Ульяна Гринь - Любовь подскажет (СИ)

— Я знала, что ты балбес, но не до такой же степени, — ворча, она с большим трудом оторвала его от стены. — Давай, иди в зал, там диван разложен.

Шатаясь под тяжестью его тела, Настя довела Вову до дивана, и он свалился без сил, разбудив Тёмку. Тот подскочил:

— Дядя Вова? Ты вернулся?

— Тшшш! Дядя Вова заболел, сейчас мы его лечить будем, — Настя принялась стаскивать с неподвижных ног ботинки, потом как-то необъяснимо для самой себя умудрилась снять с Вовы куртку, подвинула его на середину дивана и укрыла одеялом. Тёмка положил ладошку на пылающий лоб:

— Ой-ой, какой он горячий! Надо его быстро вылечить, мама!

— Не боись, котёнок, всё будет хорошо!

Так, из лекарств дома есть аспирин, чтобы сбить температуру, ну и горячий чай, жалко, малины нет… Ну, для начала достаточно, а там посмотрим, может, и скорую вызывать придётся, но это на крайний случай. Настя прошла в кухню, поставила чайник на газ и принялась копаться в аптечке. Половину лекарств давно пора выбросить, оставить только детские от температуры и от поноса, а то не найдёшь ничего! Отыскав нужную пачку, Настя выдавила таблетку на ладонь, приготовила пакетик чая в чашке и, налив стакан воды, вернулась в зал.

Вова дышал тяжело и прерывисто. Тёмка сидел возле него в позе китайского болванчика и гладил заросшую щетиной впалую щёку. Бэтмен устроился на Вовиной груди, а Мадемуазель свернулась шапкой вокруг головы. Настя прогнала котят и потеребила Вову за плечо:

— Проснись, выпей таблетку!

Он с трудом приоткрыл глаза, и на губах его показалась слабая улыбка. Настя покачала головой:

— Вот поправишься — получишь за всё сковородкой! А пока давай, будь хорошим мальчиком, проглоти таблетку!

Она помогла ему приподнять голову, засунула таблетку в рот и подставила стакан с водой. Вова проглотил горькое лекарство и снова без сил откинулся на подушку. Котята бродили вокруг него, пытаясь устроиться на облюбованных местах, и Настя решила не мешать им. Говорят, кошки лечат.

Отправив Артёма в комнату и пообещав вылечить Вову как можно скорей, она выключила телевизор и лампу, разделась и легла рядом с любимым. Что должно было произойти, чтобы Вова пришел к ней в таком состоянии?

Все вопросы логически остались на потом. Целую ночь она спала беспокойно, всё время просыпаясь и щупая лоб пациенту. Горячка потихоньку спадала, и Настя только под утро дала Вове вторую таблетку. Как обычно, в пять утра покормила Ленку, быстро пробежалась по участку, в рекордном темпе убрав всё, что требовало уборки, даже не стала ругаться с бомжеватым алкоголиком, которому обычно доставалось от «хозяйки» больше остальных, и вернулась домой.

Вова сидел на краю дивана, безуспешно пытаясь стащить свитер с плеч. Настя шлёпнула его по руке:

— Чего вскочил, интересно? Хочешь, чтоб опять температура поднялась?!

Он виновато глянул на неё, продолжая свои попытки:

— Я только помыться хотел… А потом я пойду…

— Могу я знать, куда? — преувеличенно любопытным тоном осведомилась Настя, помогая ему снять-таки несчастный, пахнущий потом свитер.

— Да так… Пойду… — неопределенно ответил Вова, пряча глаза.

— Ты думаешь, я тебя отпущу в таком состоянии? — холодные нотки в её голосе заставили его поднять голову:

— Ты же меня прогнала…

— И правильно сделала, — кивнула Настя. — Ты мне лучше скажи, как твоя жена допустила, чтобы ты в таком состоянии сел за руль?!

Он сглотнул так, что она услышала, и ответил:

— Я от неё ушёл… Уже две недели, как не возвращался туда.

— Ушёл? — не веря своим ушам, переспросила Настя. — И где тебя носило две недели?

— В машине ночевал…

— Вот бомж, блин! Почему ж ты сразу не пришел?

— Прогнала же… — осторожно напомнил ей Вова, но Настя отмахнулась:

— Идиот, ты вообще ни фига не понял…

Он нерешительно притянул её к себе, и Настя с силой обняла его, прижала голову к груди и закачала его, как маленького:

— Надо было сразу приходить, а не шляться невесть где! Я так скучала, ты представить себе не можешь!

— И я, — глухо ответил Вова, слабо сжимая её талию. — По тебе и по малым…

Настя вдруг отстранила его и подозрительно спросила:

— Ты точно от неё ушёл? Ты ей об этом сказал? Или опять ждать визита?

— Точно… — он снова прижал её к себе, потерся щекой о плечо. — Оставил ей квартиру, придется алименты платить, ну на Витальку мне не жалко, а вот на неё… Так что не беспокойся, визитов не будет!

Настя зажмурилась, боясь поверить своему счастью. Вот, пожалуйста, а некоторые сомневаются, что слова материальны! Сказала сегодня про мужа — и вот он, Вова, пришёл. Навсегда!

Вова снова попытался подняться, и Насте пришлось помочь ему:

— Ну куда ты все рвёшься?

— В душ, — он опёрся о стену, слабо улыбаясь. — Я не очень-то вкусно пахну… Уж извини!

— Извиняю! — для Насти сегодня, наверное, ничего в нём не могло оттолкнуть, даже навязчивый запах немытого тела. — Давай я тебе помогу!

— Ну что ты со мной, как с ребёнком, — обиделся Вова и шагнул в сторону коридора, но ослабший организм решил наказать его гордыню, и Вова пошатнулся, снова ухватившись за Настино плечо. Она покачала головой:

— Солнце моё, послушай меня! Не как с ребёнком, а как с больным. Медсестра тебе поможет, помоет, покормит и спатки уложит!

— Да ну тебя, — смутился Вова. — Не выношу болеть…

— Умнее будешь в следующий раз, — проворчала Настя, сопровождая больного до ванной.

Она помогла ему раздеться, перелезть через борт, но запретила садиться в ванну, понимая, что, в случае чего, самой ей ни за что не поднять такую массу. Вова принимал всё с отрешённостью приговорённого к смертной казни, и только в конце обнял крепко и тихо сказал:

— Это я должен заботиться о тебе!

— Ты это уже сделал! — Настя чмокнула его в губы и подала полотенце. — Давай по-быстрому сушись и в кровать! Ты хоть вещи свои забрал? Или мне в магазин идти потом?

— В машине… Только не знаю, чистые или не очень…

— Бомж, — ласково обругала его Настя, помогая выбраться из ванны. — Принесу, постираю, потом накормлю, а потом…

— Потом ляжешь со мной, обнимешь и никуда больше не пойдёшь.

— Размечтался! — усмехнулась Настя. — А кто детьми будет заниматься? А на работу?

— Вот только на ногах смогу стоять твердо — и сразу на рынок, — нахмурился Вова. — Небось обокрали меня на три зарплаты уже!

— Не убежит твой рынок! — Настя уложила больного в постель и, наклонившись, нежно поцеловала в губы. — Уж будь любезен выздороветь, как следует!

Через несколько дней всё вернулось на круги своя. С маленьким исключением — Вова теперь жил у неё. Настя снова расцвела, как яблоня весной, и перестала ругаться матом на алкашей. Те, разумеется, полюбопытствовали, что случилось с «хозяйкой», и получили ответ «Не ваше дело, а вообще-то муж вернулся!»