Андрей Шляхов - Расследование доктора Данилова

Упертые люди, если уж им пришлось соврать, стойко держатся своего вранья. Данилов это прекрасно понимал и потому не стал углубляться в тему происхождения ампул, которые явно были украдены Верой. Но и молча выслушивать брань в адрес Ирины Константиновны ему было неловко.

– Ирина Константиновна тут не при чем, – мягко сказал Данилов. – Это я…

Официантка принесла Вере яичницу, подавали здесь очень быстро, практически мгновенно.

– Как не при чем?! – хмыкнула Вера, разделывая яичницу боком вилки. – Она давно мечтала избавиться от нас с Надей. Так и говорила: «задолбали вы меня своими заморочками». В том смысле, что ставить нас вместе нельзя и в отпуск мы уходим по очереди…

Вера обладала талантом совмещать прием пищи с беседой без риска подавиться и речь ее при этом оставалась четкой, так что разговор шел без пауз.

– Она не в первый раз такие фокусы выкидывает. При Михал Юрьиче, бывшем заведующем, к нам пришла молоденькая красотка по имени Ева. Такая из себя, что любого Адама соблазнит. Бюст – во! – Вера показала руками размер. – Ноги отсюда! – Вера провела ребром ладони на уровне мечевидного отростка. [50] Мечевидный отросток – наиболее короткая и узкая часть грудины, образующая ее нижний конец. – Михал Юрьич сразу же вдохновился на ее счет, он тот еще был бабник, а Ирка напряглась – ну как он Еву старшей сделает вместо нее? И что вы думаете? – Вера пристально посмотрела на Данилова. – Вдруг с поста пропала упаковка тигацила, [51] Тигацил – антибиотик группы глицилциклинов, структурно схожий с тетрациклинами. который выписали по отдельной заявке для одного пневмонического деда. А это, чтоб вы знали, двадцать пять косарей! Ирка ударяется в истерику – ей же, типа, платить – и начинает шмонать сумки. Разумеется, тигацил нашелся в Евиной сумке. Вот кто бы сомневался? А вот вы мне скажите, как врач – на хрена кому-то нужна одна упаковка тигацила, если на курс требуется минимум две? Но Михал Юрьич повелся на эту разводку и уволил Еву точно так же, как Альбертыч уволил меня! Надя слышала, как Ирка выговаривала Михал Юрьичу – нельзя, мол, своих на чужих менять! Тоже мне – своя!

– Вы знаете последние больничные новости? – спросил Данилов, посмотрев на висевшие на стене часы, которые поставили четверть девятого.

– Откуда?! – хмыкнула Вера. – Мы же ни с кем не общаемся. Да и какое нам дело до вашей больницы? Мы теперь в другой работаем!

– Это я настроил Дениса Альбертовича против вас, Вера, – сказал Данилов. – Вы только не перебивайте, пожалуйста, дослушайте до конца, а то мы до девяти не закончим. И не сердитесь, потому что я осознал свою ошибку и приношу свои извинения. Извинения – это всего лишь слова, но если вы с Надеждой захотите вернуться…

Свободной левой рукой Вера показала Данилову кукиш.

– Тем не менее, Денис Альбертович готов принято вас обратно, – договорил Данилов. – Он тоже сожалеет о случившемся, но виноват я. Это мне показалось, что вы отправляете пациентов на тот свет, чтобы отомстить заведующему отделением…

– А теперь не кажется? – прищурилась Вера.

С учетом того тарарама, который Вера устроила при увольнении, Данилов ожидал более бурной реакции, но, видимо, дежурство выдалось тяжелым и потому эмоции были вялыми, практически никакими.

– Не кажется, – подтвердил Данилов. – Потому что найдена настоящая виновница. Ею оказалась заместитель заведующей аптекой Перегудова…

– Помню такую, – кивнула Вера. – У нее еще имя такое царапучее – Лар-р-риса Кир-р-рилловна.

– У нее были свои счеты с Денисом Альбертовичем, и она мстила ему, подменяя физраствор в ампулах на сильнодействующие препараты…

– Интересно, как она это делала? – заинтересовалась Вера, отодвигая в сторону пустую тарелку.

– Я не знаю, но до больницы она работала на фармацевтическом производстве и, возможно, использовала старые связи для того, чтобы получать такие ампулы. Ее задержали…

– Выкрутится! – уверенно сказала Вера. – Аптекари всегда выкручиваются, у них это в крови!

Данилов не стал оспаривать это сомнительное утверждение поскольку большая стрелка часов неумолимо приближалась к двенадцатичасовой отметке.

– С вами и вашей сестрой произошло досадное недоразумение, – Данилов виновато посмотрел Вере в глаза. – По моей вине, с моей подачи. По поводу возвращения в отделение я уже сказал, но может я сам могу что-то для вас сделать, чтобы загладить свою вину?

– Да какая там вина! – скривилась Вера. – Нам с Надькой давно надо было валить из этого бедлама, подальше от Ирки и всей этой суеты. При Михал Юрьиче все было нормально, а сейчас… – она пренебрежительно махнула рукой. – Но мы все тянули-откладывали, мы же тяжелые на подъем, а тут вдруг все само собой решилось. Понервничали, конечно, потому что было обидно. Да и ездить сюда дальше. Но зато здесь нормальная администрация, спокойная обстановка и ежемесячные премии в размере оклада. Как говорится: «не было бы счастья, да несчастье помогло». Так что, не парьтесь, Владимир Александрович! У нас с Надюхой все пучком, чего и вам желаем! Но если вы все же хотите что-то для меня сделать, то передайте Ирке, что она сука драная. О'кей? Не застремаетесь?

– Передам, – пообещал Данилов.

Про себя он решил, что подобное поручение можно и не выполнять. Зачем нагнетать негатив? Опять же, Земля круглая, а обстоятельства переменчивы, как говорил доктор Могила, с которым Данилов когда-то работал на шестьдесят второй подстанции скорой помощи. Вдруг завтра у Веры с Надеждой что-то изменится, и они захотят вернуться обратно? Лучше не настраивать против них старшую медсестру.

Вообще-то Данилов ожидал более тяжелого разговора, обвинений, слез, возможно, что и истерики. Но у Веры оказался «сбой прицела» – во всех своих бедах она винила старшую медсестру, несмотря на то что никаких ампул ей Ирина Константиновна не подбрасывала. Зачем ей это? При желании она могла избавиться от Веры с Надеждой простейшим способом – поставила бы им в графике несколько совместных дежурств и отказалась бы что-то менять. Сестры сразу бы и уволились, ясное дело. Ну а слова Веры насчет того, что они с сестрой «задолбали» Ирину Константиновну «своими заморочками» прозвучали совершенно несерьезно, по-детсадовски. Данилову доводилось составлять графики и он прекрасно знал, что те, кто непременно желает дежурить вместе или порознь, не создает составителю никаких проблем. Проблемы создают те, кто вечно просит внести исправления в уже готовый график. Вот если бы сестры Нечухаевы донимали бы старшую медсестру внезапными перестановками, тогда бы она могла хотеть от них избавиться… Впрочем, ну их, все эти заморочки! Главное сделано. С Верой переговорил, новости рассказал, извинился и пригласил вернуться обратно. Ладно – не пригласил, а сообщил, что заведующий отделением готов их принять. Камень с души снят, вопрос можно считать закрытым.