Деб Калетти - Отдаю свое сердце миру

Еще одно утро они встречают в кемпинге Хейворда, в штате Миннесота.

– Аннабель, – обращается к ней дедушка Эд, больше никакой Беллы Луны, – если ты сегодня не побежишь, мы возвращаемся домой, capisce ? Так и знай.

Она застряла где-то посередине, а середина, как болото инерции, засасывает и тянет вниз. Она не может двигаться вперед, потому что впереди снова долгие мили самонаказания: безликие дороги в глуши, летняя жара, красные футболки, немыслимая и незаслуженная поддержка незнакомых людей. «Вперед» означает будущее под большим вопросом. «Вперед» – это Сет Греггори.

Но и путь назад отрезан, потому что он означает возвращение в прошлое, где она уже чужая. Она даже не может себе представить, что спит на своей старой кровати в своей бывшей комнате. Кто та девушка, что там спала? Порой ее мучило беспокойство, но она бывала и уверенной в себе. Она могла быть дерзкой; могла чувствовать себя милой. Она умела флиртовать, веселиться и мечтать о будущем. Она была популярна. Она нравилась людям. Она любила своих боссов в пекарне Essential Baking и запах теплой выпечки; ей нравилось, как вспыхивают радостью лица стариков, когда она приходит в дом престарелых «Саннисайд». Она ощущала доброту жизни и радужную надежду.

Она была наивна. Она была совсем ребенком.

Теперь она – бегущий призрак в трениках.

И не может вернуться назад потому, что там, в День святого Валентина, возле ее шкафчика в раздевалке стоит Хищник с двумя розами: желтой и красной. Он протягивает ей обе и ухмыляется, предлагая выбрать одну.

– Ты сам знаешь, – говорит она.

– Какая? – спрашивает он.

– Желтая.

Красная достается Джози Грин. Все-таки они могли бы стать идеальной парой. Она не устает говорить ему об этом. Не сказать, что она так уж уверена насчет красной розы. Червоточинка, что сидит в ней, все равно хочет быть единственной желанной для него, даже если сама она не может разобраться в своих чувствах к нему. Он все еще интригует ее. Он улыбается и шутит, но за всем этим скрывается его мрачное большое эго, эта болезненная ранимость, которой начисто лишен Уилл. Тем не менее романтический жест с розой вселяет надежду и успокаивает. Она прекрасно со всем справляется. Стрелка повернута в нужную сторону. Да, у нее своя система настроек, и она может крутить стрелки туда-сюда, чтобы не сбиваться с курса. Да, она думает, что может контролировать ситуацию, и это ли не гарантия того, что она ошибается?

Дедушка уходит, громко хлопая дверью. Аннабель остается одна. Пленка кинофильма крутится дальше. В кадре март прошлого года. Ее день рождения. Прежней жизни остается всего три месяца, хотя она об этом и не догадывается. Часы тикают.

Она идет с подносом к своему столику в школьном кафетерии. Вся компания в сборе, ждут только ее. От волнения она проливает воду прямо в салат.

– Шоколадный, шоколадный, пусть это будет шоколадный. – Зандер возводит глаза к потолку кафетерия. Сколько раз повторяется этот фильм? Сотни.

– Чур не подсказывать, торт это или что-то еще, – говорит Зак Оу.

Кэт достает торт из-под стола. На глазури надпись: « Счастливого 17-летия, Белль-Попка» .

– Та-да-да-да.

Сьерра сокрушается по поводу глазури, а потом все поют поздравление, вставляя вместо ее имени остроумные ругательства. И наконец Кэт дарит ей блокнот Moleskine и говорит: «Теперь мы близнецы».

Но на этом сюрпризы не заканчиваются.

После нескольких месяцев молчания Уилл присылает сообщение: « Думаю о тебе сегодня. Скучаю по тебе, Пеп». Она такая счастливая. Он помнит ее любовное прозвище, и сердце наполняется радостью.

А потом происходит кое-что еще.

После уроков Хищник ждет ее возле шкафчика в раздевалке. Подарочный пакетик висит на его согнутом пальце.

– Бе-элль, – напевает он. Для него это ее новое имя. Она не возражает. В младших классах ее полшколы так называло.

– Что это?

– Открой и посмотри.

Она снимает с его пальца бумажный пакетик – такой красивый, что она даже нервничает. Розовый с черным, с розовой папиросной бумагой, выглядывающей изнутри. Это упаковка, которую выбирают долго и тщательно, не то что мятая бумага в рождественском пакете, который может всучить Зак Оу.

В пакетике конверт. Она открывает его. Два билета на концерт панк-группы Uncut в рок-клубе «Ноймос».

– Поскольку, как ты знаешь, Clash больше нет.

– Вау. Спасибо.

Два билета. Неловкая ситуация. Она предполагает, что он рассчитывает пойти с ней. Это что, свидание ?

Он читает ее мысли.

– Билеты для нас, но это же групповое мероприятие? Мои друзья Люси, Эдриан и Джулс тоже идут. – Хищник недавно получил работу в QFC [103] Quality Food Centers («Качественные продовольственные центры») – сеть супермаркетов в США. на Мерсер-стрит, и Люси с Эдрианом работают вместе с ним в отделе кулинарии, а Джулс – девушка Эдриана. Аннабель с ними незнакома, но наслышана о рок-группе Эдриана и о том, как они с Люси иногда находят всякую гадость в готовых цыплятах. У нее пропадает всякое желание покупать цыплят в кулинарии.

– О, здорово, – говорит она. – Будет весело. Подарок слишком щедрый, но спасибо тебе.

Она обнимает его. Он пытается отрастить бороду, и мягкая щетина трется о ее щеку, когда он прижимается к ней.

– С днем рождения, Белль.

– Стоп, стоп, стоп. – Аннабель останавливает кино. Это бесполезно. Она в середине фильма о Хищнике, она в середине марафона, и некуда больше идти, кроме как вперед. Святой Христофор как будто сурово смотрит на нее с высоты светильника. Аннабель встает, чтобы сходить в туалет. Деда так до сих пор и нет. Она наливает себе чашку кофе, но не притрагивается к нему. Выглядывая в окно, она видит все те же деревья и тот же клочок неба над кемпингом в Хейворде в штате Миннесота.

Ее телефон жужжит и крутится на столе. Сообщение от Джины.

«Позвони мне».

Она слишком устала, чтобы разговаривать с кем-либо. Когда она открывает рот, оттуда хлещет поток лавы. Ее кости – стальные балки, зацементированные у основания. Ее руки – крылья птицы, придавленные камнями злыми мальчишками.

Теперь телефон звонит. Опять мама.

Почему они не застряли в каком-нибудь другом месте, где нет Wi-Fi? В той же Монтане или в Бэдлендсе? Но нет, они торчат в каком-то захолустье, но индикатор уровня сигнала на экране телефона упорно показывает пять полосок.

Звонок, еще звонок.

Ноль внимания.

Аннабель отключает звук, но телефон настойчиво жужжит и вибрирует. У нее не хватает смелости или веры, чтобы не ответить. В памяти еще живы моменты из прежней жизни, когда Джина паниковала понапрасну, но случались и серьезные поводы. Все может измениться в одночасье.