Джилл Симс - Почему маму всё достало [litres]

– Который играл страшного клоуна? Ничего себе! Он мне нравился в другой передаче, где с ним вела блондинка с невероятно стоячими сиськами.

– Как можно пялиться на сиськи ведущих, когда смотришь детские передачи со своими детьми? – укорила я его.

– Как можно фантазировать, что Спортакус кувыркается у тебя в постели? – подколол меня Джэк.

Так, несмотря на мои опасения, что нам не о чем будет говорить, рты у нас не закрывались и мы говорили обо всем – о детях, конечно же, в первую очередь; он очень гордился своей дочерью, она училась на втором курсе в университете и говорила, что проводит все свои пятницы и субботы в библиотеке, он ей верил, пока не узнал, что «Библиотека» – это дешевый бар, в котором студенты буянили каждые выходные. Я упомянула некоторые выходки Джейн, а также то, как быстро ее швыряет от ненависти к любви и обратно, а он заверял меня, что у его дочери было то же самое, но потом это прошло, а я ему рассказала, как Питер хотел, чтобы я занялась волейболом, и что я чуть не выколола своим соском глаз одному прекрасному немцу по имени Карл, тут он поперхнулся своей яичницей, но я призналась, что не такие уж у меня стоячие соски, как у героини Сары-Джейн из другой детской передачи «Хиглди Хауз», на что он отметил, что вряд ли у кого-либо может быть такая неестественно торчащая грудь, и было бы смешно посмотреть, как она все-таки выколет Джастину глаз своим соском, а потом мы пошли прогуляться по каким-то миленьким антикварным лавочкам, но я ничего там не покупала, потому что все стоило нереально дорого, и если захотеть, то можно отрыть замечательные вещицы в комиссионном магазине раз в десять дешевле, а потом мне надо было идти домой и выгуливать собак.

Когда мы шли обратно по парку, он признался:

– Я очень хорошо провел сегодня время.

– Я тоже, – ответила я. – Было весело.

Весело? Блин, звучит так, как будто мы ходили в развлекательный центр. Зачем я сказала «весело»? Может, Джейн и права. Зачем я вообще открываю рот? Может, лучше хранить таинственное молчание?

– Итааааак, мы с тобой это повторим? Когда?

– Конечно, обязательно! – ответила я, пытаясь не выказывать излишнего энтузиазма.

– Отлично. Так, я тебе позвоню?

– Да, звони!

А потом он наклонился и поцеловал меня, прежде чем я успела сказать еще какую-нибудь глупость. Я раньше представляла, какие будут ощущения, если меня поцелует другой мужчина – не Саймон, который хорошо целуется, а кто-то другой. Я переживала, что те мальчишки, которые в моей юности слюнявили мое лицо, могли так и не перерасти своих неловких лобзаний (один паренек, с которым я целовалась в пятнадцать лет, буквально впился в мой подбородок, что было непривычно, неприятно, а также травматично для кожи), и потому если кто-нибудь из таких выросших пацанов меня поцелует, то это слюнявое лобзание повторится вновь. Но, как оказалось, Джек виртуозно целовался, намного лучше Саймона, хотя тогда мне было не до сравнений. В тот момент я пожалела, что не подумала об этом заранее и опрометчиво заказала яйца. Также я переживала, а хорошо ли я сама целуюсь, откуда человеку знать, хорош он в этом деле или плох? То есть раньше никто не жаловался, но ведь и я ничего не сказала тому несчастному подбородочнику, так что никаких гарантий, что я сама целуюсь хорошо, у меня не было. В журнале для подростков советов по поцелуйным стандартам тоже не приводилось. Я старалась не думать о яйцах и журнальных советах и сконцентрироваться на очень приятном поцелуе.

От Джаджи никогда не дождешься благодарности, а ведь я прервала свое свидание, чтобы он мог опорожнить свой кишечник, а вот Барри – умница, лизнул меня в знак благодарности. По запаху из его пасти можно было догадаться, что он опять ел куриный помет. Хорошо, что у Джека запах был гораздо приятнее. А еще Саймон лайкнул мой пост с «Кровавой Мэри» и даже оставил коммент: «Выглядит неплохо! Надеюсь, тебе весело! Был бы не прочь присоединиться!» Значит ли это, что он хотел бы присоединиться к моему бранчу, или что его любимые детки подливают ему спиртного? А может, он просто старается быть вежливым. В общем, неважно, я лучше буду вспоминать тот прекрасный поцелуй, чем думать о мотивах Саймона. Господи, только бы он не заметил, что от меня несло яйцами!

Я на фестивале. Ноги у меня неестественного рыжевато-зеленоватого цвета, потому что я решила, что мой уже смывающийся загар был недостаточно хорош для шортов, которые я хотела надеть, и поэтому в четверг вечером я намазала ноги искусственным загаром, а крем оказался просроченным. Я-то думала, что чумовой зеленый оттенок самого крема – это такой первый этап проявления загара, но нет, крем просто испортился, и я пыталась соскрести его с кожи, когда до меня дошло, что другого цвета не будет, но ноги позеленели намертво. С другой стороны, на фестивале будет столько разодетых и размалеванных чудиков, что я без проблем впишусь в эту сумасшедшую тусовку.

Как же я оказалась на фестивале? Коллега Колина несколько месяцев назад забронировал билеты для своей семьи, но потом у него жена вдруг забеременела (что-то много таких случаев стало происходить вокруг. Но Джек меня предупредил, что его перевязали, так что, если у нас с ним дело дойдет до этого, одной проблемой должно быть меньше), и у нее срок как раз на этой неделе, так что четыре билета на фестиваль перепали Колину. Сэм отказался ехать, потому что у него спина, Софи предложила, чтобы поехали она, Эмили, Джейн и Милли, но против этого варианта были все родители, так что сложилась следующая конфигурация: Колин, Софи, я и Джейн.

Джейн и Софи такой расклад не очень пришелся по душе, и они с пеной у рта доказывали, что девушки в пятнадцать лет уже достаточно взрослые, чтобы их четверых отпустили одних пастись на огромное поле с разнузданными мужиками, наркотой и конфетти (это мои представления о том, что происходит на таких фестивалях, почерпнутые из клипов Pulp), но потом сдались, потому что им ясно дали понять, что единственный способ хотя бы для них двоих попасть на фестиваль – это только под любящим и неусыпным взором Колина и меня.

Так что, быстренько прикупив через Amazon и BooHoo все необходимое и взяв отгул на работе, я была готова к фестивалю.

Джейн онемела от ужаса, увидев меня выплывающей из дома во всем моем фестивальном великолепии.

– Что на тебе надето? – смогла она под конец выдавить из себя. – Господи боже мой, мать моя, на кого ты похожа?

– Я оделась в стиле Кейт Мосс и Джо Уайли в Гластонбери! – с гордостью заявила я, закружившись, демонстрируя со всех сторон свои джинсовые шортики и блестящие резиновые сапожки (не хантеры, конечно, но все же. Потому что я не собираюсь выкладывать сто фунтов за какие-то болотные сапоги!).