Наталия Полянская - Девятая жизнь [litres]

– Жаль. Я бы посмотрел ваши работы и приобрел кое-что для коллекции.

– Вы немного торопитесь, Дамир. – Катька решила спустить его с небес на землю. – То, что я способна нарисовать подобное, – она кивнула на рисунок, – говорит лишь о том, что у меня рука набита. Не обманывайтесь легкостью, с которой художник делает наброски. У простого ремесленника в голове всегда много идей, еще и покруче, чем эта. У нас же с вами речь идет о большой работе, и в нее вложены большие деньги.

– Ну, положим, еще не вложены.

– Только не рассказывайте мне, что получить все разрешения на роспись вам стоило лишь часов, проведенных в длинных очередях к кабинетам московских начальников.

Дамир поморщился.

– Вы правы. Впрочем, это лишь одна сторона медали. Вторая – то, что мы можем дать городу. Вы знаете, почему проект называется «Девять жизней»?

– Да, я посмотрела презентацию, и Валентин Петрович показал мне бизнес-план.

– Тогда вы понимаете, насколько это социально значимый проект. Именно на этом аспекте я настаивал во время переговоров с Филиппом Ивановичем. И его, а теперь ваши коты – лицо этого проекта.

– Вернее, две толстые морды! – развеселилась Катька. – А я-то наивно полагала, что лицо проекта – это художник.

– Вас слава не обойдет, – пообещал Дамир, слегка поскучнев. – Если вы этого хотите…

– Будем считать славу побочным эффектом. Я просмотрела дедовы планы, но… Буду с вами откровенна, Дамир. Я не дед.

– Я заметил. – Если бы он позволил себе хоть каплю насмешки, Катька бы его на атомы разнесла, однако Шагдетов был серьезен.

– И я в любом случае сделаю по-своему. Кроме того, я считаю, делать все росписи в едином стиле – значит просто повторить задуманное дедом. Он мог так написать, это был его стиль, но…

– Но вы не он, – повторил Дамир. – Чего вы хотите, Катерина?

– Свободу творчества, конечно же.

– Насколько большую?

– Я должна написать Фреда и Джорджа, это непременное условие. О’кей, пусть будут Фред и Джордж, раз уж они стали нашим культурным наследием. И я даже недалеко уйду от наива… хотя бы в паре работ. Но есть существенное отличие. Дед придумал девять разных сюжетов, для каждого объекта свой. Я хочу сделать один, замкнуть идею в кольцо. Да, каждый рисунок будет рассматриваться как отдельное произведение, но если сложить все росписи вместе, то получится история.

– Катерина Филипповна, какая замечательная идея! – воскликнул Валентин Петрович с энтузиазмом. Катька ему ничего заранее не рассказывала – тут главное одобрение спонсора. – У меня есть несколько знакомых писателей, мы можем выпустить книжку с этой историей.

Климанский, как обычно, думал на несколько шагов вперед.

– Звучит неплохо, – сказал Шагдетов. – Когда я могу увидеть полное описание концепции и наброски?

– Думаю, к концу недели будет готово, – пообещала Катька.

– Хорошо. Тогда окончательно все утвердим и подпишем договор. Только, пожалуй, и я выдвину условие. Если вам можно, почему мне нельзя? – Шагдетов хищно улыбнулся. – Я хочу принимать непосредственное участие в процессе.

– Усы котам будете пририсовывать? – осведомилась немного обескураженная Катька.

– Нет, разумеется. Из меня художник от слова «худо». Я хотел бы ездить с вами по объектам и наблюдать за вашей работой. Мешать не стану, зато, если возникнут проблемы с администрацией и прочими заинтересованными лицами – а эти проблемы возникнут, поверьте мне, – я буду их решать, а вас никто не оторвет от процесса.

«Ему что, совсем заняться нечем?!» Катька представила, как объясняет Игорю, почему все время за ней таскается импозантный восточный мужик, и сглотнула.

– Не хотелось бы отрывать вас от дел, Дамир.

– Управляющие моими ресторанами, – ответил Шагдетов даже с некоторой тоской, – преподнесут вам корзину с фруктами, шоколадом и вином, если вы оторвете меня от бизнеса хоть ненадолго. Этот вечный конфликт владельцев и управляющих, знаете о нем? – Катька покачала головой. – Владелец считает, что раз уж он создал бизнес, то его мнение всегда самое главное. А управляющие сидят на конкретных местах и каждый день видят ситуацию изнутри, о чем напоминают владельцу и просят не лезть со своей гениальной концепцией. Владельца такой подход обижает, он начинает давить на управляющих, те грозятся уволиться… И так по кругу много, много раз. Меняются обстоятельства, люди, весь мир меняется, а этот процесс неизменен.

– Учтите, – сказала Катька, – я работаю по ночам.

– Я тоже ночной охотник, – усмехнулся Дамир.

Катька промолчала. Валентин Петрович выглядел так, словно ему только что предложили дать миллион долларов и весело прокутить его в казино.

Ладно. Пусть будет как будет. Она все равно нищенка, напялившая принцессино платье, но сегодня ей снова удалось всех обмануть.

Как и предполагала Катька, Игорь в восторг не пришел.

Во вторник вечером, после встречи с Шагдетовым, она заехала домой, чтобы собрать свои собственные материалы для творчества. После деда осталась целая гора всего, однако эту гору еще предстоит разгрести, а у Катьки были свои любимые кисти и краски. Деликатный Валентин Петрович сказал, что подождет внизу – видимо, предчувствовал некое объяснение и не хотел стать ему свидетелем.

Дождь уже начинался, крупные капли барабанили по подоконнику. Игорь только пришел после работы и разогревал в микроволновке полуфабрикат: картофельное пюре с котлетой по-киевски. Если это и был некий упрек в том, что бедного мужика оставили без нормальной еды, пожертвовав его благополучем в угоду творчеству, Катька предпочла намек проигнорировать.

При виде любимой девушки Игорь замер, окинул ее взглядом с головы до ног и уронил:

– Ого.

– Ноблесс оближ, – прокомментировала Катька. – Мы договорились со спонсором. Я буду делать этот проект.

– И унаследуешь имущество?

– Если все будет в порядке, да.

– Как прошли переговоры? – Игорь смотрел то на Катькину грудь в соблазнительном вырезе платья, то на цепочку на щиколотке.

– Странно. Спонсор потребовал, чтобы его включили в процесс. Будет ходить за мной хвостом и, полагаю, мешать.

– А кто спонсор?

– Некий Дамир Шагдетов. У него сеть ресторанов.

– Понятно, – вздохнул Игорь. – Ты карабкаешься в поднебесье.

Катьку это слегка задело.

– Если ты не заметил, я туда всегда карабкалась, только сейчас процесс ускорился.

– Катя, я не хочу тебя пугать, но если что-то пойдет не так, то падать будет очень больно.

– Это ты к чему?

– Это я просто так за тебя беспокоюсь. – Игорь подошел к ней, взял за плечи и поцеловал в губы. – Я хотел бы тебя защитить. Может, подумаешь над моим предложением?

– Оно меня защитит? – Возможно, это прозвучало излишне резко, однако Катька и вправду не видела связи между личной жизнью и творчеством. То есть личная жизнь может влиять на творчество, в положительном или отрицательном смысле, а вот наоборот…