Кнут Гамсун - Пан (пер. Химона)

Шумъ отъ музыки и голосовъ раздавался по всему дому; всѣ пять комнатъ были полны гостей, и, кромѣ того, танцовали въ большой залѣ. Я пришелъ во время ужина. Озабоченныя дѣвушки бѣгали со стаканами и винами, съ блестящими мѣдными кофейниками, съ сигарами, трубками, пирожными и фруктами. Не жалѣли ничего. Въ люстрахъ были необыкновенно толстыя свѣчи, вставленныя спеціально для этого случая, кромѣ того горѣли новыя парафиновыя лампы.

Ева помогала въ кухнѣ, я лишь мелькомъ видѣлъ ее.

Баронъ былъ предметомъ всеобщаго вниманія, хотя онъ велъ себя скромно и тихо и нисколько не выставлялся. На немъ былъ фракъ, плечи котораго были безжалостно помяты укладкой. Онъ больше всего разговаривалъ съ Эдвардой, слѣдилъ за ней глазами, чокался съ ней и называлъ со фрёкенъ, точно такъ же какъ и дочерей пробста и участковаго врача. Я испытывалъ къ нему неудержимое отвращеніе и не могъ взглянуть на него, чтобъ не отвернуться съ грустной и глупой гримасой. Когда онъ обращался ко мнѣ, я отвѣчалъ коротко, сжимая губы.

Кое-что мнѣ вспоминается изъ этого вечера. Я стоялъ и разговаривалъ съ молоденькой дѣвушкой, блондинкой, и вотъ я что-то ей сказалъ или разсказалъ какую-то исторію, которая разсмѣшила ее. Едва ли это была чѣмъ-нибудь замѣчательная исторія; но можетъ-бытъ я разсказалъ ей въ своемъ опьяненномъ состояніи смѣшнѣе, чѣмъ я могу теперь припомнить, во всякомъ случаѣ, теперь это улетучилось изъ моей памяти. Когда я обернулся, за мной стояла Эдварда. Она бросила мнѣ признательный взглядъ. Послѣ этого я видѣлъ, что она увлекла за собой блондинку, чтобъ узнать, что я такое сказалъ. Я сказать не могу, какъ благотворно подѣйствовалъ на меня взглядъ Эдварды, послѣ того какъ я весь вечеръ ходилъ изъ одной комнаты въ другую, какъ отверженный; стало веселѣй на душѣ, я началъ болтать и сталъ болѣе занимательнымъ.

Насколько мнѣ помнится, я не совершилъ никакой погрѣшности въ этотъ вечеръ…

Я стоялъ на лѣстницѣ. Ева вышла изъ одной комнаты и пронесла какія-то вещи. Она посмотрѣла на меня, вышла на лѣстницу, поспѣшно провела рукой по моимъ рукамъ, улыбнулась и вошла въ комнаты.

Никто изъ насъ не сказалъ ни слова. Когда я хотѣлъ пойти за ней, Эдварда стояла на порогѣ и смотрѣла на меня. Она прямо смотрѣла мнѣ въ глаза. Также и она ничего не сказала. Я вошелъ въ залу.

— Представьте себѣ, лейтенантъ Гланъ занимается тѣмъ, что устраиваетъ свиданія съ прислугой тамъ, на лѣстницѣ, - сказала вдругъ громко Эдварда.

Она стояла въ дверяхъ. Многіе слышали, что она сказала. Она смѣялась, какъ-будто она шутила, но лицо у нея было очень блѣдное. Я ничего не отвѣтилъ на это, я пробормоталъ только:

— Это было совершенно случайно, она вошла, и мы встрѣтились въ передней…

Прошло нѣкоторое время, можетъ-быть часъ. Одной дамѣ пролили на платье вино. Увидя это, Эдварда воскликнула:

— Что тамъ такое? Это сдѣлалъ, вѣроятно, Гланъ?

Я этого не сдѣлалъ, я стоялъ въ другомъ концѣ зала, когда это случилось.

Съ этой минуты я опять началъ много пить и держался больше у дверей, чтобы не мѣшатъ танцующимъ.

Баронъ собралъ около себя дамъ; онъ сожалѣлъ, что его коллекціи были уже сложены, такъ что онъ ничего не могъ показать, ни водорослей изъ Бѣлаго моря, ни глины съ Кухольмовъ, ни необыкновенно интересныхъ каменныхъ образованій на морскомъ днѣ. Дамы съ любопытствомъ смотрѣли на его запонки — эти короны съ пятью зубцами, обозначавшія баронство. Благодаря этимъ обстоятельствамъ, доктору не везло, даже его остроумное проклятье не имѣло никакого успѣха. Но когда говорила Эдварда, онъ попрежнему волновался, исправлялъ ея рѣчь, смущалъ ее своими оборотами рѣчи и принижалъ ее своимъ превосходительствомъ.

Она говорила:

— … до тѣхъ поръ, пока мнѣ не придется итти черезъ долину смерти?

И докторъ спрашивалъ:

— Черезъ что такое?

— Черезъ долину смерти. Развѣ нельзя сказать — черезъ долину смерти?

— Я слыхалъ про рѣку смерти. Вы, вѣроятно, это хотите сказать?

Потомъ она начала говоритъ о томъ, что она приказала стеречь какую-то, вещь…

— Драконъ, — подсказалъ докторъ.

— Ну да, какъ драконъ, — отвѣчала она.

Но докторъ сказалъ:

— Вы должны быть мнѣ благодарны, что я васъ спасъ. Я убѣжденъ, что вы хотѣли сказать — какъ Аргусъ.

Баронъ поднялъ брови и бросилъ удивленный взглядъ черезъ свои толстые очки; но докторъ сдѣлалъ видъ, что онъ ничего не замѣчаетъ; какое ему дѣло до барона!

Я попрежнему стою у дверей. Въ залѣ танцуютъ. Мнѣ удалось завести разговоръ съ приходской учительницей. Мы говорили о войнѣ, о положеніи дѣлъ въ Крыму, о событіяхъ во Франціи, о Наполеонѣ — какъ императорѣ, о туркахъ, которымъ онъ оказалъ помощь; эта молодая особа читала лѣтомъ газеты и могла сообщить мнѣ кое-какіе новости. Мы усѣлись въ концѣ-концовъ на диванѣ и разговариваемъ. Эдварда проходитъ мимо. Она останавливается передъ нами.

Вдругъ она говоритъ:

— Господинъ лейтенантъ долженъ простить меня, что я застала его врасплохъ тамъ, на лѣстницѣ. Я никогда больше этого не сдѣлаю.

Она и теперь смѣялась и не смотрѣла на меня.

— Фрёкэнъ Эдварда, перестаньте хоть теперь, — сказалъ я.

Она говоритъ мнѣ въ третьемъ лицѣ. Это было не къ добру; и выраженіе лица было злое.

Я подумалъ о докторѣ и пожалъ плечами, какъ онъ бы это сдѣлалъ.

Она сказала:

— Но отчего вы не выйдете на кухню? Ева тамъ. Мнѣ кажется, вамъ слѣдовало бы тамъ быть.

Послѣ этого она съ ненавистью посмотрѣла на меня. Я сказалъ:

— Не подвергайте себя опасности быть плохо понятой, фрёкенъ Эдварда!

— Нѣтъ, какъ это? Это возможно, мой какъ именно?

— Вы говорите иногда такъ необдуманно. Вотъ сейчасъ, напримѣръ, мнѣ показалось, что вы совершенно серьезно отсылаете меня на кухню, но это, вѣроятно, недоразумѣніе. Я прекрасно знаю, что у васъ не было намѣренія показаться нахальной.

Она отошла отъ насъ на нѣсколько шаговъ.

Я видѣлъ, что она все время обдумываетъ то, что я ей сказалъ. Она повертывается и возвращается назадъ; она говоритъ, съ трудомъ переводя дыханіе:

— Это вовсе не было недоразумѣніемъ, господинъ лейтенантъ, вы совершенно вѣрно слышали: я отсылала васъ на кухню.

— Нѣтъ, Эдварда! — воскликнула испуганная учительница.

И я опять началъ говоритъ о войнѣ, о положеніи дѣлъ въ Крыму; но мысли мои были далеки отъ всего этого. Я больше не чувствовалъ опьяненія, я былъ ошеломленъ, почва ускользала у меня изъ-подъ ногъ, и я терялъ равновѣсіе, какъ это уже случалось много разъ. Я поднимаюсь съ софы и хочу итти. Меня задерживаетъ докторъ.

— Я сію минуту слышалъ хвалебную рѣчь по вашему адресу.

— Хвалебную рѣчь? Отъ кого?

— Отъ Эдварды. Она стоитъ вонъ тамъ въ углу и съ жаромъ смотритъ на васъ. Я никогда этого не забуду, у нея были совершенно влюбленные глаза, и она громко заявила, что любуется вами.