного отца, и мой долг следить за тобой.

Цзюе-минь собрался что-то сказать, но Шу-хуа перебила его, решив защищаться сама:

— Я не сделала ничего дурного, тетя.

— Говоришь — не сделала? А на каком основании ты назвала Чэнь итай «оборотнем»? На каком основании ты ссоришься со своей теткой, госпожой Ван? Ты ей племянница и должна вести себя подобающим образом… — продолжала сердито выговаривать госпожа Чжан.

Неожиданно раздался холодно вежливый голос Цзюе-миня:

— В таком случае старшие тоже должны вести себя подобающим образом.

Но госпожа Чжан, оставив его замечание без внимания, продолжала разговаривать с Шу-хуа:

— Не спорь и выслушай хорошенько, что я скажу тебе. Признайся, что ты была неправа, и извинись перед госпожой Ван и Чэнь итай. И я не буду больше заниматься этим. Если же ты не желаешь, мне придется наказать тебя — об этом просила твоя мать.