Джули Кэплин - Маленькая кондитерская в Бруклине [litres]

– Для него как раз ничего не изменится. Он уже принял решение. Говорит, что не хочет или не способен на серьезные отношения. И он искренне в это верит.

Больно будет видеть его каждый день, она понятия не имела, как справится, но она не собиралась убегать во второй раз.

– Я остаюсь. – Софи выглянула в окно, удивляясь самой себе, ведь внезапно поняла, как любит этот город. – Я люблю Бруклин. Мне нравится жить здесь. Кондитерская стала мне как второй дом. Когда Труди предложила, я удивилась, но чем больше я думаю об этом, тем больше я хочу остаться, пусть даже Тодд сказал, что нашим отношениям конец.

И в Лондоне ее ничего особенное не ждет. И вообще ей нравилось, кем она стала. Хотелось бы познакомиться с этой новой Софи поближе, понять, каково быть ею. Если она уедет из Нью-Йорка, то вернется к старым лондонским привычкам. Ко все той же старой рутине.

– В таком случае хочу сделать тебе предложение.

Софи удалось рассмеяться, хотя это прозвучало принужденно.

– Бизнес-леди Белла берет быка за рога.

– Черт возьми, да! – Белла протянула руку, и Софи стукнула по ней кулаком.

– Тогда валяй, каков твой последний дьявольский план?

– Я действительно хочу заняться свадебными тортами, но… ну, ты в точку попала с тортом под обои. Ты лучше меня умеешь общаться с людьми. Ты умеешь угадывать и истолковывать то, чего они на самом деле хотят. Ты слушаешь, а я склонна думать, что знаю, чего хотят клиенты. Я могу заниматься технической стороной, но… и мне очень неприятно это признавать, – она нахмурилась и подмигнула Софи, – но твои идеи чертовски лучше моих.

– Чепуха, вспомни торт на тему «Моей прекрасной леди».

– Особых изысков или идей там нет. Я взяла за основу кадр из фильма, а все остальное – дело техники и украшательство, но все креативное сделал дизайнер, создавший платье и шляпку. Я просто сложила различные элементы.

– Несогласна, но мне бы очень хотелось быть твоей правой рукой.

– Классно! Из нас получится отличная команда. И… – Белла замолчала, глянув на часы, и ее губы тронула озорная усмешка. – Что ты делаешь в среду после работы?

– Ну… – Софи устало вздохнула и сама на себя разозлилась. – С пятницы, похоже, большинство вечеров у меня свободны.

– Хорошо, ну, не слишком хорошо, что по такой-то причине. Я хочу сказать, мне очень жаль и…

Софи подняла руку.

– Белла, прекрати. Я знаю, что ты имеешь в виду. Что у нас на среду?

– Элеонор рекомендовала меня… нас направо и налево. Только сегодня утром я получила по электронной почте три запроса, а в среду мы встречаемся с Алессандрой ди Фаголини.

Софи кивнула, внезапно отвлекшись на сообщение в телефоне.

– Успею!

Она быстра нажала на кнопку, но надежда сменилась острым разочарованием, когда на экране появилось не то имя.

В понедельник утром, когда Софи выходила из лифта, нутро у нее связало узлом, а по спине бежали мурашки. Нет, она будет держаться с ним спокойно и холодно. Огибая столы по пути через офис, она глянула на окно. Они же оба разумные люди. Они же когда-то были друзьями. Все будет хорошо… рано или поздно. Вот дерьмо! Он здесь! Сидит за своим столом. Выглядит… усталым. Выглядит как Тодд, каким был всегда. Боль пронзила ее сердце, едва не заставила застыть как вкопанную. Черт, ну почему все обязательно должно быть так плохо?

Все выходные ей находилось чем себя занять. В субботу вечером у Мэйзи якобы возникли проблемы с няней. Дети-двойняшки – беды в четырехкратном размере, а необходимость следить за ними – просто золотой стандарт по части поглощения внимания. Уэс попросил помочь ему посадить в горшки травы для следующей поставки, а Эдди настояла, чтобы Софи сходила на их мастер-класс посмотреть, как пекут рогалики. Несмотря на все это, было невозможно держать в узде мысли о Тодде, но увидеть его во плоти было гораздо хуже. С каждым ее шагом желудок у нее словно подскакивал и несколько раз переворачивался вокруг своей оси.

Заставив себя переставлять ноги, она подошла к их столам, и он поднял глаза.

– Привет, Софи. – Его улыбка была натянутой, и ей показалось, что на этот раз он выглядел неуверенно.

– Привет, Тодд.

Видите? Она способна не обращать внимания на бешено частящий пульс. Она способна вести себя нормально. Даже улыбаться, пусть улыбка только растягивала губы и вообще казалась пластмассовой.

– Как Марти? Ты с ним виделся?

По лицу Тодда разлилось облегчение.

– У него все хорошо. Правда хорошо. – Тодд закивал со внезапным энтузиазмом, с искренней улыбкой встретился с ней взглядом. – Он счастлив. Ему там нравится. Хочет остаться. – Он рассмеялся. – Ему нравится дисциплина. Нравится знать, где он, что он должен делать. Кто бы мог подумать?

– Ну, это… хорошо.

Неубедительно, Софи, неубедительно, но при виде такой внезапной, открытой улыбки трудно мыслить здраво. Вот почему она так любит этого идиота. Потому что он любит своего брата. И вдруг ни с того ни с сего она совершенно на него взбесилась. Ярость гудела в ней как рой рассерженных пчел.

– Ты мог бы дать мне знать, я ведь тоже за него беспокоилась.

– Я принес тебе кофе.

От резкой перемены темы у нее на мгновение пропал запал, и, опустив взгляд на пластиковый стакан в гофрированном «рукаве», она сумела только пробормотать:

– Я… я скучала по тебе в эти выходные.

И замерла. Гнев вскипел в ней еще яростнее. От его неуверенной улыбки у нее перехватило дыхание, а на грудь словно бы надавил камень.

– Я… Хочешь поужинаем сегодня вечером?

– Поужинаем? – Ее голос звучал хрипло и отстраненно, и это притом, что ей казалось, что лавина ярости вот-вот снесет ей макушку.

– Да. – Теперь в его голосе звучала уверенность, точно он преодолел первое препятствие и теперь все пойдет гладко. Вот оно, это легкое обаяние Тодда. Вот человек, которому все дается без труда. Никто никогда не говорил ему «нет». – На Фултон-стрит открылся новый бразильский стейк-хаус.

– И что потом?

От ее тихого-претихого голоса и практически убийственного тона его взгляд обострился, как у человека, который сообразил, что держит в руке гранату, но не помнит, вытащил ли чеку.

– Э-э… что ты имеешь в виду?

В ее мрачной улыбке сквозило самодовольство богомола, готового сцапать свою жертву. Может, она и любит его, но…

– После ужина? Обратно ко мне? Фантастический секс? Продолжить с того места, где мы остановились?

Тодд вздрогнул от ее отрывистых, жалящих вопросов, и его губы шевельнулись, точно он хотел что-то сказать, но понял, что лучше не надо.

– Только не говори, что скучал по мне, – с убийственным спокойствием продолжила Софи. – Ты сделал свой выбор.

– А что, если я ошибся? – Тодд как будто говорил искренне.