Георгий Караславов - Повести

Пока он обдумывал все подробности предстоящей встречи, Грозданиха вышла из подвала с чашкой кофе.

— Вот, пожалуйста, сват.

— Незачем, сватья. Не стоило утруждать себя.

— Да что ты! Развела я давеча огонь в очаге, чтобы приготовить кое-что на ужин, вот и поставила кофе.

Жанката отхлебнул глоток и поднял голову.

— А где Гроздан, Вылко, его жена?

— Грозю роет колодец…

— Вам?

— Нет, нанимается поденно, это его старое ремесло… Невестка жнет у Алтапармака.

— Сколько ей платят?

— Мало, сват, мало… Такая жница, а вот…

— А она… того… пусть идет к нам… Мы, как говорится, свои люди. А насчет платы — я свое дело знаю, в долгу не останусь.

— Ладно, сват, почему бы ей не пойти к вам.

«Хорошо пошло, — подмигнул сам себе Жанката. — Если и с Вылко так пойдет…»

На крышах соседских домов померкли отблески солнечных лучей. Смеркалось. Вскоре должен был вернуться Вылко. Жанката начал беспокоиться, пыхтеть, бесцельно оглядываться по сторонам. «А вдруг откажет?» — этот вопрос угнетал его. Но он тут же спешил успокоить себя: «Что он — сумасшедший? Где ему еще удастся так поживиться!»

— Я, сватья, того… пожалуй, пойду. Он, может, задержится…

— Кто, Гроздан?

— Нет, Вылко.

— Что ты. Он вот-вот придет…

— Ладно. Тогда посижу еще немного, — тихо сказал Жанката и закурил третью сигарету.

И действительно, немного погодя вернулся Вылко.

— Добро пожаловать, сват! — спокойно поздоровался он с гостем и, слегка улыбаясь, лениво подал ему руку.

Жанката проворно вскочил и, не зная, как ему угодить, потянул его к себе:

— Садись, садись!

— Я принесу себе стул, — легонько отстранил его Вылко и спустился в подвал.

Жанката сел и задумался. Встретил он его спокойно, с улыбкой, точно ждал, что он придет к ним в гости… Но к добру ли эта улыбка?.. Гм! Кто его знает… На вид такой добрый, а как узнаешь его получше, волосы встают дыбом. «Впрочем, кем бы он ни был, — заключил в свое успокоение Жанката, — подбрось ему кусок пожирнее, он и от родной матери отречется».

— Ну, как поживаешь, что делаешь, сват? — встретил его Жанката, широко улыбаясь. — Знаешь, сидел я дома, сидел, — продолжал он, не дожидаясь ответа, — и вдруг подумал: «Эх, говорю себе, мы люди свои, чего же нам дуться. Полюбили друг друга молодые, поженились, не наше это дело вмешиваться…»

— Правда.

— И еще что-то скажу тебе. Пришел позавчера из города один наш знакомый, принес газету, показывает: гляди, говорит, что тут написано против тебя… ваш человек, говорит, это писал. Посмотрел я и подумал: какой пошел народ. В огонь масла старается подлить…

Жанката украдкой взглянул на Вылко, но не заметил в его поведении ничего особенного. Тот сидел спокойно и как будто думал о чем-то совсем другом. Жанката пошарил за поясом, вытащил маленькую смятую газету и развернул ее.

— Вот тут написано… Решил зайти к тебе, — уладить это дело. — Желязко тоже говорит: ступай, тятя, узнай, что скажет тебе Вылко…

По обветренным губам Вылко пробежала легкая улыбка.

— Не знаю, — сказал он. — Если это неправда, напишите в газету…

— Не в этом дело, сват! — возразил Жанката, наклонившись к нему. От напряжения он весь вспотел. — А даже если и верно, тогда что?.. Кто сегодня не старается получить то, что ему причитается, а?

— Раз верно, тогда все в порядке.

— Все в порядке?! Хорош этот порядок, — прошипел Жанката. — С тех пор, как пошли эти… слухи, все село взъелось на меня, будто я собираюсь кого-то грабить…

— Так это же и есть самый настоящий грабеж…

— Слушай, я свой товар давал! — вскипел Жанката и поднял голову. — Не силой же я их туда загонял…

— А, кажись, силой… Раз ты забрал у них то, что им нужно, они хошь не хошь…

Жанката в изумлении посмотрел на него, потом неспокойно заерзал на лавке, точно сидел на муравейнике, и натянуто улыбнулся.

— Слушай, оставь сейчас эти коммунистические теории… Я пришел не для того, чтобы спорить с тобой, а чтобы дело делать…

— Дело? Кто его знает…

— Слушай, сват, кто со мной дело делал, в обиде не был…

— Потому-то все село и поднялось…

— Ты село оставь, это другое… Вздумаешь селу угодить, сам с голоду помрешь!

— А вот я-то еще не помер.

— Опять шутишь! — ласково стукнул его по плечу Жанката. — Без шуточек не можешь. А я серьезно говорю. Мы ведь люди свои. Если мы не будем помогать друг другу, так кто нам поможет? Будь у меня лишних тысячонок двадцать, не отдам же я их чужому человеку… Ты, — Жанката наклонился к его уху, — должен сказать, давно мне приглянулся. Вылко, говорю я себе, парень бойкий, расторопный. Есть у меня одно дельце, как раз для тебя… Тысяч тридцать принесет в год, не меньше. Так что… А оно случилось — мы и родственниками стали. Так, думаю, без долгих разговоров.

Довольный своей речью, Жанката пристально посмотрел на собеседника, закурил и долго не мог засунуть пачку сигарет в карман своей рубашки. Вылко молчал, о чем-то думал. Улыбка исчезла с его лица, взгляд его был холодный, сосредоточенный, направленный в одну точку.

— Ну… тебе виднее, — нарушил короткое молчание Жанката. Он еще не знал, к добру или к худу это молчание, но какая-то смутная тревога прокрадывалась в его грудь…

— Слушай, сват! — недружелюбно покосился на его Вылко. — Не каждого можно подкупить.

Жанката вскочил, как ужаленный.

— Хор-рошее дел-ло, сват! Так ведь я же, как своему человеку…

— Как своему, как чужому — точка!

— Ясно, насильно мил не будешь! — промямлил Жанката, и его исказившееся лицо скрылось в облаке табачного дыма. — Но… а это дело там… я так не оставлю. Не-е-ет!

— Воля твоя…

— Я проучу еще этого писаку… Придет время…

— Либо ты проучишь его, либо он тебя. А что время придет — придет. Только еще не известно, каково оно будет.

— Плохой дорогой идешь, сват. Жаль мне тебя, молод еще…

— Не спеши жалеть. Может, придется тебе пожалеть и самого себя…

— Эх! — покачал головой Жанката. — Рассуждал бы по-иному, был бы и ты, как все люди…

— Как раз не был бы, потому что на тебя бы походил!

Жанката встал. Он весь кипел от гнева, обиды, злобы и жажды мести, дикой и безграничной жажды мести. Ему хотелось заорать, выругаться, замахнуться, но холодный взгляд сковывал его.

Вылко распряг осла, подтолкнул его в хлев, а сам поспешил на улицу. У ворот встретился с отцом.

— Правда? — остановил его отец. — У нас только что был сват Жеко?

— Был.

— И зачем приходил? Как это он решился?

— Дельце было, — улыбнулся Вылко. — Только не повезло ему… Ну потом расскажу. Сейчас спешу…

И вышел на улицу.

На краю села он остановился у одних покосившихся ворот и приоткрыл их. Во дворе залаяла собака. Вылко быстро прошел под навес.