Чарльз Буковски - Женщины

Я начал пить. Просто звезды не в порядке.

Зазвонил телефон. Бобби.

– Ты посадил Айрис на самолет?

– Да, Бобби, и я еще хочу сказать тебе спасибо, что ты для разнообразия не влез своими лапами на этот раз.

– Слушай, Хэнк, это ты сам чего-то перемудрил. Ты старый, ты притаскиваешь к себе всех этих молоденьких курочек, а потом начинаешь психовать, когда подваливает молодой кошак. У тебя просто очко играет.

– Самосомнение… нехватка уверенности, правильно?

– Ну-у…

– Ладно, Бобби.

– В любом случае, Валери тут спрашивает, не хочешь ли ты зайти пропустить.

– Почему нет?

У Бобби было крутое говно, настоящее крутое говно. Мы дунули. И много новых кассет к стерео. К тому же, у него был мой любимый певец, Рэнди Ньюмэн, и он включил Рэнди, но только на среднюю громкость, как я его и попросил.

И вот мы сидели, слушали Рэнди, курили, и тут Валери начала устраивать показ мод. У нее был десяток сексуальных прикидов из «Фредерикса». С той стороны двери в ванную висело 30 пар туфель.

Валери вышла и загарцевала на 8-дюймовых шпильках. Она едва могла идти. Пошарахалась немного по комнате, качаясь на этих каблуках. Зад у нее отклячивался, а крохотные соски, жёсткие и напряженные, выпирали из-под прозрачной блузки. На лодыжке звякал тоненький золотой браслет. Она резко развернулась к нам лицом и проделала несколько легких сексуальных па.

– Боже, – вымолвил Бобби, – ох… Господи!

– Господи ты Боже мой Царица Небесная! – сказал я.

Когда Валери проходила мимо, я дотянулся и цапнул ее за жопу. Я жил. Ништяк. Валери нырнула в сральник сменить костюм.

С каждым новым выходом она становилась всё лучше, всё безумнее, дичее. Весь процесс развивался в сторону какого-то оргазма.

Мы пили и курили, а Валери всё выходила к нам и выходила.

Дьявольское шоу просто.

Она села мне на колени, и Бобби щелкнул несколько фоток.

Ночь изнашивалась. Потом я вдруг оглянулся – Валери с Бобби не было. Я зашел в спальню – там лежала на кровати Валери, вся голая, если не считать шпилек. Тело у нее было твердым и стройным.

Бобби был еще одет – он сосал Валери груди, переходя от одной к другой. Ее соски гордо стояли.

Бобби поднял на меня взгляд.

– Эй, старик, я слыхал, ты выживался, как здорово ты пизду ешь. Как насчет?

Бобби нырнул и раздвинул Валери ноги. Волосы у нее на пизде были длинные, перепутанные и взъерошенные. Бобби залез прямо в них и стал лизать клитор. У него неплохо получалось, но не хватало воодушевления.

– Одну минутку, Бобби, ты неправильно делаешь. Давай, я тебе покажу.

Я тоже туда опустился. Начал далеко сзади и медленно продвигался к ней. Потом дошел. Валери ответила. Причем, слишком. Она обхватила ногами мне голову так, что не вздохнуть, ни охнуть. Уши мои расплющились. Я вытащил оттуда голову.

– Ладно, Бобби, видишь?

Бобби не ответил. Он отвернулся и ушел в ванную. Ботинок и штанов на мне уже не было. Мне нравилось хвастаться ногами, когда я пил. Валери протянула ко мне руки и увлекла за собой на постель. Затем изогнулась над моим хуем и взяла его в рот. Тут она была не очень хороша по сравнению со многими.

Она начала по-старинке, с головки, и помимо этого мало что могла предложить.

Работала она долго, и я чувствовал, что вряд ли мне что-нибудь удастся. Я оттащил ее голову, положил на подушку и поцеловал ее. Затем оседлал. Я сделал 8 или 10 толчков, когда услышал за нами Бобби.

– Я хочу, чтобы ты ушел, мужик.

– Бобби, да что не так, к чертовой матери?

– Я хочу, чтобы ты вернулся к себе.

Я вытащил, встал, вышел в переднюю комнату и надел штаны с ботинками.

– Эй, Четкий Папа, – позвал я Бобби, – что случилось?

– Я не хочу тебя здесь видеть.

– Хорошо, хорошо…

Я вернулся к себе. Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как я посадил Айрис Дуарте на этот самолет. Она уже должна быть в Ванкувере. Вот черт. Айрис Дуарте, спокойной тебе ночи.

Я получил письмо по почте. Обратный адрес был где-то в Голливуде.

Дорогой Чинаски:

Я только что прочла почти все ваши книги. Я работаю машинисткой в одном месте на Чероки-Авеню. Я повесила ваш портрет над своим рабочим местом.

Это плакат с одного из ваших литературных вечеров. Люди меня спрашивают:

«Кто это?» – и я отвечаю: «Это мой приятель», – и они говорят: «Боже ты мой!»

Я дала почитать своему начальнику ваш сборник рассказов «Зверь С Тремя Ногами», и он сказал, что ему не понравилось. Он сказал, что вы не знаете, как надо писать. Он сказал, что это говно и дешевка.

Он по этому поводу сильно рассердился.

Как бы то ни было, мне нравятся ваши вещи, и мне бы хотелось с вами встретиться. Говорят, что я довольно неплохо затарена. Хотите убедиться?

с любовью,

Валенсия

Она оставила два телефонных номера – один на работе, один дома.

Времени было около полтретьего. Я набрал рабочий.

– Да? – ответил женский голос.

– Валенсия там?

– Это Валенсия.

– Это Чинаски. Я получил ваше письмо.

– Я так и думала, что вы позвоните.

– У вас сексуальный голос, – сказал я.

– У вас тоже, – ответила она.

– Когда я могу вас увидеть? – спросил я.

– Ну, сегодня вечером я ничего не делаю.

– Ладно. И как насчет сегодня?

– Хорошо, – сказала она, – увидимся после работы. Можете меня встретить в этом баре на Бульваре Кахуэнга, в «Одиночном Окопе».

Знаете, где это?

– Да.

– Тогда увидимся около шести…

Я подъехал и остановился возле «Одиночного Окопа».

Зажег сигарету и немного посидел просто так. Потом вылез и зашел в бар. Кто из них Валенсия? Я стоял, и никто мне ничего не говорил. Я подошел к бару и заказал двойную водку-7. И тут услышал свое имя:

– Генри?

Я обернулся – в кабинке сидела одна блондинка. Я взял напиток и подсел к ней. Около 38-ми и совершенно не затарена. Ушла в семя, чуть-чуть толстовата. Груди очень крупные, но утомленно проседали. Коротко подстриженные светлые волосы. Очень много грима на лице, да и выглядит усталой. Она была в брюках, кофточке и сапогах. Бледно-голубые глаза. По многу браслетов на каждой руке. Ее лицо ничего не выдавало, хотя когда-то она могла быть очень красивой.

– По-настоящему гнусный ебаный день был, – сказала она. – За машинкой задницу отсидела.

– Давайте встретимся как-нибудь в другой вечер, когда вам будет лучше, – предложил я.

– А-а, блядь, все в порядке. Еще выпью одну и снова оживу.

Валенсия подозвала официантку:

– Еще одно.

Она пила белое вино.

– Как пишется? – спросила она. – Новые книжки вышли?

– Нет, но я работаю над романом.

– Как называется?

– Пока нет названия.

– Хороший получится?

– Не знаю.

Мы оба помолчали. Я допил свою водку и заказал еще. Валенсия просто не мой тип ни в каком смысле. Мне она не нравилась. Есть такие люди – сразу же после первой встречи начинаешь их презирать.