Ребекка Серл - Популярна и влюблена

Но он прав. Быть вместе означает что-то серьезное. Мы не просто пара. Если мы решимся на это, все будет по-настоящему.

– Ладно, – говорю я.

Он улыбается.

– Ладно.

– Сколько я могу подумать? – спрашиваю я.

Он смеется, и я тоже. Это приятно. Смех словно снимает напряжение.

– Ты ведь уезжаешь домой, – отвечает он. – Повидайся с семьей. Подумай об этом в спокойной обстановке. Я все равно буду некоторое время сниматься в Европе. Ты можешь дать мне ответ на премьере.

Я вспоминаю, что в ожидании выхода «Запертых» он будет сниматься в Праге, и тут же думаю о сценариях, стопками лежащих у меня в спальне. О словах моего агента, что я должна выбрать новый проект.

– Все это кажется сейчас таким далеким, – говорю я. – Еще долгие месяцы.

Он смотрит на меня и кивает.

– Так и есть. Не стесняйся сразу перейти к делу и сказать мне, что готова. Но мне кажется, тебе нужно время.

Я опускаю взгляд и смотрю на руки.

– Я знаю.

Он собирается встать, а затем решает этого не делать, потому что в следующую секунду он рядом со мной, и его ладони обнимают мое лицо. Он целует меня, раскрывая мои губы своими. Я пропускаю его волосы сквозь пальцы. Вдыхаю его запах – запах плюмерии, и ванили, и тепла, и чего-то еще. Уюта. Дома.

– Чтобы тебе было над чем задуматься, – говорит он. Затем протягивает мне руку и помогает встать.

Окончание съемок наступает слишком быстро, словно порыв ледяного ветра, когда листья еще даже не поменяли цвет. Уайатт в последний раз кричит «стоп, снято», и мне кажется, что все подошло к концу, а не только этот фильм. Я не могу отделаться от чувства, что, может быть, это все случайность, сбой в системе, и на следующей неделе я улечу в Портленд навсегда.

Но это не совсем так. Да, я вернусь в Портленд, но не навсегда. Я сыграю небольшую роль дочери героя в том независимом кино, сценарий которого я прочитала несколько недель назад. Его снимают в Сиэтле, так что я буду рядом с домом, и это займет только два месяца. Так я буду при деле, пока Райнер в Европе.

– Я горжусь тобой, – говорит мне Райнер на банкете в честь окончания съемок. Актеры и съемочная группа развели костер на «нашем» пляже и установили проектор прямо под звездами.

– Чтобы смотреть приколы со съемок, – объясняет мне Джессика. Сегодня на ней белое платье, в ушах длинные золотые сережки, а волосы аккуратно уложены, за исключением нескольких прядок, которые спадают, касаясь ее щек, словно крылья ангела. Она красавица. Абсолютно сногсшибательна. Даже Райнер смотрит на нее потрясенно. Я не виню его.

– Это самая лучшая часть, – говорит он. – Мы так делали после съемок каждого сезона «Умывальника».

Я помню, как смотрела «Умывальник», сериал на канале «Дисней». Там снималась Бритни и несколько других юных актеров, выросших в звезд именно благодаря этим сериалам, которыми так одержима Кассандра.

– Так оно и есть, – говорит Джессика. – Это традиция любой прощальной вечеринки.

На пляже поставили скамейки – длинные бревна – и мы с Райнером садимся вместе, прямо напротив экрана проектора. Сэнди подплывает к нам в туалете из шелкового крепа, сжимает плечо Райнера и садится рядом. Один из ассистентов Гиллиан возится с видеооборудованием, остальная часть команды тоже направляется к скамейкам. Я смотрю перед собой, расправив плечи. Не оборачивайся.

Все равно Джордана здесь наверняка нет. Он не из тех людей, кому такое интересно. Я не уверена, что ему вообще хочется находиться в одном часовом поясе со мной или Райнером. Но, несмотря на все рациональные мысли, которыми я пытаюсь обуздать свой разум, некое чувство все равно проскальзывает внутрь, будто туман сквозь щели в ограждении. Я чувствую его. Так бывало, когда он приходил на площадку как раз посреди съемки моей сцены.

«Не оборачивайся», – повторяю я себе.

Райнер сидит рядом со мной, и чувствую, как вина растекается по моим жилам, словно капля красителя в воде. Она окрашивает все в красный.

– Я надеюсь, они поймали тот момент, где ты выплевываешь соленую воду, – говорит Райнер.

Я пихаю его локтем в ребро, и он смеется. Он сел на свои ладони и смотрит на меня с улыбкой. Он так кроток со мной после того разговора пару недель назад. Он не целует меня и не говорит об отношениях. Он ведет себя просто как друг. Но когда я сижу здесь и смотрю на его невероятно красивое лицо, я чувствую, что мне не нужно ждать до премьеры. Я хочу сказать ему прямо сейчас, что он тот, кто мне нужен. Мне плевать, что будет потом. Я готова. Я уже собираюсь открыть рот, но тут перед экраном появляется Гиллиан.

– Итак, мы начинаем. Дэн вон там, – она показывает на ассистента, который машет нам рукой, – подготовил для нас кое-что забавное, и мне лично не терпится это увидеть. – Гиллиан щурится и приставляет ладонь козырьком ко лбу. – Я ничего не вижу, так что не знаю, где вы. Где Уайатт?

Я вижу, как он стоит в стороне и качает головой. Когда Гиллиан зовет его, он закатывает глаза.

– Уайатт, – говорит она, – ты не самый простой начальник. – Райнер бормочет что-то себе под нос. Это звучит как «мягко сказано». – Но ты, – продолжает Гиллиан, – потрясающий режиссер. Для меня было удовольствием работать с тобой над этим фильмом.

Я смотрю на Уайатта. Он кивает, а потом глядит на меня, и на секунду меня охватывает чувство огромной привязанности к нему. То, что кипело во мне первые месяцы, уже испарилось. Он был суровым и строгим учителем, иногда совсем не тактичным, но он сделал меня лучше . Я больше не чувствую себя на площадке так, как раньше. Собираясь на съемки в Сиэтл, я не испытываю страха.

Гиллиан что-то говорит, Райнер свистит и поднимает руки над головой.

– Замечательно, – говорит Гиллиан. – Вы двое. – Я чувствую, как краснеет мое лицо, и стискиваю руки. – Вы дали нам кое-какой замечательный материал – и умышленно, и неумышленно. – Все смеются, включая Райнера. – За вашей работой было действительно приятно наблюдать.

Райнер посылает воздушный поцелуй, и Гиллиан улыбается.

– Где Уайлдер? – спрашивает она. Мое сердце подкатывает к горлу так быстро, что, честное слово, Райнер мог бы это заметить.

Улыбка Гиллиан смягчается, и она жестом велит Джордану выйти вперед. Я поворачиваюсь. Он идет в нашу сторону, руки сложены на груди, футболка туго натянута на плечах. Он кивает Гиллиан и нервно оглядывается. Словно не уверен, что он здесь на месте. Он садится на скамейку напротив нашей и опускает голову.

– Джордан, ты уже знаешь, какие чувства я к тебе испытываю, – произносит Гиллиан. – Ты парень, которого нельзя не заметить. Люблю тебя. – Она переводит взгляд на публику. – Спасибо всей нашей команде. Камдену, Джессике, Андре. Каждому. Вы все замечательные. Давайте начнем.