Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Мне возразят, скажут, а днем можно же было бы выделить время. Куда отцы командиры смотрели? Зачем, тогда они нужны, если их подчиненные не высыпаются? К сожалению все это не так. Офицеры для сна подчиненных делали все что могли, но не все б было в их возможностях. На корабле существует корабельный распорядок. В восемь подъем флага. Это свято для всех. Потом начинаются занятия политические, на которые ни один начальник не имел права посягнуть и все обязаны присутствовать от адмирала до последнего матроса, в другие дни занятия по специальности, по общей подготовке и так далее. Тренировки, учения. И так до позднего вечера все дни недели расписаны, кроме воскресенья. То есть реально матросу или старшине спать некогда. И поэтому он, где прислониться, там и спит. Плохо если спят на вахтах. Но спали, а что делать, молодые организмы все же требовали сна. А против природы сложно. Команды различные, вызовы, построения, вызовы, приборки в которых должен участвовать весь экипаж корабля делали сон как бы вне закона.

У многих офицеров и мичманов сон также был весьма ограничен. Занятия, тренировки, учения, ночные проверки корабля, дежурства, вахты, учения, тренировки, контроль выполнения распорядка дня подчиненными, техника которую приходилось периодически обслуживать и даже ремонтировать – больше некому. Тоже, досыпали по возможности. Даже пять-десять минут сна были роскошью для флотского офицера или мичмана. И поэтому именно на кораблях, родилась притча, которой руководствовались флотские офицеры и мичмана: если хочешь спать в юте – отдыхай в чужой каюте. То есть спать там, где тебя никто не потревожит и не найдет.

Как учил молодого гардемарина бывалый офицер в романе Леонида Соболева – офицер обязательно должен быть выспавшимся, на случай войны. Поэтому не сон должен искать тебя, а ты его и обязан спать, при первом возможном случае. Пять минут там, десять минут там. Так и жили.

Личный состав срочной службы уже поднят в шесть часов и к этому времени уже вернулся с физзарядки. Матросы и старшины после утреннего моциона занимаются утренней приборкой, проветриванием помещений и приведением корабля в порядок после ночи. Приборка контролируется офицерами и мичманами обеспечивающей смены. Отдыхающая смена имеет еще некоторое время еще понежиться в постелях, если не сошли на берег.

На кораблях ВМФ несколько приборок. Все они делятся на большие и малые. Утренняя приборка перед завтраком, официально называется малой. Малая приборка проводится также перед обедом и ужином. Во время малой приборки драиться с водой и мылом швабрами палуба, протирается пыль на всех выступающих частях, драиться до блеска медь, мелятся резиновые уплотнители дверей, люков, горловин, пожарных шлангов и медных пожарных стволов. Большая приборка проводиться по субботам и ей отводиться минимум 4 часа, а также перед прибытием на корабль вышестоящего командования. На корабле должно все блестеть и сверкать. Это же военный корабль! И он блестит, сверкает медью, сверкает сталью.

У каждого матроса на корабле, есть свое заведование, за чистоту и порядок на котором он отвечает. Весь корабль разбит на заведования. Эти заведования записано у каждого матроса, старшины (командира отделения), мичмана (старшины команды) в книжке боевой номер, которую всегда положено всегда иметь при себе в нагрудном кармане робы (рабочая одежда в которой матросы ходят на корабле). Все положения и разделы книжки боевой номер, каждый матрос, старшина или матрос обязаны знать наизусть.

Сегодняшний вызов командиров боевых частей и начальников служб к командиру корабля был некоторым исключением из общих правил. Они докладывали о замечаниях и происшествиях, за ночь старпому и время доклада еще не пришло, так как было после завтрака.

По опыту службы командиры боевых частей и начальник служб уже знали, что такие сборы не сулят нам ничего хорошего. Или внезапный выход в море, или инструктаж по поводу внеочередного прибытия какого-либо начальства, или очередные указания штаба флота, а возможно бери выше ВМФ, или еще какие неприятности с кем-то или чем-то, о чем с утра даже думать не хотелось, не то что слышать. Но командир корабля – Царь, Бог, владыка всего и вся на корабле и его право в любое время, оторвать от любых дел, даже самых важных и вызвать к себе своих первых помощников.

Надевая на скорую руку брюки и рубашки, галстуки и полуботинки (в повседневных условиях кают-компанию разрешалось посещать без галстуков и даже в «морских дырявых» тапочках, как их официально называли снабженцы «тапочки подводника»), но к командиру корабля надо идти по полной форме и схватив записные книжки (прибывать к командиру корабля без записной книжки, предназначенной для записи указаний считалось невозможной дерзостью).

Хлопая дверьми в своем отсеке, командиры боевых частей и служб гурьбой понеслись, как антилопы к водопою, в ходовую рубку выслушивать внеочередные ЦУ (ценные указания). Издалека видно, как закрывают свои двери, находящиеся в другом отсеке командиры БЧ-2 и БЧ-5.

Что поделаешь – это служба и таковы правила. Не рекомендуется офицеру, опаздывать на совещание к командиру корабля. Не принято.

Бледный от периодических недосыпаний и озабоченной внезапной вводной командира, временно исполняющий обязанности старпома капитан 3 ранга Клинцов – бывший главный штурман корабля с блокнотом в руке пробежал наверх прыгая через две ступеньки трапа.

Клинцов очень стремился отбросить приставку временно исполняющий и стать полноправно исполняющим обязанности старпома, а далее и стать командиром корабля. Надо сказать, что бывший старший помощник капитан 3 ранга Белорус стать полноправным старшим помощником, так и не смог и даже не был допущен к управлению кораблем на ходу. Это было головной болью командира корабля, который стремился назначить на должность бывшего штурмана.

Но у командования тихоокеанской эскадрой по этим вопросам, видимо были свои резоны, и оно внезапно назначило на «Брест» на должность старшего помощника авианосца, командира аж целого ракетного крейсера «Адмирал Эссен» капитана 2 ранга Колесова. Видимо с перспективой, что он со временем сменит командира корабля капитана 1 ранга Гиоева. Отличный офицер, великолепный в прошлом командир, аж целого ракетного крейсера, попав в непривычные для себя условия авианосца, внезапно запил. Нет сначала он старался, что-то сделать, проводил учения, тренировки, занимался экипажем. Его энергии хватило всего на две недели, но потом в нем видимо что-то надломилось и он запил. Запил сильно, пил всегда один. Запирался в своей каюте и целыми днями и даже ночами не выходил из нее. Обязанности старпома вольно или невольно приходилось выполнять штурману, единственному кроме командира корабля, допущенному к управлению авианосцем на ходу. Командир смирился с таким состоянием, но все чаще и чаще задавал вопрос наверх, как служить в такой обстановке? Как оставить авианосец на пьяницу. В конце концов Колесова убрали в госпиталь лечиться или проверяться и к временному исполнению обязанностей приступил уже официально бывший штурман. Но эта задержка с назначением, задержала продвижение целой цепочки. И целая группа офицеров корабля ходила с приставками ВРИО.