Юлия Друнина - Избранные произведения в 2 томах. Т. 2. Стихотворения 1970–1980; Проза 1966–1979

Я уверен совершенно,
Я пари держать готов –
В мире все имеет цену,
Кроме кошек и котов.

Все свои играют роли,
Роль бывает нелегка –
Дарит людям шапку кролик,
А цыпленок – табака.

И овца живет недаром,
Лошадь трудится весь век,
Но зачем себе котяру
Вдруг заводит человек?

И доить кота не будешь,
И не взденешь удила.
Разве ты с котом обсудишь,
Как с товарищем, дела?

Объясните, объясните,
Для чего он ест и пьет?
Если в дом проник грабитель,
Разве вам поможет кот?

При коте тебя разденут,
При коте тебя убьют.
Он – отъявленный бездельник,
Да еще в придачу плут!

Мерзки мне кошачьи рожи,
Их терплю с большим трудом!
Люди, будьте осторожны –
Не берите кошек в дом!

Ох, деревья, я устала,
Просто с лап валюсь сейчас.
Так бежала, так бежала,
Чтоб спасти, несчастных, вас.

Милый клен, тебе на корни
Наступила я, прости…
Да, беда нагрянет скоро –
Ваши недруги в пути.

Птица Синяя нужна им,
Чтобы взять над вами власть.
…Липа, как живешь, родная?
Ива, пьешь ли воду всласть?

Дуб, прими мое почтенье,
Выздоравливай скорей…
Не теряйте ни мгновенья,
Созывайте в бой зверей!

Ваши недруги в дороге,
Им алмаз волшебный дан,
Поднимайтесь по тревоге.
Бей же, кролик, в барабан!

Сжимала птицу я в руках
Все крепче и нежней
И даже чувствовала, как
Стучало сердце в ней.
О, как была она хрупка!
А песня – легче ветерка…

И тут, похолодев, как лед,
Я испугалась вдруг,
Что птица в небо упорхнет –
Лишь выпусти из рук.
И чтобы чудо сохранить,
Решила клетку я купить…

Но птица вырвалась из рук,
Свободна и вольна,
И, надо мною сделав круг,
Растаяла она.
И только иногда во сне
С тех пор является ко мне.

И в том была моя вина,
А поточней – беда.
Та птица Синяя должна
Быть вольною всегда…
Да что об этом вспоминать –
Не повернешь былое вспять.

Среди звезд заблудился
Ночной самолет.
Полетели запросы
В кабину пилота.
И тогда услыхали,
Как летчик… поет,
Что спускаться на землю
Ему неохота.

И схватился за голову
Бедный комэск –
Не поможешь безумцу,
Бензин на исходе…
Только взрыв.
Только звезд
Торжествующий блеск,
Только горло товарищей
Судорога сводит…

Да, конечно,
Был попросту
Болен пилот,
Допустили напрасно
Его до полета…
Снова крутится пленка
И летчик поет,
Что спускаться на землю
Ему неохота.

Отдадут, как положено,
Пленку в архив,
Сослуживцы уйдут
«На заслуженный отдых»
И забудут со временем
Странный мотив –
Песню летчика,
Вдруг заплутавшего в звездах.

Ни от себя,
Ни от других не прячу
Отчаянной живучести секрет:
Меня подстегивают неудачи,
А в них, спасибо, недостатка нет…

Когда выносят раненой из боя,
Когда в глазах темнеет от тоски,
Не опускаю руки,
А до боли
Сжимаю зубы я
И кулаки.

Ах, просто ли
Испить такую чашу –
Подругой гения
Вдруг стать в осьмнадцать лет…
Наталья Николаевна,
Наташа,
И после смерти
Вам покоя нет.
Была прекрасна –
Виновата, значит:
Такое ясно каждому,
Как день.
И негодуют, сетуют, судачат
И судят-рядят
Все, кому не лень.

А просто ли
Испить такую чашу?
И так ли весело и гладко
Шли
Дела у той,
Что сестры звали
«Таша»,
А мы великосветски! –
«Натали»?

…Поэта носит
По степям и хатам,
Он у Емельки Пугача
«В плену».
Лишь спрашивает в письмах
Грубовато,
По-русски, по-расейски:
«Ты брюхата?» –
Свою великосветскую жену.
И на дворе на постоялом где-то
Строчит ей снова:
«Не зови, постой».
И тянутся прелестницы
К поэту,
И сам он, как известно,
Не святой…
Да, торопила –
Скоро роды снова.
Да, ревновала
И звала домой.
Что этой девочке
До Пугачева,
Когда порой
Хоть в петлю лезть самой?
Коль не любила бы –
Не ревновала.
В нее влюблялись? –
В том дурного нет.
А если льстило
Быть царицей бала –
Вот криминал
В осьмнадцать, двадцать лет!
Бледна, тонка, застенчива –
Мадонна,
Как будто бы сошедшая с холста.
А сплетни, анонимки –
Все законно:
Всегда их привлекала
Красота.
Но повторять наветы
Нам негоже.
Забыли мы,
Что, уходя с земли,
Поэт просил
Наташу не тревожить –
Оставим же в покое…
Натали.

Я никого
С войны не ожидала –
Сама была
Солдатом на войне.
А вот теперь
Так жду
Хоть вести малой!
Хоть пару строк.
Жду жадно и устало.
За что
Такое наказанье мне?

Не из санбата жду
И не из плена.
Жду час за часом
И за годом год.
Жду без надежды,
Жду с надеждой бренной.
Срок ожиданья
Перерос военный –
Когда же лед
На сердце нарастет?..

Я тобою горжусь –
Напрямик шагая,
Ты нигде
Не свернул с пути.
Пусть с тобою по жизни
Идет другая –
Только в ногу бы
Вам идти.

Лишь всегда бы
Влюбленной была
И смелой,
А когда покачнешься ты,
Поддержать бы тебя,
Дорогой, сумела,
Как сестра,
Наложить бинты.

Чтоб умела прощать,
Принимать потери –
Сколько их
В суматохе дней!
…Знаешь что,
Все равно
Я не слишком верю,
Что меня ты забудешь
С ней…

Была от солнца и от счастья шалой,
С улыбкой засыпала на снегу,
Высокогорным воздухом дышала –
Теперь дышать бензином не могу.

Привыкну. Привыкала не к такому…
Лишь кровь порою бросится в виски,
Лишь поздним вечером уйду из дома,
Пытаясь вырваться из лап тоски.

Среди машин, среди высотных башен
Останусь я наедине с собой…
Вернусь спокойная к своим домашним
И, может, в строчки переплавлю боль.

Я тебе примерно по плечу –
И в прямом, и в переносном смысле.
Наклонись, погладить я хочу
Волосы, что надо лбом нависли.

Вот стоишь ты, голову склоня
(Так к земле склоняются знамена),
И хоть во сто раз сильней меня,
Кажешься сейчас незащищенным…