Никола Хотель - Это всегда была ты

Почему глупо? – спрашивает голос в моей голове, подозрительно похожий на Обри. Это выглядит так, как будто ты играла в PlayStation со своим братом в его комнате.

А если Ашер подумает о чем-то другом? У меня нет совершенно никакого желания услышать язвительный комментарий своего брата и еще меньше – увидеть самодовольную ухмылку Каденс, потому что Ашер, по-видимому, не может прожить без нее и пары дней, а я, идиотка, намекала ей на полную противоположность ситуации. Неуверенно я бросаю свой взгляд от ботильонов к лестнице и наконец к двери ванной прямо рядом со мной.

Неужели моя судьба – постоянно прятаться в каком-нибудь чертовом туалете?

Слов Ашера не разобрать. А вот Каденс, к сожалению, слышно очень хорошо.

– Я знала, что ты позвонишь мне.

Я сжимаю челюсти. Где ведро, чтобы проблеваться, когда оно так срочно нужно? И почему это меня так бесит? В конце концов, Ашер может делать все, что захочет. Тот факт, что наши жизни были тесно связаны в течение пары лет, еще не значит, что меня должно интересовать то, чем он занимается в свободное время. Мне не должно быть так больно просто потому, что в последнее время Ашер, оказывается, может быть добрым не только по отношению ко мне, но и к другим женщинам. В романтическом смысле.

Раздается грохот, словно кто-то врезался в стену. Он смеется.

– Вернись в коридор, Кади, иначе мы никогда не доберемся до моей комнаты.

В следующую секунду я толкаю дверь и проскальзываю в ванную. С тихим щелчком я закрываю ее за собой и задерживаю дыхание. Я не включаю свет, опасаясь, что Ашер может увидеть узкую полоску под дверью . Пожалуйста, пусть они пройдут сейчас прямо до его комнаты , умоляю я про себя. Мне не хочется этого видеть, не хочется этого слышать, я не хочу даже думать об этом. С дико бьющимся сердцем я вытаскиваю из кармана телефон. Обри отправила мне три сообщения – я вижу это, когда уведомления появляются на экране блокировки, но не могу прочитать их сейчас. Свет фонарика, вероятно, сейчас окажется слишком ярким, поэтому я просто держу подсвеченный экран подальше от себя, чтобы сориентироваться. Я испуганно отпрыгиваю назад, когда из зеркала на меня смотрит мое бледное лицо. Блузка измята, волосы растрепаны. Беззвучно вздохнув, я пытаюсь привести прическу в порядок.

Эта ванная комната больше моей комнаты в общежитии. И ключа в замке нет. Логично. Кто же должен сюда входить, если это отдельная ванная Ашера? Я продвигаюсь дальше в помещении, позволяя подсветке телефона скользить по умывальнику, где стоят несколько банок и керамическая миска, но и там нет ключа. Так же, как и на филигранной металлической полке, где лежат пушистые полотенца. Вот дерьмо.

Серые плитки тянутся по полу и по стене. Старомодная ванна на огромных ножках господствует над всем помещением, но прямо передо мной вырастает застекленный душ с широкой лейкой, который, если судить по размеру, вероятно, выполнен на заказ. По дурацкому стечению обстоятельств тут нет шторки, за которой можно было бы спрятаться, а есть только широкая полоса молочного цвета в стекле, скрывающая самые интимные места, пока кто-то принимает душ. Туалет и биде скрыты за невысокой стеной из натурального камня.

Голос приглушенно доносится до моих ушей.

– Осталось совсем недолго, детка. Я скоро вернусь к тебе.

Нет, нет, нет!

Что мне теперь делать? Быстро прыгнуть в душевую не вариант, потому что там не получится спрятаться, а ныкаться за стенкой туалета также не имеет смысла. Скорее всего Ашеру захочется облегчиться, прежде чем он сможет приступить к развлечениям с Каденс, и мысль о том, что он обнаружит меня, когда только спустит штаны, вызывает во мне истерический смех. Может быть, Ашер вообще не зайдет сюда, размышляет мой напряженный мозг. Может быть, он захочет принести что-нибудь выпить из кухни. Я чувствую сердцебиение у самого горла, когда шаги приближаются к двери.

Пройди мимо!

Но, естественно, он этого не делает. Дверная ручка движется вниз, и в дикой панике я хватаюсь за первый попавшийся предмет на раковине, чтобы сделать вид, что я только что была крайне занята и как будто это совершенно нормально, что я нахожусь здесь в час ночи.

В ванной комнате Ашера.

В полной темноте.

Дверь открывается, и рука бьет по выключателю света. Когда вспыхивает свет, я демонстративно поднимаю банку в руке.

– Извини, уже занято.

Ашер рывком останавливается. Хотя внезапный свет заставляет меня проморгаться, я моментально замечаю, что на нем только боксеры.

Он зажмурился. Его сдвинутые брови заставляют мое сердце биться чаще. Он раскрывает рот, чтобы что-то сказать, но потом снова закрывает его. Его взгляд скользит по мне до самых ног.

– В этом доме восемь чертовых ванных комнат, – грубо говорит он. – И из всех ты среди ночи выбираешь именно мою?

– Я была… как раз неподалеку, – отвечаю я. О боже, почему я не могу придумать ничего лучше этого? Я отпускаю ботильоны, и они ударяются о плитку. Быстро я снимаю крышку с распылителя, надеясь, что это дезодорант, а не лак для волос.

– Я уже ухожу, просто хотела поскорее освежиться. Итак… – я машу рукой по воздуху, словно отгоняю назойливых мух, – не мог бы ты оставить меня одну еще на минуточку…

– Разумеется, нет. – Ашер делает шаг в ванную и закрывает дверь. Скорее всего, он хочет убедиться, что его малышка не узнает о нашем разговоре. Он скрестил руки перед грудью. – Ты хочешь освежиться? – спрашивает Ашер. – Пеной для бритья?

Только теперь я более внимательно рассматриваю распылитель в своей руке. Он такого же размера, как дезодорант, почему-то розовый с блестками и ярко-желтым текстом.

– Это твоя пена для бритья? – интересно. Это заставляет меня увидеть Ашера в совершенно ином свете. Не хватает только единорога на этикетке. – Это от «Блейкли»?

Он раздраженно стонет.

– Это не моя пена для бритья. Она… – он на мгновение задумывается, но, похоже, решает не заканчивать свою фразу. – Да неважно. Итак, какого черта ты ищешь в моей ванной комнате?

– Это просто ванная комната. Так что не закатывай такую драму.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – он идет прямо на меня.

Этот парень просто сводит меня с ума, и я действительно сыта по горло этим днем. Всей этой неделей. Ах, что и говорить, я сыта всей своей жизнью! Хотелось бы мне сказать, что в этот момент я вспоминаю о том, как Ашер поступал со мной раньше. О выпивке, о снеге, о табаско в моей еде, о божьих коровках в моем спальном мешке, о неприятных высказываниях, о его надменности, обо всей его злости, но это не так. Я ни о чем не думаю. Я вижу только голый торс Ашера и отвратительную пену для бритья в моей руке, и тогда мой мозг отключается на следующие десять секунд.