Чарльз Буковски - Женщины

Девчонки все в сапогах, все пьяные или накуренные, взвинченные, стонут. У некоторых стариков мальчишки были, но у большинства – девчонки, иногда по две, по три, по четыре. От каждой яхты кумаром несло, киром и развратом. Это было чудесно!

– В самом деле звучит неплохо. Мне бы твой дар откапывать интересных людей.

– Можешь завтра поехать. Там можно весь день за доллар кататься.

– Я пас.

– Ты писал сегодня?

– Немножко.

– Хорошо?

– Этого никогда не знаешь, пока 18 дней не пройдет.

Ди Ди подошла и посмотрела на попугайчиков, поговорила с ними.

Хорошая она женщина. Мне нравится. Действительно за меня беспокоится, желает мне только добра, хочет, чтобы я хорошо писал, хорошо ебал, выглядел тоже хорошо. Я это чувствовал. Это прекрасно.

Может, когда-нибудь слетаем вместе на Гавайи. Я подошел к ней сзади и поцеловал в правое ухо, возле самой мочки.

– О, Хэнк , – вымолвила она.

Снова в Лос-Анжелесе, после недели на Каталине мы сидели как-то вечером у меня, что необычно само по себе. Было уже очень поздно. Мы лежали на моей кровати, голые, когда в соседней комнате зазвонил телефон.

Лидия.

– Хэнк?

– Да?

– Где ты был?

– На Каталине.

– С ней?

– Да.

– Послушай, после того, что ты мне про нее сказал, я разозлилась. У меня был роман. С гомосексуалистом. Это было ужасно.

– Я скучал по тебе, Лидия.

– Я хочу вернуться в Л.А.

– Хорошо будет.

– Если я вернусь, ты ее бросишь?

– Она хорошая женщина, но если ты вернешься, я ее брошу.

– Я возвращаюсь. Я люблю тебя, старик.

– Я тебя тоже люблю.

Мы продолжали разговаривать. Уж и не знаю, сколько мы говорили.

А когда закончили, я прошел обратно в спальню. Ди Ди, казалось, уснула.

– Ди Ди? – спросил я и приподнял ей одну руку. Очень вялая. На ощупь тело как резина. – Хватит шуток, Ди Ди, я знаю, что ты не спишь. – Она не шевелилась. Я посмотрел по сторонам и заметил, что ее пузырек снотворного пуст.

Раньше он был полон. Я пробовал эти таблетки. Одной хватало, чтобы убаюкать тебя, только это больше походило на то, что тебя огрели по башке и похоронили заживо.

– Ты наглоталась таблеток…

– Мне… всё… равно… ты к ней уходишь… мне всё… равно…

Я забежал на кухню, схватил тазик, вернулся и поставил его на пол возле кровати. Потом перетянул голову и плечи Ди Ди за край и засунул пальцы ей в глотку. Ее вырвало. Я приподнял ее, дал немного подышать и повторил весь процесс. Потом проделал то же самое еще и еще. Ди Ди продолжала блевать. Когда я приподнял ее в очередной раз, у нее выскочили зубы. Они лежали на простыне, верхние и нижние.

– Ууу… мои жубы, – произнесла она. Вернее, попыталась произнести.

– Не беспокойся о своих зубах.

Я опять засунул пальцы ей в горло. Потом снова втащил на кровать.

– Я не хошю, – сказала она, – штоб ты видел мои жубы…

– Да все в порядке, Ди Ди. Они не очень страшные, на самом деле.

– Оооо…

Она ожила ровно настолько, чтобы вставить зубы на место.

– Отвези меня домой, – сказала она, – я хочу домой.

– Я останусь с тобой. Я тебя сегодня ночью одну не оставлю.

– Но в конце-то концов ты меня оставишь?

– Давай одеваться, – сказал я.

Валентино оставил бы себе и Лидию, и Ди Ди. Именно поэтому он умер таким молодым.

Лидия вернулась и нашла себе миленький домик в районе Бёрбанка. Казалось, ей сейчас до меня больше дела, чем было до того, как мы расстались.

– У моего мужа был вот такой вот здоровый хрен, и больше ни фига не было. Ни личности, ни флюидов. Один здоровенный хуй, а он думал, что ему больше ничего и не надо. Но господи ты Боже мой, какой же он тупой был! С тобой же я эти флюиды всё время получаю… такая электрическая обратная связь, никогда не прекращается. – Мы лежали вместе на постели. – А я даже не знала, большой у него хрен или нет, потому что до его хрена я хренов в жизни не видала. – Она пристально в меня вглядывалась. – Я думала, они все такие.

– Лидия…

– Чего?

– Я должен тебе кое-что сказать.

– Что?

– Я должен съездить повидаться с Ди Ди.

– Съездить повидаться с Ди Ди?

– Не будь смешной. Есть зачем.

– Ты же сказал, всё кончено.

– Всё и так кончено. Я просто не хочу ее бросать слишком круто. Я хочу объяснить ей, что произошло. Люди слишком холодно относятся друг к другу. Я не хочу ее вернуть, я просто хочу попробовать объяснить, что случилось, чтоб она поняла.

– Ты хочешь ее выебать.

– Нет, не хочу я ее выебать. Едва ли я вообще хотел ее ебать, когда был с ней. Я просто хочу объяснить.

– Мне это не нравится. По мне, так это… звучит… сусально.

– Дай мне так сделать. Пожалуйста. Я просто хочу все прояснить.

Я скоро вернусь.

– Ладно. Только давай побыстрее.

Я сел в «фольксваген», срезал угол на Фонтан, проехал несколько миль, затем свернул на север в Бронсоне и пригнал туда, где высокая арендная плата. Оставил машину снаружи, вышел. Поднялся по длинной лестнице и позвонил. Дверь открыла Бьянка. Я помню, как-то вечером она открыла дверь голой, я схватил ее, и когда мы целовались, сверху спустилась Ди Ди и спросила:

– Что это тут, к чертовой матери, происходит?

На сей раз всё было не так. Бьянка спросила:

– Тебе чего надо?

– Я хочу видеть Ди Ди. Я хочу с ней поговорить.

– Она больна. Очень больна. Мне кажется, тебя не следует к ней пускать вообще после того, как ты с ней обошелся. Ты настоящий первостатейный подонок.

– Я просто хочу с нею поговорить немного, объяснить кое-что.

– Ладно. Она у себя в спальне.

Я прошел по коридору в спальню. Ди Ди лежала на постели в одних трусиках. Одна рука была заброшена, прикрывая глаза. Ее груди смотрелись хорошо.

Рядом с кроватью стояла пустая пинта виски, горшок на полу. От горшка несло блевотой и пойлом.

– Ди Ди…

Она приподняла руку.

– Что? Хэнк, ты вернулся?

– Нет, постой, я просто хочу с тобой поговорить…

– О, Хэнк, я так ужасно по тебе скучала. Я чуть с ума не сошла, больно было кошмарно…

– Я хочу, чтобы тебе стало легче. Поэтому и зашел. Может, я глупый, но я не верю в прямую жестокость…

– Ты не знаешь, каково мне было…

– Знаю. Я там бывал.

– Хочешь выпить? – показала она на бутылку.

Я поднял пустую пинту и печально поставил на место.

– В мире слишком много холода, – сказал я ей. – Если б люди только могли договариваться обо всем вместе, было бы по-другому.

– Останься со мной, Хэнк. Не уходи к ней, пожалуйста. Прошу тебя. Я уже достаточно прожила, я знаю, я знаю, как быть хорошей женщиной. Ты это сам знаешь. Я буду хорошей к тебе и для тебя.

– Лидия меня зацепила. Я не смогу этого объяснить.

– Она вертихвостка. Она импульсивна. Она тебя бросит.

– Может, этим-то и берет.

– Ты шлюху хочешь. Ты боишься любви.