Холли Борн - Все места, где я плакала

После шести песен подряд Ральф снял микрофон с подставки и дал сигнал включить свет.

– Теперь мы собираемся сыграть одну из наших любимых песен, – объявил он. – Hounds of Love .

Мы ликовали, потому что их исполнение было действительно прекрасным. Я пела эту песню с ними очень много раз, возвращаясь домой после ночной прогулки.

– Но мы хотим сделать что-то немного другое. Сегодня вечером к нам вернулся очень дорогой друг… – Я сразу поняла, что они имеют в виду меня. Да, Ральф оглядел толпу, нашел меня и подмигнул. – Мы можем пригласить на сцену блистательную Амели?

Я покачала головой.

– Она застенчива, но великолепна. Давайте, народ, похлопайте ей!

Начались аплодисменты. Джесса снова обернулась, маниакально улыбаясь.

– ХА-ХА, СЮРПРИЗ! – завизжала она.

– Ах ты свинья!

– Если бы я сказала, ты бы просто испугалась и все испортила. Иди-иди, поднимайся.

Аплодисменты стали громче. Мне немного поплохело, но вот что я вам скажу: мои нервы были не так напряжены, как обычно. Думаю, из-за сложных отношений с Ризом к тому времени они уже набрали прочности.

Я повернулась в объятиях Алфи.

– Ты знал об этом?

Тот покачал головой.

– Нет. Я бы сказал. – Он поднял брови. – Иди на сцену.

Ноги двигались без моего осознанного участия. Я прошептала Ральфу: «Ты труп», когда он помог мне подняться на сцену и обнял меня.

– Давай, это будет весело, – шепнул он мне на ухо. – Во всяком случае, ты поешь лучше меня. Всегда так было.

Люди зааплодировали еще громче, когда мне вручили микрофон и дали табурет. И знаешь что? В тот момент я совсем не нервничала. Смотрела на толпу. Видела так много знакомых, которые заботились обо мне, которые понимали меня. Вспоминала все свои выступления здесь… Мои шеффилдские друзья знали меня только как Амели, девочку, с которой они росли. Все, что я говорила или делала, фильтровалось через тысячи общих прошлых переживаний, в отличие от юга, где меня никто не знал и моя жизнь была похожа на провальное прослушивание.

Я улыбнулась, услышав вступление, и запела.

Как я любила эту песню, особенно в аранжировке Ральфа! Она о страхе любить кого-то, боязни, что это переживание разорвет тебя на части, как стая собак. Я чувствовала себя такой свободной, когда пела своим старым друзьям в моем старом пристанище – как будто последних четырех месяцев не было и я все еще была простой Амели, живущей своей тихой маленькой жизнью в Шеффилде, мечтающей о том, что однажды сможет петь каждый день. На последнем куплете Ральф присоединился, гармонизируя, а затем, без необходимости обсуждать это, мы посмотрели друг другу в глаза, кивнули и оба протянули свои микрофоны, чтобы дать толпе закончить финальную фразу. Все плавно присоединились, крича, заставляя меня чувствовать единение с этими прекрасными людьми.

Я оглядела толпу и увидела, что Джесса показывает мне большой палец. Нашла Алфи. Его глаза увлажнились, когда мы встретились взглядами, и моя улыбка стала шире. Я снова поднесла микрофон ко рту, чтобы закончить последние две строчки фальцетом, все еще глядя на всех, и…

И…

И…

Там…

А вот и ты, Риз.

Стоишь позади толпы. Не там, где должен был находиться, – в моей новой жизни, не отвечая на мое сообщение, – а здесь, в «Мельнице», и твоя шляпа наклонена под углом. Самодовольная улыбка расползается на твоем лице, когда ты видишь, что замечен, а я вздрагиваю от шока.

Ты был здесь.

Здесь.

Ты пришел.

Песня закончилась. Аплодисменты были сногсшибательными. Ральф поднял мою руку и заставил меня сжать ее в кулак, пока я ошеломленно смотрела мимо него.

Риз.

Риз был здесь.

В Шеффилде.

Мой мозг просто продолжал нажимать кнопку «отклонить», не в состоянии понять полную неправдоподобность происходящего. Ральф заиграл их последнюю песню. Спустившись на танцпол, я подошла к Ризу, и мне показалось, что море расступается. Я прошла мимо Джессы и Алфи, которые понятия не имели, что он приехал, и даже не знали о его существовании. Они оба улыбнулись мне. Алфи поднял руку, готовясь дать пять. Я подняла палец вверх, сигнализируя «один момент» – хотя, честно говоря, у меня не было никакого плана в голове, как справиться с этой ситуацией. Алфи в замешательстве наклонил голову, и я осторожно протиснулась мимо него.

Риз просто стоял там – в ожидании, улыбаясь, но не приближаясь ко мне. Подойдя к нему, я недоверчиво покачала головой.

– Что ты здесь делаешь?

Он прервал меня, притянув к себе для поцелуя, – такого поцелуя, из которого невозможно выбраться. Закончилось время на размышления, как лучше рассказать об этом Алфи и остальным или попытаться сделать так, чтобы все было лучше… а не как сейчас. Все, что я могла, это отдаться его губам и попытаться чувствовать себя счастливой от того, что он проделал весь этот путь. Риз обхватил мое лицо ладонями и оскалился, улыбаясь во все зубы.

– Боже, я люблю тебя, – сказал он, прежде чем вернуть свои губы к моим.

И меня снова засосало в наш водоворот. Он проделал весь этот путь, чтобы увидеть меня! Он любит меня. Как я могла сомневаться?

– Амели? Что, черт возьми, происходит?!

Алфи был рядом с нами – само воплощение боли и страданий. Ни секунды не сомневаясь, Риз протянул руку, как будто мы находились на деловой встрече.

– Привет, – прокричал он сквозь музыку, – ты, наверное, Алфи! Я Риз, парень Амели.

Если я закрою глаза сейчас, на этом тротуаре, украшенном вчерашней блевотиной, то все еще смогу увидеть в точности тот момент, когда разбилось сердце Алфи.

Его брови приподнялись за секунду до того, как реальность обрушилась на него. Потом его лицо исказилось от горя.

Я сжала руку Риза, пытаясь остановить его, хотя было уже слишком поздно и я не знала, что сказать.

– Амели? – голос Алфи едва слышался из-за музыки. – Что происходит?

У меня отвисла челюсть. Все слова полностью улетучились из головы.

Наконец мне удалось выдавить:

– Я собиралась тебе рассказать.

Риз крепче сжал мою талию.

– Подожди, – начал он, – ты была здесь весь день и не сказала бывшему, что у тебя кто-то есть?

Теперь пострадали оба. Теперь на меня злились оба. Желудок скрутило. Хотелось плакать – хоть и не я была здесь злодейкой, но именно от меня исходила вся эта боль.

– Ждала подходящего момента, – попыталась я объяснить им обоим. Потом повернулась к нему. – Риз, я не знала, что ты придешь.

Он даже зарычал в ответ. Я никогда не думала, что люди рычат в реальной жизни.

– Так же, как и я. – Его голос был холоднее жидкого азота. – Одному богу известно, как бы ты «хорошо провела время», если бы я не застал врасплох свою типа девушку.