Аэ-Юнг - K-Pop. Love Story. На виду у миллионов

«Как это возможно…? Такие яркие сны… Не может же быть, что… Нет. Невозможно. – Элис не верит в подобную чепуху. – И все же… Слова этой песни…»

Я больше не могу двигаться дальше.

Мне не хватает воздуха; эта мечта в конце концов задушит меня.

Мое тело – тюрьма, из которой я хочу убежать.

Когда ты не смотришь на меня,

Я чувствую себя одиноким, заключенным.

Я больше не могу дышать,

Словно самого себя мне уже недостаточно.

Приходи за мной.

Она услышала их во сне. Те же, что он пел тогда в зале, один…

«Нет, этого не может быть…»

Хиджун замечает внимание Элис и смотрит на нее сквозь синие пряди, не поднимая головы.

– Что? – сухо спрашивает он.

Элис улыбается в ответ на агрессию. Может, это все – только маска?

– Все, выметайтесь оба! – машет в их сторону Ким.

Он уже сел за стол и с головой ушел в документы, стопкой лежащие перед ним.

Элис выходит первой, Хиджун – следом. Она идет по коридору, не обращая на него внимания, но он догоняет ее.

– Постой, давай провожу.

– Куда это? – спрашивает Элис с иронией в голосе. – В мою комнату?

– Ну… да… если ты идешь туда, то в твою комнату, наверно.

– Зачем? Боишься, что я заблужусь в прямом коридоре или в лифте? Знаешь, я уже большая девочка. Как-нибудь справлюсь сама.

Хиджун покашливает.

– Ну да… просто я…

– Боишься, что я доставлю группе еще больше неприятностей? Уверяю тебя, журналистов тут нет, да и немедленно раздеваться я не собираюсь. Так что все будет нормально.

Он снова покашливает, уже более нервно, и оттягивает пальцем ворот рубашки. Не говорит ни слова, но не отстает. Молчит он и в лифте, и в коридоре квартиры. Когда они проходят мимо огромной гостиной-кухни, то видят, как все участники 7Х собрались вокруг центральной стойки и оживленно, даже взволнованно беседуют. Заметив Хиджуна и Элис, Сон тут же встает и собирается подойти к ним, но Санджун удерживает его за рукав. Сон все же явно переживает, поэтому все-таки спрашивает:

– Как ты, Элис?

Она машет ему, мол, все хорошо, но Хиджун тут же хватает ее за локоть и утягивает подальше.

– Все у нее хорошо, а ты что думал? – отвечает он Сону. – Я же ее не бросил, в отличие от тебя!

Элис высвобождает руку.

– Эй, хватит! Ким недавно очень правильно сказал: ты мне не адвокат. Так что если собрался провожать меня до комнаты, то хотя бы не наезжай на тех, кем я дорожу.

Чанмин фыркает от смеха, а Хиджун опускает голову и едва различимо шепчет «прости». Элис посылает ободряющий взгляд Сону и продолжает путь одна. Подойдя к двери комнаты, она сжимает ручку и оборачивается к Хиджуну.

– Вот видишь, я нормально добралась. Теперь ты наконец отстанешь?

Юноша переминается с ноги на ногу, дергая низ пиджака. Он ему очень идет. Элис раньше не замечала, что строгие линии, отложной воротничок белой рубашки и глубокий цвет ткани костюма так выгодно подчеркивают правильные черты лица и гладкую кожу.

– Нет, – произносит Хиджун.

– Что значит «нет»?

Элис пытается поймать его взгляд, но он уклоняется.

– Можно я зайду на минуту? Мне нужно с тобой поговорить, – спрашивает Хиджун чуть ли не с мольбой в голосе.

Он выглядит таким несчастным, что, несмотря на все раздражение, девушке становится его жаль.

«Если честно, мне ведь не так уж хочется, чтобы он немедленно ушел?»

Она кивает, открывает комнату, впускает его и закрывает за ними дверь.

Элис садится на кровать, а Хиджун остается стоять прямо перед ней.

– Я тебя слушаю, – подбадривает его девушка, когда затянувшаяся пауза становится неловкой.

Наконец он смотрит на нее. Долгим взглядом. И хотя она взяла верх над ним после разговора в кабинете Кима и, честно говоря, ей это понравилось, но один его взгляд, такой простой прямой, все перевернул. Элис не может оторвать взгляд от его глубоких, темных глаз.

– Я хотел попросить прощения.

Его голос звучит глухо, пронизанный каким-то непостижимым желанием. Она чувствует это в самой глубине души, где ее собственная жажда отзывается на его. Хиджун вдруг совсем не выглядит неуверенным. Эта способность переходить от злости к магнетизму поражает Элис всякий раз и застает врасплох, лишая всей защиты. Она не успевает выстроить преграду между ними, чтобы уберечься и притвориться равнодушной к его чарам.

Он мягко приближается, и сердце Элис начинает биться чаще. Теперь Хиджун уже ничем не напоминает маленького раскаявшегося мальчика, на которого был похож мгновение назад. Опытный соблазнитель пробрался к ней в комнату, и Элис чувствует, что не в силах сопротивляться его притяжению. То же самое было и в коридоре концертного зала, и возле репетиционной в день ее приезда. Безумная сила возникает между ними, едва они остаются наедине, как в лимузине чуть раньше, когда Хиджун выплеснул свои чувства.

Он садится на кровать рядом с Элис, выставив согнутую ногу. Не слишком близко физически, но все-таки слишком близко, если вспомнить волнение, охватившее девушку.

– Я хотел извиниться за то, как вел себя, когда ты только приехала. Мне было сложно свыкнуться с самой мыслью о фальшивой подружке. По-моему, это нечестно.

– Только что, в машине, ты совершенно четко дал понять, что думаешь обо мне. Незачем к этому возвращаться, – прерывает его Элис, резкими словами пытаясь прикрыть рану, снова открывшуюся в груди.

– Нет, я… не должен был судить тебя так строго. Но после того, что Ким рассказал в кабинете, я понял, почему ты согласилась. И мне еще больше стало стыдно, потому что теперь я понимаю, как это тяжело для тебя и насколько я все это только усугубил. Прости меня, пожалуйста.

Его слова глубоко трогают девушку, повергая в смятение. И вызывают облегчение, ведь он больше не думает о ней так ужасно, как раньше. Элис хочет тоже сказать ему что-нибудь, но не представляет, что. Тогда она тихонько упоминает тот момент, когда услышала, как он поет один под гитару.

– Это было потрясающе, правда. Тебе бы показать эту песню продюсеру, когда она будет готова. Ты ее уже закончил?

Хиджун еще ближе. Он не сдвинулся с места, но подался вперед торсом. Настолько, что Элис теперь может разглядеть все оттенки его карих глаз, местами скорее черных, а местами – золотистых. Такие детали не увидишь на фотографиях в журнале. Это не базальт, а тигровый глаз, черный с золотыми прожилками.

– Нет, пока не закончил, – тихо произносит он, подсаживаясь еще чуть ближе.

Его взгляд скользит по ее губам.

– Мне не хватает материала, чтобы ее дописать. Нужно еще кое-что.

Элис пытается выровнять дыхание, но сердце колотится прямо в горле, заставляя делать короткие прерывистые вдохи.

– Правда? И что же тебе нужно? – спрашивает она, понимая, что отчаянно краснеет. Хиджун блуждает взглядом по ее губам, а потом снова смотрит прямо в глаза, как будто впиваясь в них. Он не говорит ни слова, только чуть улыбается и подносит руку к ее лицу. В этот жест, который повторяется каждый раз, он вкладывает всю нежность. Аккуратно прихватив кончиками пальцев один из локонов, рассыпавшихся по плечам девушки, он заправляет его за ухо, касаясь ее щеки.