Акпер Булудлар - Его Америка

Выводы: 1) нужно принять закон о введении в школьную программу предмета под названием «Здоровый Менталитет» и 2) нужно принять закон, обязывающий все пары, вступающие в брак пройти и сдать экзамен по курсу «Здоровый Менталитет в Воспитании».

Целью обоих законов является в течение минимум сотни лет обеспечить передачу новым поколениям здорового, адекватного менталитета, на основании которого они дальше пойдут в люди, займут разные функции в обществе и будут эти функции согласно их определениям выполнять, ибо они еще с детства будут воспитаны на принципе соответствии номинального реальному. И в течение 100 лет в поколение от поколения этот здоровый менталитет еще больше упрочится. Если, например, первое поколение, прошедшую через такую обработку, своим поведением понизит уровень коррупции, скажем, на 50 процентов, то следующее на 45, а после на 30, а еще дальше на 20 и так далее до показателей стран, кои ныне называют развитыми. Если человеку с пятилетнего возраста долбить, что давать-брать взятку или нарушать принятые законы и правила плохо и опасно, то он к двадцатилетию, услышавши эту заповедь миллионы раз, примет её как единственно правильную. Так и воспитываются дети на Западе — в США, Англии, где я имел опыт общения и с подростками, и молодыми людьми, и взрослыми воспитателями. Они просто не могут понять, как можно нарушить общепринятый закон. Для них русское «нельзя, но можно» — это срыв башки.

Примечательно, эти законы никого не трогают, никого не критикуют, не сложны в исполнении. Задача решена!

— Идея пробивная, — скажете вы. — Но как претворить её в жизнь?

— Эти технические стороны, — отвечу я. — Дело за малым.

Сформулируем эти закон, опишем их временные и пространственные границы

Итак, первый закон — о предмете бла-бла в средней школе. Что нужно, чтоб претворить её в жизнь?

1. Составить программу этого предмета.

2. Подготовить учителей, к кого у самих будет здоровый менталитет, чтоб затем его другим передать.

Для этого я предлагаю открыть университет, где обе этих задачи можно будет решить: произвести на раз и всегда одну программу и регулярно производить соответствующих учителей.

Второй закон — об обязательных курсах здорового менталитета в воспитании для будущих родителей. Что нужно, чтоб претворить в жизнь её? То же самое: 1 и 2. И то же самое для достижения этих 1 и 2.

Короче, открываем университет, подготавливаем там на основе вышеприведенных исследований программы здорового менталитета для будущих родителей и непосредственно самих детей, готовим учителей и посылаем их по всей федерации учить новые поколения новых моделям поведения, новым ценностям, верованиям и тп. И когда эти вырастут и займут должности чиновничьи и прочие они будут вести дела совсем по иному, чем нынешние, ибо они будут воспитаны на других началах. Здесь нет гранд нарратива, в этом проекте человек воспринимается как машина, в которую можно написать определенную программу и дальше пустить его по жизни автоматически снова и снова эту программу в жизнь претворять.

Как добиться принятия этих законов в нынешней России? Просто, в течение нескольких лет эти законопроекты лоббировать: обсуждать их в интернете, на Эхе Москвы, других СМИ, добиться их внедрения в публичный дискурс. Затем начать продвижение в парламент: писать письма, находить связи с депутатами, кто согласиться законопроекты эти в парламенте провозгласить и защищать. И так, думаю, в течение 10—20 лет можно добиться их принятия. Эти законы в России надо принять как можно скорее.

«… я так сильно обрадовался, что готов был спустить его штаны и целовать ему член!» — довершил свой рассказ весёлому застолью бывший чекист, ныне же начальник отдела Министерства Национальной Безопасности города N. При этом его лицо сияло радостью, и громкий смех, исходящий из его вибрирующего жирного живота, означал на языке этого великана большое облегчение, какого никакой человек никогда и не испытывал.

Всё началось с того, что в одну ночь, когда он в очередной раз по профессиональной привычке проверял сумку своего пятнадцатилетнего сына, в самом дне её обнаружилась помятая, будто специально глубоко запрятанная бумажка, на которой большими буквами было написано: «Я ГЕЙ!»

Он был ошарашен. За двадцать с лишним лет службы в органах он навиделся самых гнусных, бесчеловечных, непристойных историй, имел дело с беспринципными, лживыми преступниками, но сердце и разум его всегда оставались хладными, сантименты притуплены, — так требовала работа. Но эта новость, касавшаяся лично его, его чести и чести сына — по его пониманию, — с самых первых мгновений привела его в чрезвычайно сильные чувства: ярость, стыд, беспокойство за доброе имя сына и себя, еще раз стыд, сильный стыд, какого он никогда не чувствовал, досада на себя, что не смог воспитать достойного сына, и гнев, и отчаянье, обессмысливающее всё, что он имеет, — всё смешалось и будто вихрем переживаний пронеслось по его самосознанию. Ноги подкосились, земля из-под ног ушла, в глазах помутилось, и он еле перешёл в гостиную, чтоб сесть на диван и попытаться как-то справиться с этим незнакомым состоянием.

На кой чёрт ему весь свет, если его собственный сын, из его собственной спермы, в пятнадцать лет признаётся, что он гей?

«Надо его разбудить и расспросить!»

«Лучше бы он умер…»

«А девушками он когда-либо интересовался?»

«А вдруг он хочет убить себя?!»

«Он же всегда побрит, выщипывает, наверное…»

«Это всё чертов интернет влияет на них, всё эта Америка, Европа…»

«В роду же нашем такого не было никогда…»

«Хотя! дядя же его маныс!»

«Надо было еще в детстве его в бокс отдать!»

«Ay Allah!..»

Утром следующего дня он позвонил сыну и предупредил, что вечером будет игра и чтоб он обязательно взял своих друзей. «Хочу пообщаться с твоими друзьями», — сказал он.

После игры он, послав сына за чем-то куда-то, собрал вокруг себя его друзей и стал тихо-мило расспрашивать их о своем чаде.

«Друг за друга в драках заступаетесь? Он драку затевал?»

«Есть у него девушка?»

«Вместе покупаете одежду?»

«С кем он больше всего общается?»

«Ходили по бабам?»

«Пьете? Курите?»

«Да что вы, не стесняйтесь, все мы были молодые…»

«Контрацепцией пользуетесь?»

Ребята, конечно, краснели от вопросов. Всё пытались поменять тему разговора. Бывший чекист не получил ни одного удовлетворительного ответа, который бы полностью снял его беспокойство, показав что сын никакой не гей. Эта мысль ужасно мучила. Он больше не мог терпеть неясность.

«Самые настоящие друзья?»

«Да, ребята, я нашёл бумажку в его сумке, и на ней было написано «Я ГЕЙ!»