Наталия Полянская - Девятая жизнь [litres]

Если бы коты были жидкостью, то к понедельнику они булькали бы у Катьки в ушах – так она за неделю на них насмотрелась! И да, прониклась к ним чуть больше, чем раньше, однако ни о каком обожании речи пока не шло. Ну, начало положено, может, потом, в процессе…

Встречу с Шагдетовым назначили на понедельник, и тут уж пришлось согласиться на визит в «Дефтер»: Климанский заметил, что второго отказа прийти на его территорию восточный человек им не простит. Катька, которую полностью поглотили процесс разборки мастерской, воссоздание любви к котам и придумывание новой концепции, согласна была на все, лишь бы договориться уже наконец и приступить к работе. Игорю очень не нравилось, что на него у девушки остается совсем мало времени; они и виделись-то урывками, Катька иногда даже не успевала парню в WhatsApp написать. Возможно, Игорь чувствовал себя неловко, оставаясь в одиночестве в Катькиной студии, куда ни друзей не пригласить толком, ни самому обжиться. Надо с ним устроить разговор, только вот времени нет.

В «Дефтер» ехали на «Мерседесе», который жил обычно в другом гараже – оттуда водителю было ближе. Катька, слегка принарядившаяся для переговоров (платье в синий цветок, художественный беспорядок на голове, россыпь разноцветных браслетов с камушками), прижимала к себе папку с набросками и распечатками и немного нервничала. Странное тянущее чувство в районе желудка – это не может быть голод, не с Марией Михайловной! – тревожило Катьку, пока она не опознала его. Страх.

Катька уже давным-давно ничего не боялась.

Ну ладно, боялась, что дед умрет. А кто не боится? Когда у тебя из родственников один пожилой джентльмен, похожий на Шона Коннери, и больше никого, это, знаете ли, не способствует расслаблению. Катька думала, что когда деда не станет, то она ощутит дикое, выматывающее одиночество, и сейчас с удивлением осознавала: этого не произошло. Филипп Литке ушел, а его любовь к внучке осталась, и оказалось, ее так много было, этой любви! Наверное, достаточно, чтобы Катька всю жизнь ее ощущала. А других вещей она всерьез не боялась давно. И тут вот…

Просто, несмотря на прогрызаемый творческий путь, Катька себе пока особо не позволяла того, на что решилась в этой презентации. Мелочей – как писать, что писать. Наверное, это дед и имел в виду в своем письме, говоря о предательстве себя самой.

В детстве все было по-другому, но на то оно и детство. Вырастая, понимаешь: жизнь совсем не так проста…

Катька думала, что ресторан в Костянском переулке окажется этаким дорогим местечком (сам Шагдетов выглядел дорого), куда обычные смертные если и заглядывают, то лишь затем, чтобы испугаться цен в меню и по-быстрому свалить, однако реальность ее удивила. Место было ориентировано на средний класс – и то верно, тут в округе масса офисов, наверняка народ ходит сюда обедать, вон и бизнес-ланч есть. Посетителей было немало, вкусно пахло специями. И оформлено все было в кавказском стиле, но без глупости, штампов и пластиковых растений. Хорошее место, визуально Катьке понравилось.

Им отвели стол в углу, и через пару минут пришел Дамир – на сей раз в джинсах и рубашке поло. Встреча намечалась уже не официальная, а рабочая, и все немного расслабились, кроме Катьки. Ее слегка потряхивало. Казалось, что придуманное – глупость несусветная.

– Ну вот, все в сборе, – сказал Шагдетов, когда уселись. – Только котов не хватает.

– Вы на них еще насмотритесь, – вздохнула Катька. – Я буду их часто возить с собой. Валентин Петрович вот говорит, мы будем хитом «Инстаграма» этим летом.

– Непременно. – Климанский кивнул. – Мы над этим работаем.

– Прежде чем заговорим о работе, – сказал Дамир, – позвольте вас угостить. Вы знаете, Катерина, что адыги – очень гордый народ?

– Полагаю, как все кавказцы, – улыбнулась она, не очень понимая, как связаны еда и гордость.

– Иногда даже для кавказцев. Временами, как мне кажется, перегибают палку в этом вопросе. Мы эмоциональны, дерзки, возможно, в некоторых случаях это порой перерастает в хамство. – Дамир пожал плечами. – Хотя воспитанный человек себе такого никогда не позволит. Но вместе с этим адыги гостеприимны и доброжелательны. Наш обычай гостеприимства сохранился с древних времен по сей день; я прочитал немало исторических книг о своем народе, и во всех этих книгах, без исключения, историки выделяли это качество. Адыги преданны и любят очаг родной, свою улицу, свой аул, свою республику, много песен спето в честь каждого аула, которых в Адыгее много… А гостеприимство – это не в последнюю очередь национальная кухня. И чтобы дорогой гость уехал домой удовлетворенный, блюда должны быть очень, очень вкусными.

– Ах вот оно что!

– Мне всегда нравилось, как готовят мои соплеменники. И когда я понял, что хочу принести в Москву этот обычай адыгского гостеприимства, то открыл первый «Дефтер». Здесь все сделано для того, чтобы ублажить гостей, но без заискивания, с уважением. Стол накрывают щедро, кормят от души, и если что-то гостю не понравится, то мы извинимся – это ведь гость, его слово священно. Поэтому, – продолжил он, перейдя с напевного, сказочного тона на обычный, – я слежу за тем, чтобы в моих ресторанах все было идеально. И позвольте угостить вас сегодня по нашему обычаю.

– Конечно… – Катька кивнула, попридержав свои ехидные комментарии. Неуместны они сейчас, видно же, что человек искренне гордится и своим происхождением, и своим народом, и едой, разумеется.

Дамир махнул кому-то, и стол в мгновение ока заполонили блюда, блюдца и мисочки. Запахло так вкусно, что Катька сглотнула голодную слюну. Опытный Валентин Петрович предупредил девушку, чтобы не обедала и лучше не завтракала, и, глядя на заставленный вкусностями стол, Катька поняла почему. Придется попробовать все, чтобы не обидеть хозяина.

Как хорошо, что у нее внутри, как у котиков Фреда и Джорджа, черная дыра, в которую влезает много!

– Это щипс – главное наше национальное блюдо, густой суп, – рассказывал и показывал Дамир. – Его готовят и как соус, но я вам предлагаю мясной. Это четлибж, его часто упоминают в песнях – жареная курица, но у каждой семьи свой рецепт. Этот мне бабушка поведала, никто так вкусно не готовил четлибж в нашем ауле! Вот эти пышки называются щалям, их можно есть с сыром, а можно просто так. Вот это мое любимое – гуубат – слоеное тесто с адыгейским сыром. Ну и, конечно, сыры, и адыгейская соль, она особенная, и еще…

Катька слушала, пробовала, млела. Страх растворился в сытости, и девушка подумала: в любой непонятной ситуации ешь, а уж потом будешь беспокоиться! Этому надо у Фреда и Джорджа поучиться, вот они такие штуки умеют виртуозно. Хм, глядишь, и удастся понять истинную суть котов, которую дед увидел сразу, а Катьке работать приходится…