Никола Ретиф де ла Бретонн - Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал

— Что с вами, юный кавалер? — спросил сеньор.

— Ах, милостивый государь, это портрет существа, которое мне очень дорого…

— Очень дорого?..

И старик, рассматривая, в свою очередь, лицо молодого гостя, сказал, вздрогнув:

— Это моя дочь.

— Это моя мать.

— Как, кто же вы?

— Признайте же свою кровь, милостивый государь. Я старший сын Кристины де-Б-м-т, и меня уверяли, что я похож на своего деда.

— Ах, дорогой сын мой!.. Но где же моя дочь? Кто ее муж?

— Вам незачем будет краснеть, милостивый государь, ибо она замужем за сувереном. И хотя его владения не слишком обширны, он там неограниченный повелитель и в то же время предмет любви и отец всех своих подданных.

— Сувереном?

— Да, дражайший отец. (Позвольте мне называть вас этим сладким именем.)

— О, сын мой!.. Да, я узнаю тебя. Ты — моя кровь, мой портрет. Я признал бы тебя, если бы ты был даже сыном Викторина.

— Дорогой сеньор и отец, я действительно его сын. Тем не менее то, что я вам сказал, вполне верно. И если вы пожелаете явиться во владения моего отца, я буду вас туда сопровождать. Вы найдете там дочь, которая дышит только вами. И хотя она совершенно счастлива в окружении своего мужа и детей, она находит, однако, что ей нехватает отца…

— У тебя есть братья и сестры?

— Один брат и сестра Софи де-Б-м-т. (Мы носим только ваше имя, — так пожелал отец.) Софи очаровательна. Вам покажется, что вы видите ее мать в то время, когда она была с вами. Они до такой степени схожи, что отец и мать говорят иногда, что, если бы они не так вас уважали, вас можно было бы похитить, погрузив в глубокий сон, а после пробуждения уверить, что все, что произошло, только сновидение. Для этого нужно было бы только представить вам Софи вместо Кристины, в том наряде, в котором дочь ваша была в день своего исчезновения.

— О, сын мой, как хотел бы я после твоих слов увидеть их всех! В конце концов, раз Викторин теперь суверен, будь то даже одного домишка, я не должен больше питать к нему неприязни, и его дружба делает мне честь. Позавтракаем и поедем сегодня же.

— Это возможно будет сделать только ночью, дорогой сеньор-дед. Отец, сопровождавший меня до соседней рощи, придет ночью встретиться со мной, и я передам ему о ваших великодушных намерениях относительно нас.

День прошел в развлечениях. Старый сеньор не уставал любоваться своим внуком. Под влиянием естественного побуждения предрассудки, старая ненависть, проекты мести — все уступило сладкому чувству родства. Поэтому он показал всем своим вассалам молодого де-Б-м-т под этим именем. Он хотел бы показать его в этом качестве всей вселенной. Вечером, однако, ему пришло в голову одно сомнение:

— Как поженились твои отец и мать?

— С благословения священника, который все еще живет у нас, милый папа.

— А, тогда я удовлетворен. Я дам свое согласие, как только их увижу, и этим все будет сказано.

Наконец наступила ночь. Беспокойство Викторина и Кристины за судьбу старшего сына заставило их отправиться под покровом темноты всей семьей к замку Б-м-т. Даже Кристина летела рядом с мужем. В полночь они прибыли. Их старший сын один ожидал их в роще. Как только он услышал шум их крыльев, он задрожал от радости, поднялся в воздух и закричал им:

— Хороший исход! (Это был условный пароль.) Идем в замок!

Они тотчас же полетели туда, и все пятеро опустились на большом балконе. Быстро сняли они крылья, и старший сын отправился к деду доложить об их прибытии.

Невозможно описать радость старого сеньора, когда он увидел свою дочь почти такой же молодой, какой она была, когда он ее потерял. Он не мог вымолвить ни слова и только прижимал ее к своей отцовской груди. Затем пришел черед Софи и юного Александра. Старик расплакался при виде Софи. Она напоминала, как две капли воды, Кристину Д-л-т-д’А, его жену, в то вредя, когда он на ней женился. После такой подготовки его сердце не могло устоять, когда он увидел Викторина на коленях, с опущенными глазами, в позе кающегося преступника. Он бросился обнимать его, называя своим зятем. Потом он с радостью выслушал все, что рассказала ему Кристина о том счастье, которым она была обязана своему супругу. Выслушав это, старый сеньор сказал:

— Пусть приведут ко мне моего нотариуса.

Он подтвердил замужество своей дочери и в том же акте объявил молодого де-Б-м-т, своего старшего внука, наследником всего своего состояния, хотя его зять и дочь указали ему, что они не нуждаются в деньгах.

Когда все было таким образом устроено, Викторин предложил своему тестю воспользоваться сумерками для того, чтобы отправиться в его владения.

— Охотно, дорогой зять, — вскричал старик. — Но какой каретой мы для этого воспользуемся?

— Тою же, которая привезла нас сюда, папа, — сказала Кристина.

— Отправимся же, дети!

Пятеро летчиков приладили свои крылья и вышли на балкон. Сделав необходимые распоряжения по дому, старик отдался во власть своего зятя, который поднял его в воздух, как перышко. Кристина и трое ее детей летели рядом с ним, и меньше, чем через час, все достигли Неприступной горы.

Теперь суверен помещался уже не в гроте. Каменщик, которого он некогда похитил и женил на дочери вдовы Везинье, обучил своему искусству всю молодежь. Рядом с ручьем и против скалы они воздвигли дворец в коринфском стиле, прекрасно расположенный. Они выровняли вершину утеса, перенесли туда землю и разбили там прелестный сад. Там и опустился Викторин со своим тестем и семьей. Прибыв, они легли спать и отложили детальный осмотр горы до момента пробуждения старого сеньора.

Он спал мало. Любопытство, радость, удовольствие едва позволили ему заснуть на несколько часов. Прежде всего он полюбовался садом, в котором били фонтаны. Затем он перешел в богато разукрашенный дворец, откуда отправился обследовать все другие строения. Он удивился, найдя хорошо обставленную церковь, снабженную всеми необходимыми принадлежностями. Особенно он пришел в восхищение от красоты молодого поколения, которая, конечно, была следствием чистого воздуха и, особенно, отсутствия дурных страстей, так как от природы человек красив так же, как и добр. Затем ему показали летнюю площадку, на которой помещался только один дом, но настолько обширный, что мог вместить всех жителей. Это было место отдыха, куда, как в прохладною место, являлись летом проводить время, посвященное развлечениям.

После обеда старик наблюдал игры, происходившие ежедневно после окончания работ, если только не было никаких общих спешных работ, вроде постройки дворца, церкви или приготовления жилища для новобрачных. В этих случаях все работали ревностно и без устали, потому что работа являлась удовольствием для людей, столь разумных и столь благожелательных друг к другу.