Ольга Меклер - Где находится край света

Не смог перенести ее самый красивый, самый сильный и самый мужественный всех сложностей великого переселения, захандрил. Не смирился с тем, что один из лучших офицеров части оказался весьма посредственным производственным рабочим, что никому здесь не были нужны его стратегические таланты. А он без их реализации сох и чах, чах и сох. И скандалил. И пил.

Хорошо, с детьми повезло. Старший, Мишка, очень рано стал ее надежным помощником и другом. С самого детства было в нем заложено что-то такое, что вызывает в людях восхищенное «Ну, мужи-и-ик!». Никогда не пытался подстроиться под новомодные требования другой страны, куда приехал уже подростком. Прекрасно знал язык, историю и традиции, соблюдал законы, но неуклонно отстаивал свою «русскость». Если приходилось, дрался. Обрабатывая многочисленные ссадины и застирывая окровавленные Мишкины футболки, она втайне гордилась сыном.

Необычность младшего вызывала в Жене двойственные чувства. С одной стороны, сжималось сердце при мысли о том, как тяжело придется этой восторженной и бескорыстной душе в жестоком сегодняшнем мире, с другой – она понимала, что не будет у нее уже никогда и никого ближе и роднее, что никто и никогда не будет нуждаться в ней так, как этот удивительный разумный малыш с широко распахнутыми навстречу всему доброму глазами. За сильного деловитого Мишаню она благодарила судьбу. С Мариком же еще раз, шаг за шагом, взрослела, заново познавая мир, увидев его совершенно иначе – взглядом своего сына. Ма-ри-ан…

Вверх-вниз-перекат-гладь… Вверх-вниз-перекат…

– Я вот все смотрю на вас и никак не пойму, что здесь делает красивая молодая женщина с такими умными глазами? – картаво произнес интеллигентного вида старичок с характерным акцентом и недоуменно оглядел прибрежное кафе, где Женя подрабатывала официанткой. Она, расставляя перед любопытным клиентом источающие невероятные ароматы блюда, чуть наклонилась и ласково, почти интимно, произнесла:

– Красивые женщины с умными глазами тоже питаются отнюдь не святым духом!

Старичок всплеснул руками и разразился тирадой о временах и нравах, об измельчавших мужьях, о том, что вот он бы еще лет двадцать назад… Но покоривший его голос уже обращался к кому-то другому:

– Добрый вечер! Хотите что-нибудь заказать?

Женя стояла у холодильника с напитками, когда почувствовала какой-то странный толчок, словно изнутри, и обернулась. Да так и застыла. Он занимал весь дверной проем – высокий, скульптурно вылепленный, невероятно, ослепительно красивый. И внимательно смотрел на нее. «Как греческий бог! Нет, царь. Спартанский царь Леонид!» – она еле заставила себя отвести взгляд и вернуться к работе, но руки уже не слушались, движения стали не привычно спорыми и уверенными, а какими-то вялыми, заторможенными.

– Евгения, пятый столик! – засуетился невесть откуда взявшийся Жак – хозяин кафе. – Давай, давай, это моряки, они всегда оставляют хорошие чаевые!

Оказывается, он был не один. А Женя поначалу и внимания не обратила на шустрого украинского паренька Андрея, который теперь озвучивал заказ. Приняла, быстро обслужила и буквально сбежала от этого жаркого неотрывного взгляда – нашла себе какую-то работу в подсобке.

– Евгения, посетители просят, чтобы ты посидела с ними, – вездесущий Жак знал, где ее искать.

– Хорошо, – душа ликовала, а лицо горело, непослушные ноги дрожали и еле передвигались.

– Присаживайся, Женечка! – запросто кивнул Андрей. – Вот, мой друг хочет с тобой познакомиться, – и что-то быстро сказал по-английски своему спутнику.

– Yes! – подтвердил тот. – My name is Marian.

– Мариан?!

Они по-своему поняли ее удивленно-радостный взгляд:

– Это греческое имя, означает «морской».

– Я знаю, моего сына зовут Мариан. My son is Marian, – с трудом складывая слышанные когда-то английские слова, повторила она.

– Это судьба! – Мариан улыбнулся, взял ее руку и задержал в своей. – И наша встреча, и имя… Твой сын тоже будет моряком, вот увидишь!

Она не заметила, как в приятной легкой беседе и обслуживании других столиков пролетел вечер. Около полуночи подошел Андрей и, неловко переминаясь, выдавил:

– Он приглашает тебя в гостиницу…

И Женька, Евгения Зиновьевна, молодой перспективный педагог, любимица учеников и их родителей, красивая женщина с умным взглядом, замужняя дама, тридцатидвухлетняя мать двоих сыновей, не раздумывая кивнула:

– Да.

Вверх-вниз-перекат-гладь… Вверх-вниз-перекат…

Они бросились в эту любовь, как в море: то погружаясь в самую пучину, то всплывая и резвясь на поверхности, то расслабленно покачиваясь на волнах.

Мариан не знал русского, Женя – ни одного из пяти знакомых ему языков. Но влюбленные изобретательны, и там, где не хватало слов, говорили глаза, руки, губы. Она приобрела англо-русский разговорник и носила его с собой в сумочке, готовясь к свиданиям, как к урокам. Моряк тоже проявил недюжинную смекалку. Однажды дома раздался телефонный звонок. Трубку взял муж.

– Это тебя, какая-то девчонка, – и добавил ворчливо: – Даже в выходной не могут оставить в покое!

– Здравствуйте, Женя! – Девочка, явно выросшая здесь, старательно выговаривала уже с трудом дающиеся ей русские слова. – Я звоню из кафе. Здесь сидит Мариан. Он ждет вас.

– Да-да, конечно, я смогу подменить тебя сегодня! Через полчаса буду на месте, – и кинулась лихорадочно собираться.

Никогда и ни с кем она не испытывала больше такого блаженства, такой неизъяснимой близости, такого непреодолимого желания раствориться в нем без остатка.

– Почему ты плачешь, Женя?

– Мне так хорошо с тобой…

– А дома? Разве дома тебе плохо?

– А дома муж. Он все время ругается и пьет. Давно мне изменяет. И бьет меня, – ей вдруг захотелось рассказать ему то, о чем не знали даже лучшие подруги. Всхлипывая, она сопровождала и заменяла слова жестами, боясь, что не поймет. Но он понял. И долго молчал. Наконец заговорил:

– Завтра мы пойдем в голд шоп, и ты выберешь себе самое красивое украшение, какое захочешь, хорошо?

– Нет! – Женька испуганно замотала головой – не хватало еще, чтобы он подумал, что ей от него что-то нужно!

Мариан нежно провел рукой по ее волосам, по лицу и продолжил:

– Ты знаешь, я ведь хорошо зарабатываю, у меня много денег. А на берегу всегда много женщин, готовых ради этого на все. Я мог бы купить любую. Но мне они не нужны. А ты… Когда я впервые увидел тебя, твои глаза, я подумал: «Боже, сделай так, чтобы эта женщина была со мной!» У меня есть жена. Она очень славная, но я никогда не чувствовал с ней того, что с тобой. Я не покупаю тебя, Женя, и знаю, что ты не возьмешь денег. Но мне очень хочется сделать для тебя что-то, хочется, чтобы осталась какая-то безделушка на память обо мне. Я взял у капитана зарплату за два месяца, и… Позволь потратить ее на тебя!