Клэр Пули - Правдивая история [litres]

На стенах коридора висели детские рисунки. В ближайшей комнате играли «Old MacDonald», оттуда доносилась какофония пения, звона и завывания. Чувствовался своеобразный запах пластилина, смешанный с запахами плакатной краски, чистящих средств и испачканных подгузников.

– Проходите сюда, – сказала Алиса, провожая их на кухню, расположенную в задней части дома. – Вот зачем я привела вас сюда.

Она указала на застекленную дверь, выходящую в сад. Сад напоминал джунгли. Трава выросла на фут, а цветочные клумбы так заросли гигантскими сорняками, что невозможно было рассмотреть кусты или цветы. Какая-то ползучая роза бешено разрослась, воздвигнув стену колючек наподобие той, что защищала Спящую Красавицу.

– Ну и ну! – воскликнул Райли; Алиса рассчитывала именно на такую реакцию. – Знаешь, я ведь садовник.

– Ага. Я ведь прочла ту тетрадь. И я знаю, что ты садовник. Как я говорила, именно поэтому ты здесь, – откликнулась Алиса. – Мы даже не можем выпускать туда детей. Это кошмар с точки зрения здоровья и безопасности.

– Тебе стоит поговорить об этом с Моникой, – сказал Райли. – Здоровье и безопасность – это ее тема.

– Райли прав, – вмешался Джулиан, словно стремясь показать, что лучше знает строгую Монику. – Если бы Моника посещала мастермайнд-группу, это был бы определенно ее предмет.

Боже правый! Каким же образом контроль здоровья и безопасности может кого-то интересовать? Алиса решила не комментировать. Оба они, очевидно, испытывают к Монике нежные чувства.

– У большинства наших детей дома нет места для прогулки, и будет замечательно, если мы сможем превратить это место в хороший сад с игрушечным домиком и песочницей. Что скажешь?

– Хочу поскорее начать! – воскликнул Райли, делая руками движения, имитирующие вскапывание клумб.

– К сожалению, мы не сможем тебе заплатить, – сказала Алиса, – и работа начнется не сразу, потому что у нас нет фондов для покупки садового инвентаря и растений. Если повезет, ближайший садовый центр выделит нам что-нибудь бесплатно.

– С этим я могу помочь! – вмешался Джулиан, который, очевидно, почувствовал, что о нем забыли. – Райли, я с радостью пожертвую всю свою долю от прибыли с нашего проекта на eBay в садовый бюджет!

Похоже, он был очень доволен собой, как щедрый дядюшка, раздающий всем леденцы на дне рождения.

– Вам нельзя это делать! – запротестовал Райли. – Вы пенсионер. Вам нужны эти деньги.

– Не глупи, паренек. Мне не приходится выживать на государственную пенсию. В свое время я заработал много денег. У меня есть инвестиции, обеспечивающие безбедное существование. Мне будет приятно помочь.

Он широко улыбнулся им. И они улыбнулись в ответ.

– «У старого Макдональда была ферма!» – громко запели в дальней комнате.

– «И-ЙА-И-ЙА-ЙО»! – подхватил припев Райли.

Джулиан в седьмой раз проверил карманы. Ему не нужен билет, поскольку Моника сама обо всем позаботится. Он догадывался, что она не полностью им доверяет. Евро – контролирует, паспорта – контролирует, расписание – контролирует, путеводители – контролирует. Всего две недели назад Райли спросил его, есть ли у него действующий загранпаспорт, и Джулиан понял, что поскольку он более пятнадцати лет не выезжал из страны (он редко покидал даже Фулхэм), то срок действия его паспорта истек. Тогда Моника помогла ему в кратчайший срок оформить новый.

Джулиан знал: если он будет настаивать на паспорте также и для Кита, Моника может рассердиться. Ему пришлось выдвинуть что-то вроде ультиматума. Или они поедут вместе, или никто не поедет. Да, это отдает мелодрамой, но Кит стареет, и каждый перед смертью должен хоть раз побывать в Париже.

Так или иначе, Моника, как очень энергичный человек, сделала и это. Вот если бы она оказалась рядом с ним в шестидесятые, когда он с трудом понимал, какой сейчас день, и уж точно не знал, где ему надлежит быть. Что бы Мэри сделала с Моникой?

Все они встретились у кафе, Райли предварительно уговорил водителя микроавтобуса из «Маминого маленького помощника» отвезти их на вокзал к «Евростару». Волнение Джулиана было сродни тому, что он испытывал, когда его попросили написать принцессу Диану. Думая об этом, он не был уверен, что его действительно просили написать Диану. Он определенно никогда не писал ее портрет, так что, наверное, его и не просили. Иногда он приходил в некоторое замешательство, не зная, что было правдой, а что выдумкой. Если часто рассказываешь какую-нибудь историю, она становится правдой или почти правдой.

Джулиан притормозил за несколько метров от собравшейся группы, ожидая, что его с Китом заметят заранее. Как он и надеялся, их приветствовали градом восклицаний.

– Джулиан! Кит! Де́ржите марку Англии, как я вижу! – высказался Райли.

– Не знаю даже, чему больше удивляться, – оглядывая парочку с головы до ног, сказала Моника.

На Джулиане были: футболка Sex Pistols с надписью «Боже, храни королеву», сапоги «Док Мартен» и куртка-бомбер с изображением «Юнион Джека» от Вивьен Вествуд. Кит вышагивал в жилете с «Юнион Джеком» со всей уверенностью и беспечностью модели на подиуме. Правда, с артритными суставами.

Чтобы иметь возможность им с Бенджи отправиться в поездку, Моника заранее договорилась с двумя бывшими работниками подменить их в кафе. В Париж собирались также Софи и Кэролайн, обе работающие мамы, но им не дали отгулов, поэтому Джулиан пригласил для количества Хазарда и Алису. Из-за нехватки персонала в их ресторане Баз поехать не смог, но настоял, чтобы поехала его бабушка. Миссис Ву никогда не была в Париже.

Пока они друг за другом поднимались в микроавтобус, Моника, которая, по мысли Джулиана, могла бы стать прекрасной учительницей начальных классов, пересчитывала их по головам.

– Пять плюс я – это шесть, и еще собака. Кого не хватает? Это ваша знакомая, да, Джулиан?

– Да. Смотрите, вот она! – ответил он, увидев Алису, которая шла в их сторону, неся в заплечной сумке Банти. Через плечо у нее была перекинута огромная сумка, в которой Джулиан немедленно признал бренд «Аня Хиндмарч». – Моника, это Алиса. Ты непременно ее полюбишь.

Моника и Алиса сошлись вместе, как два полюса магнита. Чувствовалось определенное напряжение. Джулиан ничего не понимал.

– О да. Мы знакомы, – сказала Моника.

– Действительно. Ты велела мне убираться из кафе, если я правильно запомнила. Здравствуйте. Я Алиса, а это Банти. – Алиса протянула руку, которую Моника пожала.

– Извини, – произнесла Моника. – У меня был не очень хороший день. Мы можем начать снова?

– Конечно, – ответила Алиса, и Джулиан заметил, как удивление на ее лице быстро сменяется застенчивостью, а потом уступает место сердечной улыбке, являющей результаты длительного и дорогостоящего лечения у ортодонта.