Александр Ступин - Чёртовы свечи

— Ну представь себе, звонят утром по телефону и приглашают прийти в такой час к своему дому, там, дескать, будет производиться экспертиза. Во вторник утром я прибываю шикарно к месту событий. Не поверишь, такси взяла по этому случаю. Бал в полном разгаре, двор был полон гостей: дорогие авто, очки, костюмы, галстуки, парфюм витает в воздухе, не подойдёшь, умываются они им, что ли? Моветон. На заднем плане народ безмолвствует: автобус со строителями, автовышка, самосвал. И этот дядечка со своей секретаршей, ну который в первый раз был, помнишь небось?

— Девушка вроде инженер…

— Инженер? Эта фифочка? Она карандаша в руки не брала. Инженер.

— Сегодня другое время, бабушка Мила. Чертёжная доска, брошюра со шрифтами, карандаш, тушь, перья и логарифмическая линейка — в прошлом. Мой сын в «глаза этого не видел». А я проекты сдавал, помню.

— Ну бог с ней, с этой линейкой…

— С девушкой?

— Ну да… Приехал сам управляющий и директор какой-то фирмы со своими специалистами, чтобы стену алмазным буром пройти. Людей, как на митинге. А прохладно уж. Кто на улице, кто в подъезде… Жильцы недовольны, на меня косо поглядывают. Ну что я, виновата, что ли? Я — жертва. Шумно. Начали сверлить. Ты знаешь, так быстро. Метр за метром, трубки, штанги, что ли, подставлять не успевают…

— И?..

— И…

— Ну что, просверлили? Просверлили стену-то?

— Не-ет! Не просверлили… Штанги закончились через час! Взяли только пять метров. Уехали. Привезли ещё, заняли у кого-то… штук восемь. Сверлили-сверлили… только на улице бур так и не показался…

— Подождите, подождите… Вначале было пять, потом ещё восемь, итого тринадцать метров как минимум. Это если штанги метровые. Их делают до двух метров длиной. Пусть тринадцать метров… От дверей до стены: три плюс, ну пусть пять, восемь… а куда же сверлили-то?

— Вот. Управляющий компанией — к инженеру. Тот в чертежи… понятно, что для отвода глаз. Что туда смотреть? Вот планы квартир, вот длина бура. Монтажники, те, кто бурил, со смеху покатываются, шутят: «К чёрту пробурились!» Управляющий спрашивает у них: «Может, он у вас как-нибудь загнулся?» Те опять в хохот: «Ага, загнулся и на крыше вышел через вентканал».

Хохотали тогда уже все. Управляющий ко мне подошёл и говорит: «Мы вот что предлагаем вам: эту квартиру забираем, а дадим такую же, в этом же районе, буквально через дом. Она с мебелью. Потерю личных вещей компенсируем полмиллионом рублей. Документы подготовим за день и подадим на регистрацию. Соглашайтесь, по-моему, хороший выход из сложившейся ситуации». Я согласилась. А что?

— Умно поступил. У них в нашем доме ещё несколько квартир не проданных. Представляете себе, что будет, если шум поднимется. Результаты экспертизы — одни сомнения. Их компания дом строила лет пять назад. Кто может гарантировать, что дом не рухнет? Начнут разбираться, новые государственные экспертизы за их счёт, между прочим. Назначит новых экспертов прокуратура, а проводить будет организация с лицензией. Вынесут решение, и дом под снос. Расселять будут тоже за счёт строителей. Представляете, это в лучшем случае разорение. А так — потери невелики… Издержки производства. Временные. Может, завтра ваша квартира «золотой» станет.

— Да ну тебя… Стыдно, конечно, ведь это наша вина. Строители-то не виноваты. Это один экспериментатор-исследователь жилой дом с лабораторией перепутал.

— Я им тоже сочувствую, поверьте. Надеюсь, им-то вы ничего… не покаялись?

— Ну что я… правда — хорошо, а счастье — лучше, друг мой. Но на душе всё же кошки скребут. Нехорошо как-то. Я первое время уснуть не могла. Получается, обманываем людей, недоговаривая правды.

— Откажетесь теперь от квартиры? Так, мол, и так, чёрт попутал, зажгли свечу, и фьють — нет квартиры…

— Если серьёзно, без иронии? Сомнения были, вот тут вот под сердцем давило… Ну что теперь? Сколько там нашей вины? А потом, во-первых, дело наше — государственное. Тут, может, таким заговором пахнет; а во-вторых, начни я рассказывать, и последние свои денёчки провела бы в палате № 6… с тобой на пару, между прочим. А что, свечи бы жгли…

— Бабушка Мила, шуточки у вас… старорежимные… А я сижу, пытаюсь понять в целом это, как явление. Это нечто… Но с квартирой вам подвезло… Очень рад за вас. Очень. Вещи только жаль… Антиквариат.

— Вот именно — антиквариат, старьё одно. А в новой квартире мебель новая, кухня, ванная. Так что в воскресенье приглашаю на новоселье.

— Даже страшно как-то. А вдруг опять?

— Что опять? Свечей-то нет больше.

— Нет, свечей нет… Да.

Тут я соврал. Соврал без всякого злого умысла. Ну а как делом заниматься? Я оставил, не выбросил часть свечи. Правда, теперь она на даче у бабушки Милы под тем самым деревом, как смерть Кощеева. А с ней некие артефакты, происхождение и назначение их я не знаю. Я переменил тему.

— Давайте, я вам ещё горяченького… А ту квартиру «заморозили»? Интересно, будут ли они там проводить какие-нибудь работы?

— А как же, после моего согласия тут же и провели: заложили кирпичом оконные проёмы и заштукатурили… Дыру заложили, ту, что на площадке в стене пробили, где дверь была.

— А никто туда слазить не пытался? Не нашлось смелых?

— С улицы-то? Нет, не нашлось. Леса поставили, кирпич подвезли, и двое строителей стали закладывать проёмы. Я там рядом была. Ну, чтобы поподробнее всё знать. У них снизу спрашивали: «Что там в комнатах?» А они отвечали, будто там не пустота, а как стена невидимая внутри. Мастерком, молотком стучали, так звук, словно по бетону били. Сама слышала.

— А видно что-нибудь было?

— «Темнота», — кричали. Я-то до конца была. Куда мне спешить? И узнать хотелось побольше, чтоб тебе всё пересказать. Так вот мужики, когда спустились, говорили, что, пока кирпичи клали, страху натерпелись. Ужасом оттуда тянуло.

— Свет не проходит. Бур уходил в пространство…

— Да вот что ещё вспомнила, монтажники рассказывали, что, когда долбили, пустоты вообще не чувствовали. Как шёл бур в бетоне, дескать, так и продолжал с усилием идти все тринадцать метров, или сколько их там было…

— А ведь это секрет века… Раскрой кто тайну эту, тут Нобелевская премия — не награда, а так, почётная грамота… Это всемирная слава! А пока проведена только примитивная строительная экспертиза. Не экспертиза, пародия на неё, и консервация… Это одна сторона нашего дела. Вторая — скоро к нам нагрянут гости…

— Какие гости? — Бабушка Мила мыла посуду и обернулась ко мне.

— Хочу уточнить у вас: не припомните, в тот вечер перед тем, как к нам идти, вы к себе заходили? Ну когда посылку получили? Со свечой.

— Да поняла я. Поняла. Погоди, не заходила. Получила, письмо там лежало; письмо прочитала и к вам. Сразу к вам поднялась. Вечер, думала, вдруг вы спать ляжете. Вот и поторопилась.