Сара Пэйнтер - Язык чар [litres]

– Я готова.

Подъезжая к большому, с четырьмя спальнями, дому Руби на симпатичной улочке на окраине Бата, Гвен вспомнила, как они, взявшись за руки, гуляли здесь по субботам. Какими безжалостными были в своих суждениях о благополучных, зажиточных горожанах. Дамах, проводящих время за ланчем, и мужчинах в шарфиках и куртках «Барбур». И вот теперь на открывшей дверь Руби были пошитые на заказ черные брюки, черный в белую полоску топ и завязанный аккуратным узлом шелковый платочек на шее. И когда же, черт возьми, все успели так повзрослеть, невольно подумала Гвен.

– Кэм! Как мило, что ты пришел. – Руби наклонилась, подставляя щеку для поцелуя, и в ее ушах блеснули сережки с брильянтами. – И ты молодец, что выбралась. – Взгляд Руби скользнул по наряду сестры и многозначительно задержался на голубых «конверсах». – Проходите. Дэвид сейчас спустится. Он только-только с работы. Ты же знаешь, Кэм, как оно бывает.

Гвен закатила глаза, но заметила, что Кэм смотрит на нее и улыбается, и шепнула:

– Молчи.

Они сидели в кремовой с золотом гостиной и потягивали джин с тоником, когда в комнату вошел Дэвид. Держался он, как всегда, сдержанно, но по тому, как коротко потрепал ее по руке, Гвен поняла, что ему приятно ее видеть. А вот возвращение в их жизнь Кэма его определенно не обрадовало.

– Хочешь пива? – спросил он.

– У меня вот это. – Кэм поднял хайбол, который несколько секунд назад сунула ему в руку Руби.

– Нет. Ты хочешь пойти и выпить пива, – уперся Дэвид. – Прямо сейчас.

– Оки-доки. – Кэм поднялся, поставил стакан на сланцевую подставку на стеклянном столике и последовал за Дэвидом.

– Вот за кого надо держаться, – сказала Руби, проводив его взглядом.

Сердце у Гвен дрогнуло. Знаю , подумала она и как бы невзначай спросила:

– Почему ты так говоришь? Из-за того, что у него стабильный доход?

– Он воспользовался подставкой. Чтобы приучить к этому Дэвида, потребовалось пять лет.

Гвен рассмеялась. Шутка. Конечно, Руби пошутила. В какой-то момент сестра так сильно напомнила мать, что она даже растерялась.

– Ты в порядке? – с беспокойством спросила Руби. – Немножко бледная.

– У меня все хорошо. – Гвен приложилась к стакану, позабыв, что вообще-то не любит джин. Она еще кашляла, когда мужчины вернулись в гостиную.

– А где Кэти?

– Наверху. Прихорашивается, – объяснила Руби, и в этот самый момент дверь открылась, и в комнату вприпрыжку вбежала Кэти.

– Поздоровайся с Гвен и Кэмом, – сказала Руби, не дав дочери возможности открыть рот первой.

– Привет, тетя Гвен. – Девушка молча кивнула Кэму. Было заметно, что она нервничает.

– Поможешь мне? – спросил Дэвид, и они отправились на кухню.

– Вы, двое, идите-ка в столовую. – Руби поднялась. – А мне надо проследить, чтобы Кэти не устроила случайно пожар.

В столовой Гвен первым делом спросила, что хотел Дэвид.

– Ничего. Просто спрашивал о моих намерениях.

– О боже. – Гвен закрыла ладонями лицо. – Извини. Мне же тридцать один, черт бы их всех побрал. – Ее так и тянуло спросить, что же он ответил. Как будто это имело значение.

– Я сказал, что обошелся с тобой по-свойски и теперь мои намерения исключительно благородны.

– О! Это хорошо. – Гвен почувствовала, что краснеет.

– Шучу, – успокоил ее Кэм. – Думаю, Дэвид мог бы и убить. По-моему, он всерьез принял на себя роль старшего брата.

– Так я и знала. – Гвен неловко рассмеялась. – Раньше он всегда беспокоился из-за нас с тобой. Потому что никогда тебе не доверял.

– И был совершенно прав, – прошептал Кэм и грязно улыбнулся. Сердце у Гвен затрепыхалось, получив дозу адреналина.

К счастью, появление Дэвида и Кэти с подносами избавило ее от необходимости что-то говорить.

– Ну что, – сказала Кэти, когда все похвалили безупречно поданные эскалопы, – вы станете моим новым дядей? – Она выразительно уставилась на Кэма, а Гвен едва не поперхнулась второй раз за вечер.

– Кэм – наш старый друг, – напомнила Руби. – Я тебе уже говорила.

– Обещаю, скучными историями из прошлого мы тебя утомлять не станем. – Кэм похлопал Гвен по спине. – О чем бы ты хотела поговорить?

– Не лучшее предложение, – покачала головой Руби.

– Вы ведь адвокат, да? – продолжала Кэти. – Значит ли это, что вы защищаете даже тех, кто виновен?

– Вообще-то, я не занимаюсь уголовными делами, – сказал Кэм, – но мысль верная. В суде должны быть представлены все стороны, иначе система не будет работать.

– Но если точно, на сто процентов, знаешь, что человек виновен, разве защищать его этично?

– Такая дилемма существует, и в том числе по этой причине я не веду уголовные дела. Но, конечно, юристы, защищающие преступников, делают важную работу. Самое главное – они должны абсолютно точно, чтобы не оставалось ни малейших сомнений, убедиться в виновности подзащитного. Мы ведь не хотим, чтобы наказывали невиновного, верно?

Кэти покачала головой.

– Офицер Френдли так и сказал.

– Офицер Френдли?

– Старший инспектор Коллинз. Он приходил в школу и выступал перед нами.

– Гарри? Выступал? И вы называете его офицером Френдли? – Он повернулся к Гвен: – Обязательно ему расскажу.

Потом они поговорили о последнем рабочем проекте Дэвида, и Гвен поднялась, чтобы помочь Руби принести основное блюдо.

На кухне Руби толкнула Гвен бедром.

– А Кэти нравится Кэм.

И не ей одной , подумала Гвен.

– Вот было бы замечательно, если бы вы двое поладили.

– Говори потише.

– И для твоей репутации было бы полезно. Придало бы тебе респектабельности.

Гвен так и хотелось шлепнуть сестру запеченным с травами лососем, но она удержалась и, взяв тарелки, вернулась в гостиную.

После того как все выпили по крошечной чашечке шоколада с домашним имбирным печеньем и кофе, приготовленным кофемашиной вроде тех, увидеть которые можно обычно в кафе супермаркетов, Руби встала из-за стола.

– Вы, парни, выпивайте, а я заберу у вас Гвен на минутку.

В коридоре Гвен вопросительно вскинула брови.

– Что?

– Хочу кое-что тебе показать. – Руби потащила сестру наверх. Там она остановилась пред дверью с розовой табличкой и надписью «Ясли Кэти», сделанной блестящей краской.

– Сюда?

– Не волнуйся, мы ненадолго.

– А это не… – Гвен хотела сказать «нарушение частной жизни», но Руби уже открыла дверь и шагнула за порог.

– Давай входи. Мы же не суем нос в чужие дела.

– А похоже.

– Тогда иди и принеси чистое белье, если тебе от этого легче станет.

Гвен села на кровать, накрытую сиреневым покрывалом с вышитыми серебряными звездочками.

– Что тебя беспокоит?

Руби подошла к письменному столу, заваленному бумагами, ручками, записными книжками и аксессуарами для волос, и взяла в руки красный блокнот.