Ребекка Серл - Популярна и влюблена

Скрывшись под водой, я словно оказываюсь в раю. Здесь прохладно, бодрит и невероятно освежает, словно откусываешь первый летний кусочек арбуза. Холод заряжает меня энергией, щекоча руки и ноги. Я переворачиваюсь на спину, позволяя волнам качать меня. Только начало светать, и я вижу розовые, желтые и оранжевые лучи, прокалывающие небо. Будто бы наблюдаешь за созданием картины. Длинные, ленивые мазки, которые смягчают темноту до тех пор, пока наконец участки между ними не оказываются сплошь залиты солнцем.

Я вытягиваю руки вперед и отталкиваюсь ногами, уходя под воду. Вода больше не жалит меня, она кажется гладкой и мягкой, как шелковый халат или бархатная пижама.

Около пятнадцати минут я плаваю в толще океана и на поверхности, время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть на щербетовое небо. Когда я в воде, мне кажется, что весь мир на одном уровне – пляж и небо параллельны, а не перпендикулярны. В Портленде все не так. Город весь состоит из закругленных углов и холмов. Гавайи кажутся ровными, будто события здесь происходят одновременно, все сразу.

Я наконец позволяю волне вынести меня обратно. Зарываюсь ступнями в песок, прыгаю несколько раз на одной ножке, чтобы вода вытекла из ушей, и выжимаю волосы. Уже совсем светло, и если я встану лицом к нашему отелю, я могу увидеть всё вплоть до Халеакалы, дремлющего вулкана Мауи.

Когда мы только приехали сюда, отец Райнера оплатил нам урок гавайской культуры. Пришла вся команда, но многие быстро ушли. Я была одной из тех, кто остался до самого конца. Нам сказали, что Гавайские острова на самом деле – цепь вулканов, и «горячая точка», очаг вулканической активности, движется от острова к острову. Именно поэтому в конкретное время активным может быть только один вулкан – сейчас это вулкан на острове Гавайи, Большом острове. Но самый интригующий факт – «горячая точка» движется прямо сейчас, создавая новый остров. Возможно, он окажется на поверхности где-нибудь через десять тысяч или сто тысяч лет. И имя у него тоже уже есть. Его назвали Лоихи.

Я оборачиваю полотенце вокруг талии и иду наверх, к отелю. Я с нетерпением жду, когда смогу сегодня вырваться из Вайлеи, нашего пляжного городка. Джейк купил целую кучу путеводителей, и большинство из них сосредоточены на том, какие разновидности животных находятся под угрозой исчезновения и как понять, что океанская вода загрязнена. Но среди них есть и обычный путеводитель с приманками для туристов. Там рассказывается, где найти лучшие бургеры и где проложены прогулочные маршруты с водопадами. Сегодня я возьму его с собой.

Женщина за стойкой администрации приветствует меня с улыбкой.

– Для вас есть послание, мисс Таунсен.

Она протягивает мне листок фирменной бумаги отеля, с четко и аккуратно выведенной на нем строчкой:

«Одевайся и приходи позавтракать со мной. Р.»

Мой пульс ускоряется, и я чувствую, как по телу разливается тепло. Никаких больше мурашек от утренней воды.

– Что-то еще? – спрашиваю я администратора, пытаясь скрыть улыбку, которая медленно расцветает на моем лице. Мне нужно наконец научиться брать себя в руки. Он мой коллега, не какое-нибудь школьное увлечение.

– Нет, – отвечает она. – Только эта записка.

Киваю и направляюсь к себе, мои тапочки шлепают по мраморному полу.

Когда я спускаюсь на завтрак, Райнер ждет меня в очередной гавайской рубашке и солнцезащитных очках Ray-Ban с большими стеклами. Рубашка светло-синяя, цвета волн. Он улыбается своей фирменной улыбкой с ямочкой на щеке и стучит указательным пальцем по часам у себя на руке.

– Ты опоздала, – произносит он.

Я показываю записку.

– Ты не указал время.

– Я предположил, что ты ее увидишь и сразу прибежишь.

– Девушки обычно так и делают?

Райнер пожимает плечами.

– Да, чаще всего. – Он качает головой и улыбается. – Шучу, – говорит он. Он смотрит на меня, чтобы убедиться, что я услышала. – Садись. Ты знаешь, что я бы все равно прождал весь день.

– Итак, чем мы сегодня займемся? – говорю я, стараясь сменить тему и держать себя в руках. Я спокойна и собранна.

Официантка поставила перед нами апельсиновый сок и корзинку с выпечкой, и я отрываю верхушку маффина. Я вдруг понимаю, что умираю от голода. Это всё утренние заплывы. Плавание превращает меня в обжору.

Райнер смотрит на меня с интересом.

– Я думал, за это отвечаешь ты, Пи Джи. – Он наклоняется ко мне. – С меня машина, с тебя – план.

Я достаю свой путеводитель и открываю его на странице о Паиа, городке на северном побережье, куда я хотела поехать. Там должен быть ресторан под названием «Фиш Маркет», где делают самые лучшие бургеры и сэндвичи на острове, и весь городок, судя по всему, забит яркими милыми магазинчиками и лавками. Вряд ли что-то может сравниться с «Пустяками и безделушками», но мечтать не вредно. Путеводитель говорит, что из Паиа можно отправиться на пляж Хо’окипа и понаблюдать за виндсерферами. Мне кажется, это звучит идеально.

Я рассказываю все Райнеру, не забывая о яйцах и кофе.

– Впечатляюще, – говорит он. – Все это ты вычитала в книжке? – Он выхватывает у меня путеводитель «Настоящий Мауи» и быстро пролистывает его.

Я киваю и повторяю то, что мне говорил Джейк:

– Этот путеводитель считается лучшим.

Райнер улыбается, словно считает это забавным. А может, милым. Я мысленно съеживаюсь из-за того, как по-детски это звучит. Я глупая малолетка. Затем он отбирает у меня кофе, делает глоток и ставит на место.

– Мы теряем время, Пи Джи. Пойдем.

Райнер взял напрокат неоново-синий кабриолет, и когда мы забираем его у сотрудника гостиницы, я не могу сдержать смешок.

– Ты шутишь, да?

– Ой, да брось. Есть в тебе жажда приключений?

– Может, чувство юмора?

Он качает головой.

– Ты невозможна.

– Во мне есть жажда приключений. Просто эти приключения должны быть связаны с пешими прогулками, а не вождением автомобилей для туристов.

– Ну, вести буду я. – Райнер поднимает очки и смотрит на меня. Я не могу не заметить, насколько голубые у него глаза даже в сравнении с машиной, которая теперь стоит рядом с нами.

Он распахивает передо мной дверь, и я забираюсь внутрь.

– Плюс, – говорит он, – мне идет голубой.

В этой штуке нас будет легче заметить, но пока это не проблема. Люди все время жалуются на папарацци, но до сих пор я так и не поняла, что тут такого. И, если честно, не так уж и ужасно, когда тебя узнают, хотя бы изредка. Мысль о том, что кто-то хочет меня сфотографировать, мне в новинку. До сих пор мне приходилось расталкивать других локтями, чтобы попасть в кадр на рождественском фото.

Уайатт не перестает вбивать нам в головы, чуть ли не проповеди читает, что все изменится, что каждый день приближает нас к сумасшедшей популярности. Ну, не знаю… Было много суматохи, когда я только получила роль – статьи в журналах; одно фото, снятое, когда я выходила из «Кофе Бин», но все улеглось, едва мы прилетели сюда. Никто меня не узнаёт. И как бы они узнали? Я еще ничего не сделала.