Джейми Макгвайр - Весь этот свет

Миссис Мейсон заметила меня, и ее левый глаз округлился, она замотала головой.

Дюк начал медленно поворачиваться ко мне. Миссис Мейсон задергалась, отталкиваясь ногами, так что ножки стула приподнялись и ударились об пол, и закричала, но кляп заглушил ее слова.

– Заткнись! – выплюнул Дюк. – Ты не могла остаться в стороне, да? Обязательно надо было сунуть нос не в свое дело! Мы же говорили тебе держаться от нее подальше! Говорили, а?

Лицо миссис Мейсон исказилось, она снова закричала.

– Пожалуйста, – кое-как выдавила она через кляп.

Наверху грохнула дверь, и дом содрогнулся от оглушительного крика Эллиотта.

– Кэтрин! – орал он. – Кэтрин, ты меня слышишь?

Миссис Мейсон на миг замерла, потом стала раскачиваться и подпрыгивать, так что ножки стула стучали о бетонный пол. Она выкрикивала что-то вроде: «На помощь!» и «Я здесь, внизу!»

Дюк уставился в потолок, затем поглядел на миссис Мейсон и поднял бейсбольную биту.

Я прижалась к стене и зажмурилась, потом открыла глаза и шагнула к Дюку.

– Довольно, – сказала я, надеясь, что голос не дрожит.

– К-Кэтрин? – удивленно пробормотал Дюк. Подмышки его рубашки с коротким рукавом потемнели от пота, сама рубашка была запятнана кровью. Судя по царапинам на его щеке, миссис Мейсон сопротивлялась до последнего. Одной рукой Дюк сжимал деревянную бейсбольную биту моего отца, а другой моток бечевки. – Что ты здесь делаешь?

– Детектив сказал, что видел детские рисунки, сделанные кровью Бекки. Я сразу поняла, что рисовала Поппи.

Поппи захныкала.

– Я не виновата. Я хочу в кроватку.

– Пойдем, ты ляжешь, – предложила я, протягивая ей руку.

Дюк оскалил зубы и прорычал:

– Ты не должна здесь быть! Убирайся и забери с собой этого мальчишку!

Я быстро взглянула на перепачканную, продрогшую и напуганную миссис Мейсон.

– Я и ее заберу с собой.

– Нет! – Дюк указал на психолога. – Она все испортила! Ты хоть представляешь, через что прошла твоя мать?

– Где она? Я хочу с ней поговорить.

Дюк мотнул головой.

– Нет! Нет, ты не можешь!

– Я знаю, она скучает по мне. Она здесь?

– Нет! – злобно выкрикнул Дюк.

По ступенькам с грохотом сбежал Эллиотт, а я погрозила Дюку пальцем.

– Молчи!

Дюк открыл рот, но я снова погрозила ему.

– Скажешь хоть одно слово, и я больше никогда не вернусь!

Эллиотт замер у подножия лестницы, взгляд его метался между мной, Дюком и миссис Мейсон.

– Черт возьми… Кэтрин, ты не ранена? – спросил он, делая шаг вперед.

Дюк поднял биту и стал наступать на него. Я предупреждающе выставила перед собой руки, чтобы остановить его, потом посмотрела на Эллиотта, не поворачиваясь спиной к Дюку.

– Ты должен уйти. Забери миссис Мейсон. Ей нужно к врачу. Эллиотт?

– Да? – пробормотал он, не сводя глаз с Дюка.

– Достань свой мобильный. Позвони спасателям.

Он вытащил телефон из заднего кармана и набрал номер.

Я медленно подошла к миссис Мейсон, стараясь держаться как можно дальше от Дюка. По его вискам градом катился пот, он смотрел то на Эллиотта, спокойным голосом говорившего по телефону, то на меня. Дюк тяжело, устало дышал. Под глазами у него залегли глубокие багровые круги, из чего я заключила, что прошлой ночью он не спал, и будет нетрудно его отвлечь.

Не отводя взгляда от Дюка, я наклонилась и стала развязывать бечевку, стягивавшую окровавленные запястья и лодыжки миссис Мейсон. От холода психолог дрожала всем телом. Мало того что она страдает от переохлаждения, так еще и потеряла много крови.

Дюк быстро шагнул к нам, но Эллиотт сделал то же самое и тем самым привлек к себе внимание.

– Не смей, – предупредила я Дюка. – Она замерзла и потеряла много крови. Я веду ее к доктору. Ты позвонил? – спросила я Эллиотта.

Тот кивнул, свободной рукой указывая на прижатый к уху телефон.

– Большой дом на Джунипер-стрит. Я не знаю точный адрес. Это дом Кэлхунов. Пожалуйста, поторопитесь.

Не прощаясь, Эллиотт прервал звонок и сунул телефон обратно в задний карман.

Помучившись с узлом, я все-таки развязала его и освободила лодыжки миссис Мейсон. Психолог упала на четвереньки и поползла к Эллиотту, тот помог ей подняться.

– Кэтрин, идем, – простонала она, вся дрожа, и протянула ко мне руку. Она вглядывалась в полумрак, трясясь от ужаса. – Пойдем… пойдем.

– Эллиотт, миссис Мейсон нужно к врачу, – сказала я. – Отведи ее.

– Я никуда не пойду, – заявил Эллиотт чуть дрогнувшим голосом.

Миссис Мейсон оттолкнула Эллиотта в сторону и шагнула к Дюку.

– Идем с нами, Кэтрин. Немедленно.

Я сняла с себя толстовку Эллиотта и ботинки.

– Что ты делаешь? – рявкнул Дюк.

Я приложила палец к губам и бросила одежду Эллиотту. Дюк снова сделал шаг вперед, и я встала между ними миссис Мейсон.

– Нет, – строго сказала я.

Таким тоном папа в прошлом говорил с нашим псом.

Эллиотт помог миссис Мейсон натянуть на окровавленные ноги ботинки. Он выпрямился, поддерживая психолога.

– Кэтрин, – начала она, прижимая толстовку к груди.

– Надевайте! – скомандовала я.

Она повиновалась, потом снова протянула ко мне руку.

– Кэтрин, пожалуйста.

– Заткнись! – рявкнул Дюк.

– Я же велела тебе молчать! – взвизгнула я, трясясь от гнева.

Дюк бросил на пол моток бечевки, в два шага преодолел разделяющее нас расстояние и замахнулся бейсбольной битой. Я вжала голову в плечи и зажмурилась, ожидая удара, но ничего не случилось.

Я открыла глаза и выпрямилась. Эллиотт перехватил запястье Дюка и сверлил его гневным взглядом. Он прорычал низким, угрожающим голосом:

– Не смейте ее трогать!

Взгляд Мэвис смягчился, она посмотрела на мои пальцы, сжимающие ее пухлое запястье, потом снова попыталась замахнуться на меня битой, но я перехватил и вырвал у нее импровизированную дубинку. Всего пару секунд назад Мэвис была гораздо сильнее, как мой дядя Джон.

– Успокойтесь! – прорычал я.

Мэвис вырвалась из моей хватки, прижала руку к груди, потирая запястье.

– Как ты смеешь! Убирайся! Вон из моего дома! – воскликнула она, пятясь.

Кэтрин шагнула к матери, выставив перед собой руки, как будто пыталась успокоить дикое животное.

– Мамочка? Все хорошо.

Мэвис, пятясь, дошла до угла и села, обхватив колени руками. Она захныкала и стала раскачиваться из стороны в сторону.

Кэтрин опустилась на колени рядом с матерью и отвела от ее лица несколько кудрявых прядей.

– Все будет хорошо.

– Я хочу в кроватку, – пропищала Мэвис тоненьким голоском.

– Ш-ш-ш, – успокаивала ее Кэтрин. – Я сейчас тебя уложу. Все хорошо.

– О, боже мой, – прошептала миссис Мейсон, хватая меня за рукав. – Сколько же их?

– Сколько? Вы о чем? – озадаченно спросил я.