Никола Ретиф де ла Бретонн - Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал

Мало кто из людей мог их заметить во время этого перелета. Вследствие темноты и большой высоты, на которой они держались, они казались крестьянам: маленьким облачком. Что касается горожан, то те их вовсе не видели, кроме как в Каире, в Египте, потому что там летящие люди снизились, чтобы рассмотреть большого крокодила, дремавшего в Ниле. Их появление произвело общее смятение во всем городе, среди мусульман, коптов, евреев. Первые сочли их за Магомета, который собственной персоной явился покарать их за постоянные бунты. Вторые решили, что это конец света. А евреи пооткрывали свои окна и принялись кричать: „Мессия! Мессия! Адонай!“ {26} Все они были крайне удивлены, когда увидели, что летящие не остановились, а долетели до самой высокой из пирамид, на которую и опустились.

На двенадцатую ночь, к рассвету, Викторин и его сын достигли тропика Козерога. В следующие дни они облетели пространства приблизительно между двадцатым и двадцать пятым градусом, разыскивая на той же параллели, на которой расположена Франция, подходящую для них страну. Сначала они заметили остров столь значительных размеров, что во время этого первого путешествия приняли его за континент. Но так как он оказался обитаемым, то они пролетели мимо. В двадцати льё оттуда, под 00 градусом южной широты и 00 градусов долготы, они увидели другой остров таких размеров, как Англия, Шотландия и Ирландия, вместе взятые. Он был расположен на том же меридиане, что и Франция, вследствие чего часы суток и там и здесь одинаковы, и только времена года диаметрально противоположны.

Викторин и его сын в течение нескольких дней летали над этим прекрасным островом. Он был покрыт лесами, однако на нем были также равнины, напоминавшие прерии, с многочисленными мирными животными, вроде бизонов, быков, оленей или ланей и диких коз. Одни животные напоминали зебру или осла, другие — лошадей, а из всех плотоядных имелись только небольшие тигры или ягуары, очень многочисленные, нападавшие на крупных животных только в тех случаях, когда те уже умирали от старости. Людей они не заметили. Только на третий день, уже в сумерки, молодой Александр обнаружил на острове почти человеческое создание. Из глубины пещеры их рассматривал некто, похожий на голого человека. Александр указал на него своему отцу. Тот взял ночную зрительную трубу [23]и, приостановив движение, заметил много других, совершенно голых, мужчин и женщин, лежавших ничком.

— На этом острове живут только дикари, — сказал Викторин своему сыну. — Кажется, их очень мало. Мы можем здесь остановиться. Выберем открытое, но укрепленное место, чтобы поместить там наших первых жителей.

Они принялись за обследование возвышенности острова, летя на своих крыльях очень низко, однако не без предосторожностей. Им удалось найти, повидимому, совершенно необитаемую гору, на вершине которой была равнина с озером. Они снизились там и поместили свои корзины в одном недоступном гроте, очистив его от нескольких маленьких ягуаров. Там они провели ночь. На следующий день, вооруженные хорошими саблями и пистолетами, они отправились на охоту. Они убили нескольких птиц, сварили их во взятой с собой кастрюле и поели бульона, который их очень подкрепил. Они нашли также нечто вроде хлебного дерева, плоды которого напоминали по вкусу каштаны. Они нарвали про запас этих плодов, после того как уверились в их безвредности: в этом легко было убедиться, накормив предварительно животных.

С каждым днем они делались все смелее и продвигались несколько дальше, ставя отметки на деревьях, чтобы найти обратную дорогу к гроту. Ягуаров они не щадили, рубя их саблями; что касается других животных, то убивали их лишь по мере необходимости. Наконец, на восьмой или десятый день своего пребывания на острове, они нашли проторенную дорожку и пошли по ней, прислушиваясь на каждом шагу. Дорожка привела их к источнику, вокруг которого скопилось много животных, не обратившихся, однако, в бегство при виде их. Они пошли но дороге дальше, уверенные, что где-нибудь неподалеку должно быть жилье. Они не замедлили обнаружить его в конце дороги. Это был грот, закрытый грубо отесанными стволами деревьев. Они начали осматриваться кругом, но стояла такая темнота, что невозможно было ничего разглядеть. Заслышав в это время какой-то шум, они испугались, надели свои легкие крылья и отбежали в сторону. Поднявшись на воздух, они возвратились на свою гору, так ничего и не обнаружив.

— Я думаю, отец, — сказал Александр, — что люди этой страны похожи на летучих мышей. Днем мы ничего не видим и кругом стоит тишина. Но, уверяю вас, каждую ночь я слышу как будто человеческие голоса и крики. Будем бодрствовать сегодня ночью. Для этого ляжем сейчас же спать, чтобы проснуться в полночь.

Викторин уже сам думал об этом. Он с удовольствием согласился на предложение сына, и в полночь они укрылись в надежном месте, откуда все могли наблюдать. Едва только они приготовились, как заметили пять или шесть обитателей острова, которые направлялись в их сторону с женами и детьми. Эти дикари рассматривали грот и произносили несколько слов пискливыми голосами, которые напоминали мышиные, только звучали значительно громче. По их речам и жестам Викторин понял, что их пребывание не осталось тайной для жителей острова. Его чрезвычайно поразило, что они двигались и собирали плоды с такой быстротой, как если бы было светло. У них были деревянные крючки, чтобы пригибать к себе ветки. Затем он увидел, что пришло еще много таких же людей и все друг с другом разговаривали. Они поели плодов хлебного дерева, а когда начало рассветать, удалились. Двое европейцев последовали за ними издали и увидели, как они скрылись в своих пещерах. Они были еще больше удивлены, когда натолкнулись на двух дикарей, мужчину и женщину, шедших, ощупью, хотя уже было светло. Они несколько испугались, но скоро успокоились и, видя, что дикарей только двое, завладели мужчиной, несмотря на его мышиный писк, и увели его к себе на скалу. По дороге они встретили другого дикаря, которого их пленник не видел, хотя тот прошел очень близко. Они дали ему уйти и заметили, что он также шел ощупью, с закрытыми глазами.

Как только они прибыли на скалу, они рассмотрели дикаря. Это был молодой человек, приблизительно лет двадцати, светлорыжий, с очень длинными ресницами. В гроте он стал немного видеть и проявил большой испуг. Викторин и его сын старались его успокоить, ободряя его жестами и предлагая пищу. Но он ни на что не реагировал и старался заснуть. Его уложили на кровать из мха, где он и расположился и оставался без движения до вечерних сумерек. Когда появились Викторин и его сын, дикарь опять очень испугался и стал искать выхода, чтобы убежать. Те стали предлагать ему поесть жареного мяса и хлебных плодов. Но он не хотел ни к чему прикоснуться и, казалось, дрожал от страха.