Салли Николс - На что способна умница

Но если это не любовь, тогда что же?

— Продолжай, — слабо попросила Нелл.

Мэй взяла ее за руки.

— Все хорошо, — мягко произнесла она. — Я никуда не денусь. Я принадлежу тебе, а ты принадлежишь мне. Ты ведь понимаешь, правда? Когда во всем разберешься, мы снова поговорим. Я люблю тебя. Честное слово. И буду ждать.

Первые шесть месяцев войны прошли для Ивлин как в тумане. Она ощущала непривычную отстраненность — не только от мира, но и от себя. Все, чему раньше подчинялись ее дни, исчезло: школа, Тедди, школьные подружки, даже суфражистки. В обычных обстоятельствах она начала бы «выезжать в свет». В ее жизни появились бы приемы и балы. Подруга Ивлин, Джойс, побывала на балу, устроенном для развлечения военных, и на втором, с целью сбора средств для бельгийских беженцев. Но Ивлин долгое время была слишком слаба для балов.

К счастью для нее, немного окрепнув, она обнаружила, что подготовка к вступительным экзаменам в Оксфорд отнимает у нее почти все время. Для того чтобы выдержать эти экзамены, она должна была знать гораздо больше, чем полагалось ученицам маленькой частной школы средней руки. Еженедельно она брала уроки латыни и греческого у мисс Демпси, а также посещала курсы подготовки к экзаменам для юношей Хампстеда, сражаясь с Евклидом и запутанными премудростями геометрии. Работа была непростой, но именно она как нельзя лучше подходила Ивлин, вдобавок она испытывала облегчение от возможности беспокоиться о спряжениях и неправильных глаголах, а не о том, что могло вскоре случиться с Тедди и Кристофером. Стоило Ивлин ненадолго освободиться, как на ее время посягала мать, настаивающая, чтобы она участвовала в насыщенной светской жизни обитателей Хампстеда, принадлежащих к среднему классу: события этой жизни составляли бесконечные чаепития, званые ужины, партии в бридж, церковные благотворительные базары и заботы о военных, означающие главным образом вязание. Ивлин с матерью ходили на курсы первой помощи при Красном Кресте, их с воодушевлением сопровождала Кезия, которая страстно желала, чтобы война не закончилась, пока она не повзрослеет и не отправится во Францию служить санитаркой.

Как Кристофер, так и Тедди получили назначение в лондонские полки. Ни того ни другого еще не отправили во Францию: полк Тедди расположился лагерем неподалеку от Брайтона, а полк Кристофера — где-то в Кенте. Кристофер свирепо возмущался затянувшимся пребыванием в Англии, а Тедди, по-видимому, ничего не имел против. Ивлин он присылал письма с реалистичными карандашными набросками солдат, брайтонских детей, играющих на улицах, натюрмортов в витринах сувенирных лавок, армейских казарм и револьверов.

«Пожалуй, лучше всего будет сжигать эти рисунки сразу после получения, — жизнерадостно писал он. — Ужас, что может произойти, если они попадут не в те руки». Но Ивлин, конечно, ничего не сжигала, а прикалывала полюбившиеся ей рисунки к раме зеркала на своем туалетном столике и в минуты хандры и уныния разглядывала их. Она и не ожидала, что ей будет настолько недоставать Тедди. Как нелепо было ощущать себя героиней дешевого романа! Ивлин твердо заявляла себе, что она современная женщина и что у нее есть дела поважнее беспокойства за своего кавалера. Но эти заявления мало чем помогали. Она все равно скучала по Тедди.

Экзамены в Оксфорд проходили на Пасху, зал заполнили серьезные школьники. Почти все они не собирались продолжать учебу, если к октябрю война еще не закончится.

— Но к тому времени, разумеется, ей наверняка придет конец, — хмуро объяснял Ивлин один из них. — Мне чертовски не повезло родиться в августе.

Ивлин лишь мысленно выразила надежду, что он прав.

На Кони-лейн заметно поубавилось парней. Биллу казалось, что все они ушли в армию — во всяком случае, кому уже исполнилось восемнадцать, — но когда он обмолвился об этом в разговоре с матерью, то услышал от нее:

— Что ты мелешь! А как же Кларенс? А Робби? А Ленард, сын Долли Иви, — где же ему еще быть, по-твоему, как не здесь?

— Лен Иви — штрейкбрехер [16] Штрейкбрехер — тот, кого нанимает администрация предприятия для замены бастующих, чтобы забастовка не состоялась. и зануда, — возразил Билл. — Если он и уйдет в солдаты, то наверняка дезертирует. Ты что, мама, думаешь, я такой же, как он?

— Ну-ка веди себя повежливее, когда говоришь со старшими… — начала мать, и недавний разговор был забыт.

Билл мечтал, чтобы его призвали: тогда ему придется уйти в армию, что бы там ни говорила мать. Если к тому времени, как ему стукнет восемнадцать, война еще будет продолжаться. А этого может и не быть.

Он начинал смутно подозревать, что эта война — не просто приключение или шанс послужить родине. И что для молодых мужчин его поколения она станет определяющим опытом, чем-то вроде масонства, к которому либо принадлежишь, либо всю жизнь осознаешь, что, когда был подходящий момент, ты упустил свой шанс.

В 1915 году Биллу было семнадцать лет. В армию берут лишь с восемнадцати, а за границу отправляют служить тех, кому уже есть девятнадцать. Если война каким-то чудом не затянется еще на полтора года, ему не светит побывать на ней.

Но офицеры на призывном пункте не спрашивали документов. И, если призывник говорил им, что ему девятнадцать, ему верили на слово. Вот так и Томми Паркин в прошлом месяце ушел служить, а ведь он младше Билла. Все на Кони-лейн знали, что ему всего шестнадцать, но никто и слова не сказал. Сейчас он в учебном лагере, а Билл все еще здесь, крутит педали, мотаясь по Ист-Энду на дядином велосипеде. Он ни за что бы не признался, но слова Нелл до сих пор растравляли ему душу. А она сама ушла бы служить, если бы в армию брали девчонок?

Он не знал. Но иногда думал, что могла бы. Она ничего не боялась, их Нелл. Бывали времена, когда он размышлял, неужели она сказала правду. И она способна быть мужчиной в большей степени, чем когда-нибудь станет он.

Жизнь у них дома стала чуток полегче. Отец наконец начал присылать им часть своего денежного довольствия, что было кстати. А до того мисс Панкхёрст и суфражистки Ист-Энда открыли дешевый ресторан в помещении женской организации. За еду там полагалось платить, поэтому суфражистки говорили, что это не благотворительность в чистом виде, но матери Нелл они дали даром целый лист талонов на обеды и сказали приходить за новыми, если работы так и не найдется.