Эн­ни Прул - Корабельные новости

— По­хо­же, здесь хо­ро­шо, — ска­зал Ку­ойл, ду­мая о том, что ста­ри­ка нель­зя от­прав­лять об­рат­но в зло­вон­ный хлев.

— Нет, нет. Не все тут хо­ро­шо. В этом чер­то­вом мес­те пол­но по­ло­ум­ных. Я-то знаю, где на­хо­жусь. Но здесь так удоб­но, что я про­сто им по­дыг­ры­ваю. Они спра­ши­ва­ют: «Кто ты?» А я го­во­рю: «Джои Смол­вуд» или «Са­мый боль­шой краб в кор­зи­не». Они го­во­рят: «Ой, да он не в се­бе! Ос­та­вим его тут!»

— Э, знае­те, в Якор­ной Ла­пе есть дом пре­ста­ре­лых «Зо­ло­той Век», так что мож­но бу­дет… — Но Ку­ойл и сам не знал, при­мут ли там его. Он опус­тил ру­ку в кар­ман и дос­тал фо­то­гра­фию пу­де­ля. Про­тя­нул ее ста­ри­ку. — Я при­нес вам по­да­рок.

Ста­рик взял его в дро­жа­щие ру­ки и стал рас­смат­ри­вать. От­вер­нул­ся от Ку­ой­ла, в сто­ро­ну ок­на и мо­ря. Его ле­вая ру­ка под­ня­лась и при­кры­ла гла­за.

— Я вя­зал про­тив те­бя уз­лы. Вы­зы­вал вет­ры. Ов­цы сдох­ли. Сне­жок не мо­жет вой­ти в дом.

Как тя­же­ло. Ку­ойл жа­лел, что не при­нес ста­ри­ку ко­роб­ку шо­ко­лад­ных кон­фет. Но он дол­жен до­ве­сти все до кон­ца.

— Ку­зен Но­лан. — Как стран­но зву­чат эти сло­ва. Но, про­из­не­ся их, он по­чув­ст­во­вал, что тем са­мым при­вя­зал се­бя к это­му дро­жа­ще­му ста­ри­ку. — Ку­зен Но­лан. Это все уже в про­шлом. Не ви­ни­те се­бя. Вы мо­же­те не­мно­го по­до­ж­дать, по­ка я по­смот­рю, как об­сто­ят де­ла в до­ме пре­ста­ре­лых «Зо­ло­той Век»? Там жи­вет мно­го лю­дей из Якор­ной Ла­пы и Бе­зы­мян­но­го. Вы же по­ни­мае­те, что вам нель­зя воз­вра­щать­ся на мыс Пе­ре­вер­ну­тый?

— Я ни­ко­гда не хо­тел там жить! Я хо­тел стать лет­чи­ком. Хо­тел ле­тать. Ко­гда Линд­берг пе­ре­сек Ат­лан­ти­ку, мне бы­ло два­дцать семь лет! Ви­дел бы ты ме­ня то­гда! Я был та­кой силь­ный! Он был здесь, на Нью­фа­унд­лен­де. Вы­ле­тел от­сю­да. Они все бы­ли здесь: Брен­дан, Лиф Эрик­сон, Джон Ка­бот, Мар­ко­ни, Ла­ки Лин­ди. Здесь про­ис­хо­ди­ли ве­ли­кие ве­щи. Я все­гда это знал. Я знал, что ро­дил­ся для под­ви­гов. Но с че­го на­чать? Ку­да ехать? Про­бо­вал за­нять­ся рыб­ной лов­лей, но ме­ня про­зва­ли Ку­ойл Шкваль­ный. По­ни­ма­ешь, я был не­ве­зу­чим, при­тя­ги­вал пло­хие вет­ры. Не вез­ло мне. Ни­ко­му из Ку­ой­лов не вез­ло. Вот и при­шлось мне жить од­но­му. А в кон­це я по­те­рял на­де­ж­ду.

Ку­ойл ска­зал, что ра­зуз­на­ет все о до­ме пре­ста­ре­лых в Якор­ной Ла­пе, а по­ка не бу­дет под­пи­сы­вать ни­ка­ких бу­маг.

Ста­рик по­смот­рел на дверь, за спи­ну Ку­ой­ла.

— А где Аг­нис? Она ни ра­зу не при­хо­ди­ла ме­ня на­вес­тить.

— Че­ст­но ска­зать, не знаю, по­че­му она не прие­ха­ла.

— А, да я знаю, по­че­му она не хо­чет ме­ня ви­деть. Ей стыд­но! Ей про­сто стыд­но от то­го, что я знаю. Она как-то при­бе­жа­ла в наш дом, ко­гда еще бы­ла ма­лень­кой де­воч­кой. При­шла к мо­ей ста­ру­хе за по­мо­щью, умо­ля­ла ее по­мочь. Кри­ча­ла и пла­ка­ла. Эти гряз­ные жен­ские де­лиш­ки! Я ви­дел, как она вы­ка­пы­ва­ла ко­рень этой «гла­за­стой» яго­ды. Вот уж точ­но гла­за дья­во­ла, под­смат­ри­ваю­ще­го за на­ми из кус­тов. Ста­ру­ха сва­ри­ла из это­го кор­ня чер­ный дья­воль­ский чай и да­ла ей вы­пить, пря­мо там, на кух­не. Она у нас всю ночь про­ве­ла, ора­ла так силь­но, что я не мог ус­нуть. Ут­ром смот­рю — она еще здесь, глаз не под­ни­ма­ет, к сте­не от­вер­ну­лась. А в та­зу ка­кая-то кровь. «Ну что? — го­во­рю. — Все за­кон­чи­лось?» — «За­кон­чи­лось», — го­во­рит мне ста­ру­ха. И я по­шел в свою лод­ку. Это все ее брат, этот не­ук­лю­жий здо­ро­вяк Гай Ку­ойл. Взял ее, ко­гда она бы­ла со­всем дев­чон­кой.

Ку­ойл по­чув­ст­во­вал, как у не­го от­крыл­ся рот. Зна­чит, те­туш­ка то­же бы­ла на ост­ро­ве Ноч­ных Кош­ма­ров. И это сде­лал его соб­ст­вен­ный отец! Бо­же!

— Я зай­ду ут­ром, — про­бор­мо­тал он. — Вам что-ни­будь нуж­но?

Ста­рик смот­рел на фо­то­гра­фию пу­де­ля. Раз­во­ра­чи­ва­ясь, что­бы уй­ти, Ку­ойл за­ме­тил, что его взгляд блес­нул бе­зу­ми­ем. Он вспом­нил от­вра­ти­тель­ный рас­сказ Бил­ли о Но­ла­не и его мерт­вой же­не. Той са­мой ста­ру­хе. О том, что он де­лал с тру­пом. Эти Ку­ой­лы…

В рес­то­ра­не гос­ти­ни­цы Ку­ойл за­ка­зал ви­на. Скром­ное бор­до, ки­слое, с за­па­хом проб­ки. Уэй­ви гра­ци­оз­но при­под­ня­ла свой бо­кал. Ви­но сра­зу уда­ри­ло в го­ло­ву, и они за­го­во­ри­ли без ос­та­нов­ки. Ни о чем. Он слы­шал ее глу­бо­кий го­лос, да­же ко­гда она мол­ча­ла. Ку­ойл за­был о ста­ри­ке и о том, что тот рас­ска­зал. Он чув­ст­во­вал се­бя пре­крас­но. Пре­крас­но. Уэй­ви опи­сы­ва­ла то, что ви­де­ла в ма­га­зи­нах и что но­вый тем­но-си­ний сви­тер Сан­шайн под­черк­нет ее яр­ко-ры­жие куд­ри. Она чув­ст­во­ва­ла, что на ней на­дет но­вый бю­ст­галь­тер. Она на­бра­ла тес­те­ров в пар­фю­мер­ном ма­га­зи­не, и те­перь вся­кий раз, как она под­ни­ма­ла ру­ку, от нее ис­хо­ди­ли вол­ны изы­скан­но­го аро­ма­та. Они смот­ре­ли друг на дру­га. Сна­ча­ла это бы­ли ко­рот­кие взгля­ды, по­том они пре­вра­ти­лись в прон­зи­тель­ные дли­тель­ные пред­вест­ни­ки бли­зо­сти. Зве­не­ли бо­ка­лы. Мас­ло тая­ло на их но­жах. Ку­ойл уро­нил кре­вет­ку, Уэй­ви за­смея­лась. Он ска­зал, что все вре­мя ро­ня­ет кре­вет­ки. Они оба за­ка­за­ли эс­ка­лоп из те­ля­ти­ны. Еще од­на бу­тыл­ка ви­на.

По­сле та­ко­го ужи­на ки­но бы­ло поч­ти лиш­ним, но они все рав­но по­шли ту­да. Что-то о фран­цуз­ском за­твор­ни­ке, ко­то­рый под­смат­ри­вал за людь­ми сквозь жа­лю­зи и иг­рал с хлеб­ным но­жом.

На­ко­нец они по­шли в кро­вать.

Уй­э­ви, оце­пе­нев­шая и ка­кая-то по­ник­шая, ле­жа­ла в боль­ших ру­ках Ку­ой­ла.

— Зна­ешь, имен­но в этом оте­ле мы с Ге­роль­дом про­ве­ли свой ме­до­вый ме­сяц.

Ут­ром ад­ми­ни­ст­ра­тор кли­ни­ки ска­зал, что се­го­дня ста­ри­ка на­ве­щать нель­зя. Он вы­ло­мал стек­ло из порт­ре­та пу­де­ля и бил им всех, кто к не­му под­хо­дил. Ему вко­ло­ли тран­кви­ли­за­то­ры. Во­прос о «Зо­ло­том Ве­ке» от­пал сам со­бой.

Не­сколь­ко не­дель сто­ял силь­ней­ший хо­лод. Ку­ой­лу бы­ло те­п­ло в сви­те­ре и курт­ке. Ста­рый «уни­вер­сал» дре­без­жал и чи­хал мо­то­ром и в кон­це кон­цов про­сто за­глох не­да­ле­ко от ре­дак­ции «Бол­туш­ки». Он вы­лез из ма­ши­ны, упер­ся в стой­ку пле­чом, дер­жа ру­кой руль, по­ка­тил ее, по­том прыг­нул на си­де­нье и по­пы­тал­ся сно­ва за­вес­ти. Дви­га­тель ожил на ко­рот­кие се­кун­ды, по­том сно­ва за­глох. Ма­ши­на ти­хо под­ка­ти­лась к про­ржа­вев­ше­му «дод­жу» Бил­ли. На­вер­ное, за­мерз бен­зо­про­вод. Мо­жет быть Бил­ли зна­ет, чем ему по­мочь.