Лао Шэ - Сказители

Сразу же после Нового года по лунному календарю двое высокопоставленных людей из резиденции прислали свадебные подарки – два кольца, завернутые в красную бумагу. На брачном свидетельстве были написаны год, месяц, день и час рождения жениха и невесты – данные для гороскопа. В день помолвки Баоцин заказал несколько столиков в шикарном ресторане с кантонской кухней, пригласив туда и семью Тан, и Сяо Лю. Пусть помнят на что он способен, когда будут выдавать замуж Циньчжу.

Сюлянь несколько раз порывалась поговорить с Дафэн о свадебных делах. В тот вечер, когда происходило сватовство и пожаловали гости, Дафэн надела длинный зеленый шелковый халат. Лицо ее пылало. Сюлянь никогда не видела ее такой красивой. Но Дафэн весь вечер держала себя очень странно. Ни с кем не разговаривала и, гордо подняв зардевшееся лицо, ни на кого не смотрела.

– Мне будет ужасно скучно без тебя, – сказала Сюлянь в тот же вечер, готовясь ко сну. Дафэн промолчала. Сюлянь опустилась на колени и взяла ее за руку. – Скажи что-нибудь, сестра, поговори со мной хоть раз.

– Я ухожу с удовольствием, – ответила Дафэн угрюмо. – Я здесь никто, все меня не любят. Попытаю счастья. Как говорится, за кого выйдешь, за тем и следуй. А что еще можно сделать? Я не умею зарабатывать деньги, я не могу носиться всюду вместе с отцом и с тобой. Никто не обращает на меня внимания, никому я не нужна. Мне противно, что я сама не могу содержать семью. Мне не нравится целыми днями быть вместе с тобой. Ты красива, умеешь петь, все на тебя смотрят, и всем хочется на тебя смотреть. А я? Кроме адъютанта Тао, никто за меня не сватался. – Она слабо усмехнулась. – Вот перееду к жениху и стану, как другие женщины, вызывать радость й удовлетворение у мужчин.

Сюлянь почувствовала себя обиженной. Странная сестра, наговорила всякой всячины. В течение стольких лет она, Сюлянь, всегда хотела дружить с ней, быть в добрых отношениях.

– Ты меня ненавидишь, сестра? – Она испытывала душевную боль.

Дафэн покачала головой.

– Совсем нет. Твоя судьба еще хуже, чем моя. Я в конечном счете хоть официально выхожу замуж, а ты даже и этого не будешь иметь. Потому-то я и жалею тебя.

Ее слова поразили Сюлянь в самое сердце.

– Посмотри на Циньчжу, – продолжала Дафэн. – Зачем отец хочет пригласить такую женщину на наш свадебный обед? Спала с Сяо Лю и со многими другими мужчинами. А все потому, что она исполнительница сказов под барабан, как и ты.

У Сюлянь в глазах появился гневный огонек, побелевшие губы сжались в тонкие полоски.

– Очень хорошо, сестра. Оказывается, ты меня причисляешь к таким отбросам, как Циньчжу, – сказала она нервно. – Ты не то чтобы ненавидишь меня, ты просто считаешь, что я не стою ни гроша, как ведро помоев.

Дафэн снова покачала головой.

– Я не знаю, как я должна к тебе относиться...

После некоторого молчания Сюлянь снова заговорила.

– Сестра, ты только сделай вид, будто меня любишь. Ведь меня никто не любит. Как ко мне относится мать, ты знаешь. Ты же так не сможешь? Ты только скажи, что любишь меня, что мы с тобой друзья. Даже если ты так и не думаешь, ты просто скажи – и то будет хорошо. Мне очень хочется, чтобы меня кто-нибудь любил. – Она закусила губу, на ее глаза навернулись слезы. – Да, да, я надеюсь, что кто-нибудь меня полюбит.

– Ладно, – Дафэн уступила. – Я буду тебя любить, глупое ты существо. Я твой самый, самый хороший друг.

Сюлянь вытерла слезы и тут же спросила:

– Ты выходишь за незнакомого человека, тебе не страшно? Ты думаешь, он будет к тебе хорошо относиться?

– Я, конечно, боюсь, но что делать? Я всего лишь девушка. Нет женщин, судьба которых была бы лишена горечи. На нас смотрят как на скот. Ты, правда, можешь зарабатывать деньги, в этом вся разница. С другой стороны, что хорошего в твоей жизни? Ты зарабатываешь деньги пением, за это люди презирают тебя. Я не умею зарабатывать деньги, поэтому и поступаю, как мне велено. Велят выходить замуж, я и выхожу. Ничего не поделаешь. Чтобы мужчина на мне женился, он должен сначала поставить на бумаге свою подпись, да еще как следует поесть. Ха-ха-ха!

Сюлянь подумала немного.

– А учащиеся школ, они такие же, как мы?

– Откуда я знаю? – У Дафэн защемило в груди. – Я ведь не ученица. – Она заплакала, слезы градом покатились из ее глаз. Сюлянь тоже заплакала. Несчастная Дафэн! Выходит, столько лет она тоже чувствовала себя одинокой и никому не нужной. Теперь она выходит замуж. Значит ли это, что ее, Сюлянь, положение в семье изменится к лучшему? Хотят ли родители, чтобы и она вышла замуж за незнакомого человека? Кто может сказать? Она вспомнила слова матери: «Девицы, которые выступают с подмостков, ничем хорошим не кончают!» Дафэн говорила, что в будущем Сюлянь достанется еще больше, чем ей, что у нее не будет даже официальной свадьбы. Она должна, как и Циньчжу, стать потаскушкой.

Но пусть с помощью отца она я выйдет замуж за незнакомого человека, что в этом хорошего?

Сюлянь села на краешек кровати. У изголовья лежала книга. Она хотела почитать, но иероглифы в один миг потеряли всякий смысл. Они как бы твердили; «Сюлянь, ты всего лишь певичка, Циньчжу номер два. Думаешь, кто ты? Кто? Какие у тебя расчеты? Не смей и думать о другом! Ты никогда не обретешь спокойную жизнь».

Когда Мэн Лян пришел с ней заниматься, Сюлянь продолжала сидеть на кровати, уставившись в книгу. Она, смеясь, сказала Мэн Ляну:

– Я хочу спросить вас о том, чего нет в книгах.

– Прекрасно, Сюлянь, спрашивай! – Мэн Лян сунул руку в карман и стал теребить запавший за подкладку орешек.

– Господин Мэн, что такое любовь?

Мэн Лян был и рад вопросу, и несколько смущен. Он спросил:

– Что это ты ставишь передо мной такую сложную задачу? Не знаю, как и ответить.

– Никто не может объяснить?

– Все знают, но объяснить толком не могут. Почему ты спрашиваешь об этом, Сюлянь? – Худощавое лицо Мэн Ляна казалось очень серьезным. Он сел на стул напротив и с любопытством глядел на нее.

Сюлянь облизала губы,

– Просто хочу знать, потому что ничего в этом не понимаю. У меня нет братьев и сестер, друзей и вообще людей, которые любили бы меня. Мужчины ищут случая, как бы меня ущипнуть. Это и есть любовь? Моя сестра собирается выходить замуж за незнакомого человека. Он будет с ней спать, она будет готовить ему обед. Это считается любовью? Ученики и ученицы гуляют по парку, взявшись за руки, лежат на траве и целуются. Это любовь? И еще. Любому мужчине достаточно дать Циньчжу один юань – и она согласится с ним спать. Это тоже считается любовью?

Мэн Лян громко вздохнул, как будто из его груди вылетел клубок невидимого облачка.

– Не торопись, девушка! Как мне сразу ответить на такую длинную цепочку вопросов? Не ответить. Поэтому давай сначала разрешим один из них. Скажем, замужество твоей сестры. Здесь нельзя говорить о любви, это своего рода старые феодальные порядки. Дочь выросла и, следуя воле родителей, должна выйти замуж. Если же она сторонница современных веяний, то должна сама себе выбирать жениха.