Денис Драгунский - Третье лицо [калибрятина]

– А чего тут страшного, извини?

– Всё тут страшно! – сказал он. – Сначала будет страшно за ребенка. Детские болезни, в школу провожать, из школы встречать, город такой опасный, кругом педофилы и прочие извращенцы, мальчишки побьют, девчонки спидом наградят, девочку изнасилуют, мальчика тоже. В школе разный моббинг и буллинг, альфы и омеги… Плюс дикие траты: репетиторы, шмотки и гаджеты, чтоб не хуже, чем у других, детские праздники по сто тыщ, ну и вообще. Но это фигня по сравнению…

– По сравнению с чем?

– Да неважно. Ладно. Хватит.

– Ну уж ты договаривай! – Я прямо вцепился в него.

– Хорошо, – сказал он. – Сначала ты боишься за ребенка. А потом боишься ребенка. Да, да, не делай круглые глаза! Вот, допустим, мы бы с ней завели ребенка. Мне полтинник. Ребенок вырастает, вот он уже резкий такой подросток. То ему не так, это ему не сяк, дурная компания, не хочу учиться и все такое. Знаем, проходили! А мне шестьдесят пять, сечешь? И уже, наверное, инфаркт в анамнезе. Или что-то типа того. Когда у моих ребят был «трудный возраст», мне было тридцать семь, я был здоровый сильный мужик. В том числе физически. Я в случае чего, когда они совсем уже борзели, мог кулаком по столу бабахнуть, из комнаты вышвырнуть, на хер послать со всеми закоулками! Папа сказал «нет» – значит «нет», и точка. Поэтому они у меня выросли в целом нормальными людьми. Хотя закидоны, конечно, были. Типа, «разменивай квартиру, нам с Манюней жить негде». Хо-хо!.. А что я смогу в шестьдесят пять или даже в семьдесят? Старый дед? Да ничего! Только утереться. И начать разменивать квартиру. Которую я с трудом к сорока семи годам себе как-то все-таки сумел заработать… Меня вся эта перспектива страшит. Да, мне страшно, и я не боюсь в этом признаться.

– А одному остаться в те же шестьдесят пять – не страшно? – Во мне вдруг проснулся пошловатый моралист.

– Страшно, – вздохнул он. – Страшно жить одному в лесной избушке. Но в вертепе разбойников – тоже страшно.

Помолчали.

– Ничего, – сказал он. – Найду себе тетеньку лет сорока с небольшим. И чтобы у нее была дочка замужем за американцем. Там где-то, в штате Мэн.

– Или в Калифорнии?

– В Калифорнии даже лучше, – засмеялся он. – В Калифорнии еще дальше. Не так страшно! Две сестры и хороший человек

повесть или даже целый роман

Одна моя знакомая рассказала:

– Были две сестры в нашем городе. Не помню, какая младше, какая старше, но и неважно. Одна очень тянулась, землю рыла, институт окончила, потом дернулась в Москву на повышение квалификации, типа магистратуры, и там зацепилась как-то. Не бог знает кто, но в какой-то нормальной фирме. Чуть ли не юрист. Или финансист, что-то такое. Чистая работа. Трое подчиненных. Деньги нормальные. Взяла квартиру в ипотеку, но на вторичке. Хорошая двушка в старой такой кирпичной пятиэтажке. Серый кирпич.

– Ну ты еще какой этаж расскажи, – заметил я. – И про вид из окна. Сдохнуть можно от твоих подробностей.

– Это я не зря, сейчас увидишь! – сказала она и продолжала: – Так вот, взяла она себе двушку в ипотеку. А сестра у нее поглупее. Ну в смысле попроще. Никуда не рвалась. Девять классов и кулинарный колледж. Но и там как-то не продвинулась. В ресторан не попала. Так, в детсад поварихой. А в детсадах теперь почти во всех уже готовое питание привозят, так что она там была скорее судомойка и уборщица. Но ничего, веселая такая девушка. Жила с родителями, а как сестра уехала, так у нее своя комната была пятнадцать метров, так что она была вполне довольна жизнью. Тут у нее завелся парень. Симпатичный, даже красивый, но простой, ей под стать. Шофер. Он питание по детсадам развозил. Так и познакомились. Хороший парень, все умеет, починить, подмазать, туда-сюда. Поженились. Детей пока нет. Решили в отпуск поехать в Москву. К сестре. Договорились, сестра им комнату отвела. Ходят-гуляют, в центр ездят, на бульвары любуются. А этот парень, Коля его зовут, говорит вот этой второй сестре, которая уже почти москвичка: «Что у тебя, Аня, такая квартира драная? Плитка в ванной – смотреть страшно! У нас на автостанции в туалете и то лучше, извини, конечно». А квартиру она на вторичке брала, я же говорю. На ремонт денег нет, ипотеку платит и одеться хочется. Она говорит: «А помоги мне хоть обои переклеить, плиточку переложить! Чисто по-родственному».

В общем, стали они вдвоем сестре ремонт делать. Сестра на работе, а они-то в отпуске! Чуть ли не на свои деньги плитку купили. Правда, недорогую. Через неделю у сестры, которая повариха, – Юля ее зовут – отпуск кончился. А Коля сказал, что останется на пару недель и доделает ремонт. Ведь сестра жены, родной человек.

– Ну и сестра его, конечно, это самое? – спросил я. – В смысле, он ее?

– Мало того! – засмеялась моя знакомая. – Там такой лав пошел, что он со своей Юлей развелся и на этой Ане женился. Юля рыдает, сестру прокляла, но так уж вышло. Силой не заставишь.

– Погоди, – сказал я. – Я одного не могу понять. Как это она за него замуж вышла? Не просто потрахаться, а замуж? Юрист-финансист с магистратурой – за шофера?

– Ну-ка выключи сноба́! – засмеялась моя знакомая с ударением на «а». – Сноба́ выключай, живо! Другая жизнь теперь вокруг. Я, кстати, у нее то же самое спросила. Она говорит: «Ты дура, а он хороший человек!»

– Ага, – сказал я. – Хороший человек! Бросил жену ради бабы с большой зарплатой и квартирой в Москве. Он ее скоро кинет, вот увидишь. Пойдет шофером к какой-нибудь пожилой барыне, и привет.

– Я тоже сначала так думала, – кивнула моя знакомая. – Нет, что ты, там такой лав! Анечка то, Анечка сё, пылинки с нее сдувает. Ходит в магазин, обед готовит, убирает-стирает, такой ремонт сделал, чудо посмотреть!

– Полное счастье?

– Почти, но не совсем. Год прошел после ремонта, и наша Анечка нашла себе главного бухгалтера соседней фирмы. Приятный мужчина. Всего сорок восемь. Недавно развелся. Взрослая дочь в Германии на ПМЖ. Квартира на «Беговой», поворот на Хорошевку, там такие новые дома громаднющие, знаешь? В одной квартире жить, другую сдавать, поди кисло! Выперла она этого Колю в двадцать четыре часа. Он у нее даже прописан не был. Так, типа временной регистрации. Развелись, и привет. Езжай домой, май дарлинг. Ну, приехал он домой. А жить негде. Стал обратно к Юльке стучаться. «Прости, любимая, я был неправ».

– А она что? Ссаной тряпкой по усам?

– Если бы, – загрустила моя знакомая. – Поплакала и обратно с ним расписалась. Я ей говорю: «Ты что, дура?» А она кричит: «Это ты дура, а он хороший человек!»

Наука

малый бизнес как фундамент экономики

– Нет, – сказал профессор. – Я вынужден вам отказать. Не обессудьте.

– Я ведь прошу всего лишь рекомендацию, – заторопился аспирант. – Она ведь вас ни к чему не обязывает! А я всю жизнь об этом мечтал, всю свою студенческую жизнь, я хотел сказать. Стажировка в Дартингтоне – это же цель любого человека, который…