Владимир Дюпин - Паразиты мыслящие ‒ проблема всех времён и народов. Анти-Акунин

МШ. Мне в штанах очень хорошо. И если б моим добрым родителям угодно было лишить меня этого одеяния, то я не иначе понял бы эту меру, как в виде справедливого возмездия за мое неодобрительное поведение.

МБШ. Дались тебе эти родители! «Добрая матушка», «почтеннейший батюшка» ‒ к чему ты эту канитель завел!

МШ. (Плачет.)

МБШ. Завыл, немчура! Ты лучше скажи, отчего у вас такие хлеба родятся? Ехал я давеча в луже по дороге ‒ смотрю, везде песок да торфик, а все-таки на полях страсть какие суслоны наворочены!

МШ. Я думаю, это оттого, что нам никто не препятствует быть трудолюбивыми. Было время, когда и в нашем прекрасном отечестве все жители состояли как бы под следствием и судом, когда воздух был насыщен сквернословием и когда всюду, где бы ни показался обыватель, навстречу ему несся один неумолимый окрик: куда лезешь? не твое дело! Земля обрабатывалась небрежно и давала скудную жатву, а немецкие мальчики ходили без штанов.

МБШ (тронутый). Это, брат, правда твоя, что мало хорошего всю жизнь из-под суда не выходить.

Лучше, чем похабничать-то, ты мне вот что скажи: правда ли, что у вас яблоки и вишенье по дорогам растут и прохожие не рвут их?

МШ (изумленно). Но кто же имеет право сорвать вещь, которая не принадлежит ему в собственность?!

МБШ. Ну, у нас, брат, не так. У нас бы не только яблоки съели, а и ветки-то бы все обломали!

МШ. Должно быть, недостаточно воспитание, которое вам дают!

МБШ. А ты мне вот еще что скажи: слыхал я, что начальство здешнее вас, мужиков, никогда скверными словами не ругает ‒ неужто это правда?

МШ. Но это было уж так давно, что и старики теперь ничего подобного не запомнят.

МБШ. А нас, брат, так и сейчас походя ругают. Исправник ругается, становой ругается, посредник ругается, старшина ругается, староста ругается, а нынче еще урядников ругаться наняли.

МШ. Ах, как мне вас жаль! как мне вас жаль!

МБШ. Чего нас жалеть! Сами себя не жалеем ‒ стало быть, так нам и надо!

МШ (с участием). По моему мнению, тут один выход: чтоб начальники сами сделались настолько развитыми, чтоб устыдиться!

МБШ. Держи карман! Это, брат, у нас «революцией сверху» называется! А это у нас бывший наш барин так говорит. Выкупные он давно проел, доходов с земли ‒ грош!

МШ. Но как он живет без доходов? Работает?

МБШ. У нас дворянам работать не полагается. У нас, коли ты дворянин, так живи, не тужи. А чуть к работе пристроился, значит, пустое дело затеял!

А правда ли, немец, что ты за грош черту душу продал?

МШ. У вас хуже: будто вы совсем задаром душу отдали?

МБШ. Погоди, немец, будет и на нашей улице праздник!

МШ. Никогда у вас ни улицы, ни праздника не будет.

МБШ (с некоторым раздражением). Врешь ты! У нас, брат, шаром покати, да зато весело… Ты ждешь, что хлеб будет ‒ ан вместо того лебеда», 1980 г.

Получается, что немцы не могут жить не по закону, а русские ‒ по закону. То ли такие люди, то ли такие законы?

Выводы

1. Необходимо добиться получения качественного образования и воспитания за счёт государственных средств. Государству надо обеспечить здоровое питание детей, учащихся и студентов независимо от доходов их родителей. Студентам из малоимущих семей за отличную успеваемость и научную работу надо предоставлять стипендию в размере прожиточного минимума.

2. Необходима государственная идеология, направленная на развитие страны. В её основе должны быть патриотизм и высокий уровень культуры всего населения.

3. М.Горький сказал: «У всех учись, никому не подражай». Нам есть чему учиться на Востоке и на Западе, но бездумное подражание Западу (болонская система) привело к разрушению собственной системы образования.

4. От себя и других Г.Греф выразил мнение о необходимости «человеку будущего» иметь креативность, системность и результативность(см. приложения 4 и 5). К этому надо добавить нравственность. Эти качества есть результат образования и воспитания.

Правда выше закона!

Справедливость выше правды!

Милосердие выше справедливости!

Василий Ян устами дервиша, жившего во времена Чингисхана (1162‒1227), говорит: «Я хожу по свету и ищу среди моря лжи острова правды… Вот земля, созданная стать раем, но она стала долиной мучений и слез». Можно сказать, что со времён изгнания Адама и Евы из Рая, идёт долгий и трудный процесс возвращения человека в Рай, в идеальное общество. Лучшие в умственном и нравственном смысле представители человечества мечтали об этом. Этими людьми двигало сострадание к бедным. Ради реализации своих благородных идей они шли в изгнание, в тюрьму и даже на смерть. Так, Кампанелла (1568‒1639), автор «Города Солнца», провёл в тюрьме 27 лет. Он считал своим долгом рассказать об открытом им пути к всеобщему счастью, который известен только ему, и этот путь нельзя утерять.

Перед описанием предлагаемого общества давалась развёрнутая критика существующего. Например, Жан Мелье (1664‒1729), сельский священник, известный своим знаменитым трудом «Завещание», писал: «Я видел и познал ошибки, заблуждения, бредни, безумства и злодеяния людские… Я не осмелился сказать об этом при жизни, но я скажу об этом, по крайней мере, умирая и после смерти…

Все законы и повеления, издаваемые именем богов, — измышление человека. Все это выдумано хитрыми политиками, лжепророками и шарлатанами, закреплено законами для того, чтобы с их помощью легче держать народ в узде.

Первым злом является огромное неравенство между различными состояниями и положениями людей. Одни как бы рождены для того, чтобы деспотически властвовать над другими и вечно пользоваться всеми удовольствиями жизни; другие словно родились только для того, чтобы быть нищими, несчастными и презренными рабами и всю жизнь изнывать под гнетом нужды и тяжелого труда. Неравенство глубоко несправедливо, потому что оно отнюдь не основано на заслугах одних и на проступках других, оно одним внушает высокомерие, тщеславие, заносчивость, а у других порождает чувства ненависти, зависти, гнева, жажды мщения и ропот. Наиболее сильные, наиболее хитрые и ловкие, зачастую они же и самые злые и недостойные, лучше всех других наделены земными угодьями и удобствами жизни».

Своё представление об идеальном обществе и критику существующего Томас Мор (1478‒1535) изложил в «Утопии»: «Где только есть частная собственность, где всё мерят на деньги, там вряд ли возможно правильное и успешное течение государственных дел». Марксизм предлагал построение рая или Царства Божьего, но без Бога. Ленин называл «Капитал» Маркса орудием пролетариата, но вряд ли это орудие объёмом 4500 страниц смог бы поднять пролетарий. У Гашека один генерал любил рассказывать солдатам о винтовке Манлихера, на что они с тоской замечали: «Опять завёл свою манлихеровину». Марксизм для студентов, с его диктатурой пролетариата, в СССР был такой же манлихеровиной. Сталин со скрытым скептицизмом относился к Марксу: « Если хотите на всё искать ответов у Маркса, пропадёте. Маркс сказал о неизбежности победы коммунизма… Но как будет выглядеть коммунизм, Маркс не стал давать. Всякий вопрос должен ставиться диалектически. Правильное в одной исторической обстановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке».