Иоганнес Бехер - Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля

Хотел пред тем, как охладеет тело,
Послать последний из своих даров:
Звеня, стихотворенье полетело
На крыльях серебра чеканных строф.
В звериное глухое бормотанье
Слова поэта звонко ворвались.
Он в песнь вложил последнее дыханье,
И песней над землей поднялся ввысь.
В стремительном полете… Дальше!.. Дальше!..
Грядущее открылось за туманом.
Он светлых сил глашатай неустанный.
Так жизнь, не знавшая и ноты фальши,
Подхвачена внезапным ураганом,
Несется к людям песней безымянной.

Когда возникла вера,
Что скоро мир придет,
Прорезав сумрак серый,
Взмыл голубь в небосвод.
Он зовами своими
Будил земной простор,
Над жизнями людскими
Он крылья распростер.
Сверкая опереньем,
Он землю облетал,
И отступала темень,
И новый день вставал.
А голубь, чист и светел,
Взывал, раскрыв крыла:
«Да будет мир на свете!
Довольно было зла!»
Мир станет близкой явью! —
К нам весть летит с высот.
Мы голубя прославим,
Что к миру нас зовет.
Всех эта весть сплотила,
Всех этот клич сроднил:
«На то дана вам сила,
Чтоб мир на свете был!»

За горизонтом солнце скрылось.
Настала полночь… И тогда
На тихом небе появилась
Большая новая звезда.
Дивились взрослые и дети,
И оставляли люди дом,
Чтоб посмотреть, как ярко светит
Звезда в безмолвии ночном.
И предвещало нам сиянье
Тот недалекий, может, век,
Когда все звезды мирозданья
Обжить сумеет человек.
Здесь с нами вечность говорила,
Сиял бездонный небосвод,
Где были счастливы светила,
Земных не ведая забот.
Горит звезда… А наше мненье —
Она, манящая вдали,
Таит всего лишь отраженье
Картины завтрашней земли,
Где мир, взлелеянный, воспетый,
Мир, полный силы молодой,
Взойдет над утренней планетой
Живой и радостной звездой.

Сегодня сильный снегопад,
И кажется, что это
Из мрака на землю летят
Густые хлопья света.
Полей задумчивая гладь
Искрится ночью темной,
Чтоб свет широко разостлать
По всей земле огромной.

Возвратившись
К отчизне моей,
К поэзии,
Я сижу
У стола моего,
Вытянув перед собой
Обе руки,
Немного усталый
От дальнего пути —
И от волнений
Встречи.
Портрет
На стене
Смотрит упорно
Прямо в глаза мне
С немым вопросом.
И я повествую
О битвах далеких,
Очень далеких.
Я ушел туда,
Вдаль,
Чтобы защищать
Это место
У письменного стола,
Чтобы защищать
Этот дом,
Эту улицу,
Чтобы защищать
Жужжание строк
Во мне,
Полет строфы,
Музыку рифмы.
И если
Когда-нибудь
Я не вернусь
Туда,
Где мой дом,
К отчизне моей,
К поэзии,
Люди узнают:
Он пал
На поле боя,
Где решаются
Вместе с судьбою
Счастье людей
И их свободы,
С судьбою мира
В мире
Также судьба
И моей отчизны,
Моего вечного дома:
Судьба
Поэзии.

Поздний мой стих
Отличается
Тем от стихов
Моей юности,
Смертью и скорбью навеянных, —
Посвященных забытью, отчаянью, —
От стихов моей юности
Поздний мой стих
Отличается Тем,
Что юности он посвящен,
Юной силе, огню и сверканию,
Трудам, устремлениям, помыслам
О мире,
О новом.

Ответь, ужель мы нежность языка
Узнали в первом материнском слове
Лишь для того, чтобы в потоках крови
Все нежное забылось на века!
Ужель сплотил язык немецкий нас,
Чтобы вражда разъединила снова,
Чтоб немец лгал, толкуя немца слово,
И смысл его в бессмыслице угас!
Иль не довольно плакать на могилах,
И крови — прах пропитывать земной,
И тосковать покинутым и сирым?
Иль вы лжецов остановить не в силах,
Вы все, кого лишь обольщают миром,
Чтоб друг на друга повести войной?

Уже семь лет мы страстно мира ждем,
Куда ушел, кем взят он у народа,
Коль даже новый день восьмого года
Его в немецкий не приносит дом?
О, семь лишенных мира долгих лет!
Иль не было пред этими годами
Эпохи смерти, зла, бессчетных бед?
Кто мир взял в плен? Кем разлучен он с нами?
Не оттого ли он в плену сейчас,
Что этот мир, которым люди живы,
Для негодяев, жаждущих наживы,
Добычи и доходов не припас?
Вчекань же в память времени закон:
Мир должен быть от них освобожден!

И для того ли было столько мук,
И столько жертв, и для того ли снова
Стал зелен луг и май цветет вокруг?
Уже грызут сомнения иного:
— Как? Для того ли немцы рождены
И для того ль сынов своих взрастили,
Чтобы навстречу смерти и могиле
Мы были вновь шагать обречены?
А между тем чудовищная ложь
Опять бесстыдно правдою зовется,
И бедняку богач дает совет:
«В геройской смерти счастье обретешь!»
Но только прежде, чем война начнется,
Ее развеет клич наш: «Нет, нет, нет!»

Как бы во сне волшебном — все цвело.
Все ликовало в предвкушенье мая.
Земля оделась, гостя принимая,
Так празднично, так ярко и светло.
Шел Первомай по городам и селам,
Аккордеоны пели о весне.
Колокола в содружестве веселом
Им отвечали звоном в вышине.
Все звало к миру — нивы, рощи, реки,
Рожденье счастья на земле свершалось,
То новой жизни был весенний пир.
Казалось, смерть побеждена навеки,
И так легко, так радостно дышалось,
В дыханье каждом было слово «мир»!

Пусть на меня клевещут словоблуды,
Пусть злобствуют, пусть лают день и ночь,
Я буду жить, творить, смеяться буду,
Лишь изредка скажу негромко: «Прочь!»
Но если накипь жалкая грозит
Родной земле, с которой сердцем связан,
Тогда любой, кто мыслит и творит,
Ее от новых войн спасти обязан.
И ты, поэт, познавший силу слов,
Кому навек дана народом лира,
Ты, выразитель пламенных идей,
Иди в народ, буди сердца людей,
Чтобы везде услышан был твой зов,
Набатный твой призыв: «Добьемся мира!»

На свете есть страна, где вольно плещут реки, —
Вся в зелени берез и в золоте полей.
Как расцвела она, когда народ навеки
Свободу ей и мир добыл рукой своей!
Ценой немалых жертв, ценой труда большого
Народ свою страну взлелеял и взрастил.
И вот она стоит — людских надежд основа,
Пример для всей земли, источник свежих сил.
Германия! Был час: безумием объята,
Ты на Восток пошла в позорнейший поход,
Чтоб под ударом справедливым пасть.
Довольно, хватит войн! Свой новый путь нашла ты!
Ты знаешь: гибнет тот, кто смерть другим несет, —
А в мире победить лишь может мира власть!