Юлия Говорова - Лось на диване, верветка на печи

Помимо ручьев, через лес устремляются в разные стороны противопожарные просеки и рвы.

У елок мы часто находим помет рябчика. Летом находишь помет, а зимой место, откуда рябчик взлетел (на снегу хорошо видны отпечатки его крыльев).

Найдешь и вдавленный в мох лосиный след. Следы зубов лося на коре. Обгрызенные стволы у осин. У рухнувших от снега осин. Художественная лосиная резьба по дереву. Следы бобров — подточенные, заостренные осины.

А ходить по замерзшему болоту! Не по болоту, конечно, по болотцу. По заводи, образовавшейся осенью от дождей.

Лед встал, и мы его щупаем ногой. Подо льдом видны корни деревьев, болотные кочки и опавшие листья.

Мы гуляли и по берегам небольших лесных озер, тоже зимою замерзших, с пушистыми высокими тростниками и рогозами.

Идешь по льду, ну недалеко, конечно, от берега, и раздвигаешь эти высокие травы. С рогоза пух летит.

Находили в таких лесах капы — тяжелые и спрессованные из слоев древесины наросты на деревьях, похожие на поднимающихся к верхушкам улиток, черепах. Они прильнули и обхватили своей тягучей и медленной тяжестью стволы.

А некоторые капы еще похожи на лица. На многих капах можно увидеть будто бы застывшие лица. Мы идем и на «лица» озираемся.

Мы часто забываем взять воду в такие большие переходы, и Вероника тогда говорит мне: «Ничего, если что, мы попьем и из копытичка». И вот мы «из копытичка» пили.

У опушки на одной из наших прогулок мы нашли ручей, дно песчаное у него, трава стелется и стелется, бурлящий поток перебегает через коряги, омывает корни старых пней.

И мы воды взяли, зачерпнули. А где я пила, в ручье оказался след лося. Его не смыло еще водой.

Лось бежал и наступил случайно в ручей. Так что я в прямом смысле этого слова выпила воды из копытца, «из копытичка».

И лоси — это ведь ветки, ветки, ветки! Это бесконечные ветки. (Если лоси живут в зоопарке.)

Осиновые почки покрываются льдом во время заморозков, превращаются в ледяные такие конфеты, леденцы.

В помещении, конечно, оттаивают, и их первым делом (а они ароматные!) съедают. И Ляля съедает, и Василиса съедает, и наш Тайсон.

Листочки проклюнутся, ветки с тонкой и скользкой даже немного от сока кожурой.

И ветки нам надо выбрать повкуснее. Андрей к первому же попавшемуся возле дороги кусту не подойдет! Веточки должны быть без пыли, без «плевков». (Есть такие вредители на иве, их называют ивовые пенницы, если поселятся на дереве, все листики и все дерево в «плевках».) А нам нужны «неоплеванные» ивы.

— Не забыть секатор для веток! Не забыть секатор для веток! Не забыть! Секатор мы взяли с собою, не забыли? — каждый раз, когда едем за ветками, встрепенется, спохватится Андрей.

Наберем зеленые охапки из веток, человека не видно из-за веток. Взвалив эту кипу на плечи, идешь потом по зоопарку и раздаешь.

Гора из веток постепенно редеет. Из нее вычленяются постепенно охапки и снопы. Дикобразам, косулям и лосям. Обезьянам и медведице Василисе (она смотрит, чтоб про нее не забыли!). Овцам, лошадям, козам. Якам, кенгуру. Все первым делом объедают листочки, пережевывают.

Сосновые ветки зимой падают под тяжестью снега, подбираем. По снегу к ограждению вольеров волочем.

Запариваем веники зимой, собранные и заготовленные летом, чтобы лист разошелся и раскрылся. Веники березовые или дубовые. Зимою косули и лоси все у нас съедят. В помещениях, где топятся печки, стоит несколько ведер с запаренными в потемневшей из-за настоя воде вениками.

В дождик осенний заглянула в вольер к енотам, а они сидят у себя в домике напротив друг друга, сеном у них пахнет, сидят и перетирают в руках сушеные летние цветки.

Еноты слушают дождь и смотрят из вольера на дождь, ты с ними на пенечке сидишь и тоже смотришь, смотришь.

Посетители во время дождя разбегаются и прячутся. Сбиваются в кучки и жмутся по двое, по трое под зонтами.

Мы выдаем посетителям зонты. Зонты, как и старые керосиновые лампы и овечьи старые кованые ножницы, висят у нас на входе.

Посетители разойдутся и оставят у нас на лужайке раскрытые зонтики сушиться.

Дождь хлещет с барабанным и волнующим грохотом по шиферу.

В сильный дождь вода быстро сбивается в ручьи, ручьи заполняют желоба. Вода гонит мелкий песок, желоба и канавы забиваются. Освобождаешь и чистишь их лопатой. (Андрей в плаще идет чистить их лопатой.)

Лебеди, воодушевленные дождем, кружатся, свои огромные крылья распахнули.

Стаканы, и не простые, а граненые, собранные по заброшенным домам, отмываем от пыли, паутины.

Стаканы расставлены на лавке. Их дождь наполняет равномерно. А иногда и неравномерно. Кому сколько нальет. Стоят полные и неполные стаканы.

«Дождь разливает», — в такой момент всегда Вероника говорит. Вода в стакане блестит, если солнце выглянет после прошедшей уже тучи.

Пенопластом мы утепляем зимние домики енотам, еноты дырки в домике, в стенках прогрызут и пенопласт весь раскрошат. И град как эта рассыпанная крошка.

Земля мокрая, и трава полегла из-за дождей. Мокрая даже паутина на сетках.

Мокрые листья на земле. Капли дождя везде: на соснах и на елях. Подосиновики стоят под водой за забором в канавах — затопило.

Подтопленные корни в лесу у осин и у ольхи. Все под ногами укрыто листьями намокшими.

И бывает, что настолько промок, что тебе уже просто все равно. Все спрятались от дождя, а ты обратно на улицу выходишь.

А кроме ручьев, из которых обычно пьем воду «из копытичка», можно увидеть еще набитые в лесных торфяных низинах узкие тропы кабанов.

Вы попадали на тропы кабанов? Черные из-за жижи и из-за перетоптанного торфа.

Страусиные головы в окне. Страусы стучат по окну клювами в зимнем отделении вольера и мух ловят.

Если дождь, они могут выскочить под дождь. Если снег, под снег. Снежинки крупные у них оседают на ресницах.

Снег страусы утрамбовывают, бегут. А летом песок весь в вольере перетопчут.

Головы серые у них и на очень длинных шеях. Шестами торчат из-за забора. По-прежнему, как и в начале книги, торчат и торчат из-за забора. Переплетаются морскими узлами.

А осенью они как отцветшие шары. Да, да, шеи и головы страусов немного похожи на шары.

В деревне у нас золотые шары часто свешиваются через калитки из-за забора.