Михаил Садовяну - М. Садовяну. Рассказы. Митря Кокор. Л. Ребряну. Восстание
- Название:М. Садовяну. Рассказы. Митря Кокор. Л. Ребряну. Восстание
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1976
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Садовяну - М. Садовяну. Рассказы. Митря Кокор. Л. Ребряну. Восстание краткое содержание
Ливиу Ребяну и Михаил Садовяну — два различных художественных темперамента, два совершенно не похожих друг на друга писателя.
Л. Ребяну главным образом эпик, М. Садовяну в основе своей лирик. И вместе с тем, несмотря на все различие их творческих индивидуальностей, они два крупнейших представителя реалистического направления в румынской литературе XX века и неразрывно связаны между собой пристальным вниманием к судьбе родного народа, кровной заинтересованностью в положении крестьянина-труженика.
В издание вошли рассказы М. Садовяну и его повесть "Митря Кокор" (1949), обошедшая буквально весь мир, переведенная на десятки языков, принесшая автору высокую награду — "Золотую медаль мира". А также роман Л. Ребряну "Восстание"(1932).
Вступительная статья и примечания Ю. Кожевникова
Иллюстрации П. Пинкисевича
М. Садовяну. Рассказы. Митря Кокор. Л. Ребряну. Восстание - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Я ведь вам говорила, если не ошибаюсь, что намерена продать поместье тому, кто заплатит больше и внесет деньги наличными. Ну а все подробности следует уладить вам…
— Мы ведь не можем устраивать публичный аукцион! — пожал плечами Ставрат.
— Разве мы не можем выслушать, кто сколько предлагает, и затем принять решение? — улыбнулась Надина.
— При других обстоятельствах это было бы вполне возможно, барыня, если разрешите и мне сказать слово, — вмешался Платамону. — Но теперь обстановка никак для этого не подходит.
— Вы, верно, имеете в виду крестьян? — перебила его Надина. — Прекрасно. Ничего не имею против того, чтобы продать поместье крестьянам. Я им даже обещала, что потолкую с ними, когда придет время. Что ж, можно сейчас с ними побеседовать.
— Мне кажется, теперь это ничего не даст! — снова заметил арендатор. — Ведь крестьяне и тогда, когда из кожи вон лезли, чтобы купить поместье, рассчитывали на пониженную цену и на то, что вы им предоставите большую рассрочку. Единственный их капитал — собственные руки.
— Ну уж нет, о таких условиях не может быть и речи! — запротестовала Надина.
— Сейчас они тоже, конечно, не прочь получить ваше поместье, но хотят завладеть им даром! — продолжал Платамону.
— Как так даром? Что значит завладеть?
— Они не хотят ничего платить, а думают просто поделить между собой поместье.
— Что за чушь?
— Чушь-то чушь, но они на это надеются и ждут, потому что теперь такие веяния.
— Несколько анахронично удивляться притязаниям крестьян, коль скоро из газет мы уже знаем, что во многих уездах они начали осуществлять свои намерения на практике, причем довольно недвусмысленно! — пробормотал Ставрат. — И, уж во всяком случае, бесспорно, что сегодня — день не самый подходящий для переговоров о продаже. Кроме того, не стоит делать это здесь, на месте. Прощупать почву можно было и в Бухаресте.
— Я понимаю ваши упреки, — раздраженно возразила Надина. — Но почему вы не сказали мне это в Бухаресте?
— Я предупреждал вас, что поездка в деревню чревата большими опасностями, но вы меня не послушали…
— Я не говорю сейчас о поездке и об опасностях. Но если бы вы мне сказали, что сейчас невозможно вести переговоры о продаже или что это удобнее сделать в Бухаресте…
— Вы правы, сударыня. Я должен признаться в своем упущении…
На самом деле адвокат считал своим упущением то, что он уехал из Бухареста, а не то, что он не отговорил Надину. Его интересовали сейчас не дела клиентки, а только собственные неприятности. Все его помыслы были направлены на одно — как бы устроить так, чтобы этой ночью находиться уже не в Глигану, а, по крайней мере, на пути в Бухарест. Он не посмел рассказать ни Надине, ни арендатору о том, что увидел вчера в Амаре, когда оглянулся на дорогу. Они бы ему не поверили и только подняли бы на смех. Впрочем, он и сам сомневался — не была ли та сцена плодом его больной фантазии? Но пусть вчера это ему только померещилось, завтра подобная сцена может превратиться в действительность. Зачем ему, пожилому, здравомыслящему человеку, отдавать себя на растерзание взбесившимся мужикам? Надо немедленно, пока спасение еще возможно, что-то предпринять.
— Вам, барыня, необходимо набраться немного терпения! — продолжал увещевать ее Платамону. — Вы очень правильно поступили, что приехали сюда и тем самым показали крестьянам, что не собираетесь отступиться от имения, как они утверждают. Но теперь надобно переждать несколько дней, пока уляжется вся эта сумятица. Сегодня здесь должен побывать господин префект, он как раз объезжает уезд, вот он и поговорит с нашими крестьянами, приструнит их, выбьет из головы дурь…
— А как же быть с Мироном Югой? — спросила Надина. — Ведь вчера я к нему заехала лишь для того, чтобы поздороваться. Уклониться от разговора я не могу. Я обязана переговорить с ним, чтобы он не подумал, будто я хочу…
— Нет, барыня, нет! — стоял на своем арендатор. — Я вас уверяю, что и господин Юга не думает сейчас о покупке земли! Сегодня спокойно отдыхайте, а завтра увидим, каково будет положение. Если господин Юга пожелает вам что-то сообщить, он обязательно даст знать, вы не волнуйтесь.
Расстроенная этим советом, хотя она и понимала, что другого выхода нет, Надина вдруг наивно спросила, словно это только сейчас пришло ей в голову:
— Зачем же я в таком случае приехала? Если все равно нужно переждать, пока не пройдет потоп, как мне только что сказал господин Ставрат, то я напрасно затеяла поездку.
— Об этом не жалейте, барыня! — заверил ее Платамону. — Вы совершили хорошую прогулку и с божьей помощью заключите выгодную сделку.
Разговор тянулся еще часа два, собеседники вновь и вновь возвращались к тем же вопросам и приходили к тем же ответам и выводам. Чтобы не скучать, Надина пригласила Ставрата отобедать с нею. Арендатор ушел, пообещав заехать к вечеру за господином адвокатом.
— Надеюсь, вы будете за мной ухаживать, а не пугать всякими ужасами о бесчинствах крестьян, — шутливо обратилась Надина к Ставрату после того, как Платамону попрощался.
Олимп Ставрат растерянно погладил бородку с любезной, но в то же время озабоченной улыбкой.
Аристиде, ожидавший во дворе, начал терять терпение. Он раза два шутливо ущипнул Иляну, не стесняясь ее отца, а затем от нечего делать принялся толковать с ним о крестьянских беспорядках в других краях. Думитру очень серьезно осведомился, правда ли, что крестьянам будут раздавать землю.
— Поехали, сынок, я освободился! — воскликнул Платамону, торопливо спускаясь с галереи и сразу же усаживаясь в кабриолет. — Поехали, — добавил он тише, когда Аристиде устроился с ним рядом, — твоя мама, наверно, волнуется.
Выехав из ворот на улицу, они тут же увидели Матея Дулману и других крестьян, которые как будто поджидали арендатора. Действительно, Матей подал ему знак задержаться и подошел ближе.
— В чем дело, Матей? О чем печаль? — дружелюбно, как всегда, спросил Платамону.
Дулману прошел под самой мордой лошади и вплотную подступил к Платамону. Лицо у него было мрачнее, чем обычно, в глазах горел сдержанный огонек. Он поставил ногу на ступеньку кабриолета и, нагнувшись к уху арендатора, таинственно процедил:
— Ты, барин, на Бабароагу не зарься, не то худо будет!
Платамону побледнел и, чтобы скрыть тревогу, ответил тем же мягким голосом:
— Да что еще случилось? Разве я не говорил тебе, что не стану вмешиваться ни на столечко, если вы возьмете имение себе?
— Коли так, зачем же заявилась сюда барыня? — подозрительно спросил Дулману.
— Она, верно, хочет продать землю, ведь поместье-то ее.
— Вот потому ты и не встревай, мы никому не позволим отобрать нашу землю! — угрожающе продолжал Матей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: