Дмитрий Бавильский - Несовременные записки. Том 3

См. также монографическое интервью поэта (более 100 вопросов!), взятое В. Полухиной («Новое литературное обозрение». № 17).

5. Светлана Кекова «Уснувшие пчёлы».«Знамя» № 4; «Стансы».«Постскриптум» № 1.

6. Виктор Соснора «Совы».Книга. «Звезда» № 4.

«Книгу эту впервые печатаю — всю, через 33 года. Пролежала она не на печи, обрывочно публиковалась. В общем, всё просто, 63-ий год, конец иллюзий нашего поколения и начало Сопротивления. У кого в какой степени. У меня, пожалуй, в слишком сильной. Кроме того, это первая книга, после которой я осознанно стал писать только книгами, без всяких «отдельных стихотворений». Кроме того — это первый опыт метафорического осмысления жизни, а не рассудительного».

7. Сергей Гандлевский «Как я жил на этом свете…»«Арион» № 1.

Сартр был не прав — не тошнота правит миром, но похмелье. Вечная оскомина, тоска… Гомеопатическими дозами пишущий, вдруг (в последнее время) расписался, как-то на глазах окреп, сделался модным и желанным. Успех закреплён удачной книжкой «Праздник».

8. Сергей Круглов «За Марк Твеном».«Митин журнал» № 53.

Отчего-то именно сейчас изощрённые верлибры Круглова кажутся мне просто-таки идеальным состоянием современного стиха.

9. Белла Ахмадулина «Недуг».Поэма. «Арион» № 1.

Плетение бессмысленных, но изящных кружев, о чём бы ни писала, ничего, кроме этого самодостаточного узора, как на замёрзшем окне (скоро зима-а-а-а!). Который не выдерживает пристального рассматривания или прикосновения и разрушается-тает.

10. Антиперсона — щедро распечатанная («Новый мир» № 5, «Октябрь» № 6) мученица и страдалица Алина Витухновская, мерзкое, рифмоплётское пойло, претенциозное и монструозное. Какие-то юношеские прыщики и поствознесенские гнойнички, выдаваемые за. Хуже только «поэт» Д. Быков. О, времена, о нравы!

1. Шеймус Хинив переводах В. Топорова. «Звезда» № 5.

Уистен Хью Оден (любимый поэт Бродского) написал редким для английской поэзии четырёхстопным хореем центральную часть цикла памяти Уильяма Батлера Йейтса, преемником которого Хини и считается. В свою очередь молодой Бродский написал тем же размером заключительную часть реквиема по Томасу Стернзу Элиоту. Теперь настал черед Хини написать на смерть Бродского, который умер в один день с Йейтсом.

Нобелевская лекция Ш. Хини «Дань поэзии» в «Иностранной литературе» (№ 6).

2. Милан Кундера «Неспешность».Роман. Перевод Ю. Стефанова. «Иностранная литература» № 5.

Кундера пишет бледно и невзрачно, как если индивидуальность стиля — ненужное излишество. Занимательность рождается из просчитанности, выверенности фабулы. Важна конструкция, скелет, а не «мясо». Может быть, он и прав.

3. Акимицу Танакав переводах Алексея Парщикова, Александра Давыдова и Вячеслава Курицына. «Комментарии» № 8.

Японский аналог российского метаметафоризма — густое, насыщенное письмо, лунным стеклом искривляющее действительность. Тактильная обострённость, оборачивающаяся калёными искрами шипящих, вывихами суставов синтаксиса.

4. Сэмюэл Беккет «Пьесы разных лет».Перевод Е. Суриц. «Иностранная литература» № 6.

Пожалуй ни один драматург так подробно не обговаривал условия постановки своих пьес. Ремарки здесь могут превышать объём самих диалогов. Никакие это не пьесы: модернистская проза, где, как в кровавой Мэри, разведены мосты уровней.

5. Уильям Голдинг «Бог-Скорпион».Роман. Перевод В. Минушина. «Диапазон». № 222; «Пирамида».Роман. Перевод Е. Суриц. «Иностранная литература» № 3. Нобелевская лекция.«Постскриптум» № 1.

Неслучайное внимание к записному мизантропу и пессимисту: время нонче такое. Мизантропия крепчает, въедается в кожу, уж не прожить без перманентного мизантропирования. Только мизантропией и спасаемся, а как без мизантропии-то! Конструктивной мизантропии, конечно.

1. «Иосиф Бродский: труды и дни».

Буквально все издания, так или иначе, откликнулись на смерть поэта. Можно только предполагать, какая вакханалия творилась бы в СМИ, живи и умирай АС Пушкин сегодня, в век СМИ. Вот и решили, видимо, за двоих (за всех) оторваться. Обильно печатали и тексты, ещё более обильно — воспоминания и критические эссе, бронзовея на глазах. Бродский ведь сам избыточно полно рассказал о себе, куда уж больше. Нужно ли? Если учесть, что материалы подобного рода — самое интересное из того, что сегодня могут предложить «толстяки», то да.

Со всей очевидностью — со смертью Бродского действительно окончилась прекрасная эпоха ВРЛ. Он, а не советский-антисоветский Солж, связан и с серебряным веком, и со всем остальным. Последнее подлинное, настоящее. Увы, последнее. Как жить дальше?!

2. Вяч. Курицын «Записки литературного человека».«Октябрь» № 2—6. Еженедельная рубрика «Люди. Годы. Жизнь»в «Независимой газете».

Никакой Курицын не пм. Он типичный модернист, последовательно и системно строящий цельный мир-миф, пусть и носящий названием «пм». Кто более литературен, чем он?! Любое движение оборачивается литературой, любой жест обкладывается словами, превращается в текст. Плюс странный такой, нетипичный для литературной журналистики последнего времени неприкрытый лиризм. Так какого тогда?!

3. «Переписка из всех углов».«Новое литературное обозроение» № 19.

В № 16 редакция провоцировала литераторские дневники: дух времени, поэзия факта, настоящее настоящее. Теперь новый эксперимент — публичная переписка нескольких пар. Та же сверхзадача — литературный быт, бытие литературы. Вайль-Гандлевский, Бобрик-Безродный, Смирнов-Гройс, Бирюков-Михайловская.

4. Виктор Топоров. «Толстяк»: групповой портрет между инфарктом и инсультом».Статья. «Постскриптум» № 1; «Жестяной барабан перевода».«Постскриптум» № 2.

Люблю статьи В. Топорова, из номера в номер печатающиеся питерским журналом. Злые, точные, остроумные. Топоров любит и умеет ругаться. Этакая несколько филантропическая мизантропия. Точность и взвешенность оценок. Прямота. Правильность. Топорову можно и нужно доверять, ориентироваться, соотносить с.