Ася Лавринович - Нелюбовь сероглазого короля

Я уже потрошила школьную сумку, которая лежала у меня в ногах. Нашла тетрадь.

– Вита знала, что я писала речь на физике, – тихо пробормотала я.

– Молодость дана нам не только для знаний, но и для совершения глупостей, – продолжала со сцены рыжая. – А когда их еще делать, если не в семнадцать, в городе, который захватила весна?..

Я даже зарычала от злости, листая тетрадь по физике. Так и есть. Два последних листа оказались вырваны.

– Вот ведь… – я грязно выругалась, и десятиклассник, сидящий передо мной, повернулся к нам с круглыми глазами.

Я натянуто ему улыбнулась:

– Приветик! Кресло слишком близко, ударилась.

Я почесала лоб. Парень усмехнулся и отвернулся.

– Она украла твою речь? – ужаснулась Вика.

– В чем дело? – выпалила Карина. – Дашка, это ты написала?

– Вита на перемене перед уроком физики, когда мы были в столовой, вырвала из тетради Дашки страницы с речью, – вместо меня пояснила Вика. – Нет, я ей точно лохмы красные повыдираю!

Я и подумать не могла… Обескураженно сидела с отсутствующим видом, гипнотизируя Виту. Такую хорошенькую, нарядную, с сияющей улыбкой… Стерва! Кто бы знал…

– Мне конец! – проговорила я. – Выступаю после Кайзера. Я в таком шоке, двух слов связать не смогу…

От сложившейся безысходной ситуации тошнота подступила к горлу.

– Мне плохо! – жалобно простонала я. – Сбегу, чтобы не позориться!

Под жалостливые взгляды подруг я вскочила с места и, извиняясь, начала протискиваться к выходу. Конечно, Вита заметила мое позорное бегство. Она сделала паузу. Я взглянула на сцену, и наши глаза встретились. Рыжая улыбнулась мне и продолжила…

У большого окна актового зала стоял Роберт. Заметив, как я на всех парах спешу к дверям, он спрыгнул с подоконника и подошел ко мне.

– Дэнни, ты так не хочешь услышать мою речь? – ухмыльнулся он. – Ведь я – следующий. Обидно! Я старался, придумывал…

– Неужели? – удивилась я.

– Нет, конечно! – рассмеялся Роберт. – Мне делать, что ли, не фиг? Как эти двое… – Кайзер кивнул на сцену. – Хотя у Виты вроде ничего получилось.

– Это моя речь! – сердито проговорила я. – Она ее украла! Воровка!

– Серьезно? – воскликнул Кайзер. – Ого! А вы же вроде дружили.

– И додружились! – нервно произнесла я.

Роберт фыркнул.

– Ну ты, Дашка, и ворона! – парень потрепал меня по волосам. – А рыжая – лисица. Как в басне. Ты чего рот-то раззявила, слушая ее болтовню?.. Дэнни, я знаю, что делать! Ты на выпускном каблуки ей подпили…

– Смешно тебе? – пыхтела я. – А я речь еще месяц назад написала!

– Месяц назад? – повторил Кайзер. – Сдурела? Вы прямо помешались на этом конкурсе.

Вита к тому моменту под бурные овации покинула сцену. Завуч долго распиналась о том, какие трогательные слова произнесла Виолетта… Сейчас Евгения Яковлевна пригласит Роберта…

– Я пойду! – быстро сказала я. – Не хватало мне еще такого позора.

Имя Кайзера прозвучало со сцены. Роб взял меня за руку и повел за собой.

– Куда мы?.. – растерялась я.

– Не бойся, сейчас что-нибудь сообразим.

Разве что-то можно сделать? Но я расстроенно поплелась вслед за Кайзером.

Поднявшись на сцену, оглядела полный зал. Мамочки… Вот так без подготовки произнести речь я точно не смогу.

Роберт направился к стойке и постучал по микрофону:

– Раз-два, раз-два! – сказал он. – Прием! Евгения Яковлевна, как меня слышно? – обратился он к Жентосу, которая сидела в первом ряду.

Роб вытащил из стойки микрофон, и тот противно зафонил на весь зал. Я глаза закрыла от ужаса. Веселье начинается…

– Упс, – улыбнулся парень. – Прошу прощения!

Он шагнул ко мне и положил свободную руку на мое плечо.

– Вышли с Дашей вместе, потому что мы – настоящая команда. И если уж становиться королем и королевой выпускного бала, то тоже вместе…

Вздох умиления из зала. Кажется, это была Викуля.

– Но Вита права, – вдруг добавил Роберт, и я подняла на него удивленный взгляд. – Когда еще делать глупости, если не в семнадцать и весной? Виолетта, ты молодец! Встань, покружись, мы на тебя полюбуемся! Такие правильные вещи со сцены говорила…

В зале захлопали. Красная как рак Вита поднялась и помахала остальным.

– Молодец! Никого не разочаровала, – продолжил Роберт, подняв вверх большой палец.

А потом парень посмотрел на свои наручные часы.

– Сколько времени нам отведено на речь? Пять, десять минут? Кому хочется тухнуть в душном актовом зале, когда за окном такая погода? Верно?

Зрители одобрительно загудели.

– Кайзер, ты чего? – прошипела я.

– Роберт! – воскликнул кто-то из учителей.

А он продолжал агитировать:

– Ну же! Народ! Встаем, встаем! Настоящая весна в городе! Идем в парк! Мороженое за мой счет!..

Старшеклассники загудели еще громче, вскакивая со своих мест.

– Кайзер, что ты себе позволяешь? – подскочила к сцене возмущенная Евгения Яковлевна.

Роб подошел к краю, сел на корточки перед завучем и проговорил в микрофон:

– Евгения Яковлевна, а вы какое мороженое любите? Шоколадное?

Жентос кокетливо рассмеялась:

– Ты, Роберт, неисправим! Я эскимо люблю…

В актовом зале стало шумно. Все медленно потянулись к выходу. Роберт первым спрыгнул со сцены и протянул ко мне руки. Я решительно шагнула вперед и очутилась в его крепких объятиях.

– Ты меня просто спас, – призналась я, глядя ему в глаза.

– Ерунда! Сочтемся, – ответил он, ставя меня на пол.

Взявшись за руки, под общий оживленный галдеж, направились к выходу за остальными. По пути я отыскала глазами Виту. Рыжая стояла у стены и взглядом провожала всех, кто собирался отправиться в парк.

– Погоди секунду, – сказала я Роберту, выпуская его ладонь.

Ринулась к Вите. За моей спиной то и дело раздавались довольные одобрительные голоса:

– Дашка, Роб, спасибо вам!

– Кайзер – ты герой! Ну и скукотища эти речи…

– Народ, по домам не разбегаемся, собираемся у крыльца!

Я думала, мы с Робертом потерпим полное фиаско, но получилось совсем по-другому.

Рыжая напряженно гипнотизировала меня взглядом, а затем проговорила:

– Сердишься? Мстить будешь? Я бы на твоем месте это так не оставила.

– Ты не на моем месте, – покачала я головой. – И никогда на нем не окажешься. Мне тебя жаль, Вита.

Я вернулась к Роберту, который дожидался меня, взяла его за руку и теперь уже сама повела к выходу. У двери обернулась. Виолетта не шелохнулась. Она продолжала стоять у стены и растерянно смотрела в пол.

13 апреля 20…8

Решилась на звонок отцу. Долго вертела телефон в руках, потом столько же времени кружила указательным пальцем над сенсорным экраном, не осмеливаясь нажать на иконку трубки. С каждым новым длинным гудком сердце от страха кололо. Как будто туда вонзался острый осколок.