Александр Каневский - …а бес в ребро!

– Ну? И что тут смешного?

– Отредактированный вариант. Изменил всего одно слово. Читаю:

Все засмеялись.

– Если вам обоим поручат переписать русскую хрестоматию, вы из нее сделаете пособие для бандитов и авантюристов, – подвел итог Август Львович.

У Шимона зазвонил мобильник. Он поднес его к уху:

– Да, да!.. Мы уже в машине, уже подъезжаем… Ну, не сердись, милая, сплошные пробки… Как кто?.. Я, Эфраим и Рубенчик… – Он закрыл трубку ладонью и сообщил Рубенчику: – Твоя Лиза уже там.

– Ты чего мне стол оголяешь! – упрекнул его Август Львович. – Рубенчик остается с нами.

– Не сердись, – извинился Рубенчик, – но если Лиза там, я не могу остаться. Особенно после сегодняшнего скандала. Поеду мириться.

Он встал и направился к выходу.

– …Всё, всё!.. Я же в машине, за болтовню по мобиль нику меня могут оштрафовать! – завершил разговор Шимон.

Затем поспешно вышел из-за стола:

– Августик, не сердись, доживи до пятницы, и мы все завалимся к тебе.

– Ладно, постараюсь дожить, – Август Львович встал и помахал им рукой. – Я слишком занят, чтобы умереть.

Повернулся к Марку и пояснил:

– Это не я придумал, это фраза Бэл Кауфман, внучки Шолом-Алейхема.

…Как только за тройкой друзей закрылась дверь, в гостиную вошла Изольда, очередная дама, обслуживающая хозяина виллы, лет сорока. Она была уже в теле, но с еще сохраненной фигурой. Правда, ее бюстгальтер был размера на два меньше нужного, и ее груди, очевидно, очень вольнолюбивые, рвались из лифчика на свободу.

– Горячее уже подавать? – спросила она.

– Пока не надо. Хочешь, выпей с нами, – предложил Август Львович и протянул ей фужер с коньяком, – потом я тебя позову, придешь и пообслуживаешь нас.

Она взяла фужер, выпила, поставила его на стол и произнесла:

– Когда останешься один, тогда и позови – я приду и обслужу тебя. – Перед тем как покинуть гостиную, остановилась и добавила:

– Полностью обслужу.

И вышла.

На Марка она явно произвела впечатление, он воскликнул:

– Я ее раньше не видел – она у тебя давно?

– Уже третий месяц.

– Ну, старик, я тебя поздравляю! – Марк восторженно развел руками. – С такой горничной и дом твой, и ты лично – в полном порядке и дело, и тело!..

– Мне всё время присылают хороших помощниц. Но эта меня не перестает удивлять. Она умна, начитанна, остроумна…

– При таких формах содержание уже не важно.

– Но оно есть… И это меня очень привлекает… И огорчает из-за большой разницы лет… Кстати, пожалуйста, при ней не называй меня «старик», не напоминай ей о моем возрасте.

Марк хотел что-то ответить, но вдруг увидел вошедшего в комнату черного кота с двумя белыми пятнами на лбу:

– О, у тебя новый кот-брюнет!.. А где твой рыжик?

Август Львович грустно вздохнул, развел руками и прочитал стих:

Он указал на фотографию рыжего кота, висящую на стене.

– Слушай, здорово! – воскликнул Марк. – Твой поэтический талант растет на глазах.

– После того как я во сне пообщался со Cмертью, я многое переосмыслил и понял, что не смогу продолжать жить так беззаботно, как жил раньше… Что я ответственен и за животных, которых пустил в дом, и, конечно, в первую очередь за близких друзей, к примеру, таких, как ты… Я многое понял. Думаю, поэтому Господь и дал мне этот стихотворный дар. Вот послушай:

– А я благодарен Богу за то, что он свел наши жизни! – воскликнул Марк и обнял Августа Львовича.

Тот отодвинулся от стола, повернул стул и сел лицом к Марку:

– Если Бог так поступил, то, как мне кажется, он доверит мне и высказать тебе его заповедь. Вот послушай. У тебя были десятки женщин, которыми ты увлекался, какое-то время находился в эйфории, а потом разочаровывался, понимал, что это ошибки, не то, не настоящее… В этот список вошла и жена, от которой ты за эти годы несколько раз пытался уйти… И, наконец, у порога старости ты встретил свою настоящую любовь… Да, поздно, да, семья, дети, внуки, привычки, но… Появился шанс оставшуюся жизнь дожить счастливым. Это не каждому дано. Я, например, после Оксаны всю жизнь искал женщину, которая заполнит мое сердце, но пока так и не нашел. А тебе Бог ее послал.

– Так что мне делать?

– Тут советовать нельзя – решай сам. Только сам!.. И давай выпьем за то, чтобы ты решил правильно!

И они снова чокнулись фужерами. Помолчали. Потом Марк произнес:

– Решено: я еду за ней в Москву.

Москва. Зал ресторана. В углу шесть столиков, составленных вместе. За этим удлиненным столом – уже подвыпившая, шумная компания друзей и родичей Светланы. Сама Светлана – во главе стола. Слева от нее – ее двоюродный брат Аркадий, справа – человек из детства, бывший сосед по коммуналке – Матвей.

Кто-то из друзей завершил очередной тост, все поднимают бокалы, чокаются и пьют за здоровье именинницы.

Оркестр заиграл танго. Половина гостей вскочила и ринулась танцевать. Матвей гордо заявил:

– «Утомленное солнце»! Это танго я заказал, оно посвящено моему первому поцелую на танцплощадке. Я заказал еще одну мелодию, позже услышите.

В этот момент метрдотель незаметно ввел в зал Марка и усадил его за двухместный столик, стоящий в конце зала, за спиной у Светланы.

К Светлане подошел официант с подносом:

– Вареники не желаете?

– С чем они? – спросил Аркадий.

– С печенкой и грибами.

– Это потрясающее блюдо!.. Всем советую попробовать!

– Очень хочу, но не буду, – Матвей ладонями прикрыл свою тарелку, – мой вес уже превысил сто килограмм. Пытаюсь сбросить – не получается.

Светлана улыбнулась:

– В таких случаях моя любимая Фаина Георгиевна Раневская советовала: «Если хотите похудеть – ешьте голой перед зеркалом!».

– Если я увижу себя голым перед зеркалом, я захочу не похудеть, а застрелиться… Когда дети за столом, они всегда половинят мою порцию. Я их сам об этом просил и настаивал, хотя понимал, что поступаю глупо: ведь потом я доедаю вторую половину на кухне. Я всю жизнь веду себя, как желторотый пацан: знаю, что делаю глупость за глупостью, и продолжаю их делать.