Жорж Старков - Анархо

— Чего? — возмутился Шарик. — А раньше сказать не мог? А вдруг у меня планы какие? Работа, в конце концов? И вообще…

Шарик был единственным в «Анархо» у кого имелся столь вместительный транспорт. А потому, его услугами пользовались часто. Шарик любил свой «Фольц» и всегда ратовал за то, чтобы фанатьё относилось с уважением к его имуществу. Не мусорило, старалось не пачкать сидения кровью и вообще, чтобы все вели себя, как в гостях. Молодняк, конечно, правилами не брезговал, а вот центровые фирмы чувствовали себя, как раз, словно дома. Каждый раз, когда пол был залит алкоголем, а обивка сидений безнадёжно испачкана, Шарик приступал к чтению нудных и длительных лекций. Микроавтобус был практически единственным фактором, который мог вывести бритоголового здоровяка из душевного равновесия.

— Это же тебе не зажигалка! Что дал прикурить и забрал обратно, — продолжал нудеть Шарик, вертя баранку. — Мне сегодня пиво надо на точки развести. А для этого ещё сидения снять нужно.

— Да, не скули ты! — кривился Барбер. — Там на час-два делов.

— Не дам! — отрезал Шарик.

— Да, не будь ты паскудой! — расплывался разочарованием в голосе Барбер.

— Сказал — не дам, значит — не дам! Я вас знаю! Лучше сам отвезу… А то потом рожки да ножки вернёте, плечами пожмёте, да скажете: «Так получилось»… Что перевозить-то?

— Да обсоса одного покатать нужно… — пространно обозначил задачу Лидс.

— А куда? — решил зачерпнуть подробностей Шарик.

— Да, мы вот вчера с Барбером сидели ночью, думали куда… Ничего лучше лесополосы за рекой не придумали.

— Вам прикопать кого нужно? — буднично, словно речь шла не о человеческой жизни, а о покупке мешка картошки, поинтересовался водитель. — Так, я местечко знаю приличное. Есть пара озер бесхозных. Из старых шахт грунтовка натекла, прилично так. Так там, уже лет пять как, бандосы свои трупики хоронят. Там, главное, на одном озере, что поменьше, уступ есть такой, особый. Если с него, с кирпичом к шее примотанным, тело сбросить — оно на самую глубину уходит.

— А ты откуда всё это знаешь? — не выдержал Барбер.

— Так, это… — поморщил лоб Шарик. — Я же с Краснопольской…

Улица Краснопольская славилась тем, что одним из главных достижений более ли менее законопослушных Краснопольцев считалось съехать с неё куда подальше. Зато те, кто после возвращения из мест заключения так и не смог побороть тюремные привычки, чувствовал себя в своей тарелке. Обветшалые пятиэтажки и покосившиеся двухэтажные бараки не сулили своим обитателям ничего хорошего, в рамках традиционных не маргинальных, по меркам «сводного общества», ценностей.

— Вам компанию составить? — подал голос, до сих пор прижухший сзади Бэкхем.

— Как хочешь, — фыркнул себе под нос Лидс и уставился в окно, за которым чуть раскачиваясь плыли улицы родного города. Такого разного от района к району, но такого одинакового, год от года.

Крепкие кисти выкручивали вялые, чуждые изнурительным тренировкам руки. Невысокий парень с тщательно выбритой эспаньолкой сучил заплетающимися ногами, выгнувшись испуганным лебедем. Взгляды вышедших подкурить на площадку школьников скакали со скрытых балаклавами лиц на отражающие утренние солнечные лучи начищенные значки, небрежно притороченные на поясах двух крепких спортивных ребят.

Лидс нарочно подгонял предприимчивого дельца, задирая его вывернутую руку всё выше, безоговорочно повышая скорость бега своего пленника. Дверь микроавтобуса распахнулась и жертву потянули внутрь цепкие руки Бэкхема. Перепуганный парень пытался что-то кричать, но Лидс яростно забил крик обратно в глотку, втаптывая тщедушное тело в проём меж сидениями. «Фольцваген» сорвался с места, зашелестел протекторами покрышек по асфальту и, через лабиринт дворов, вынырнул на проспект, ведущий на западный выезд из города.

— Кто вы такие?! — затравленно скулил пленник.

— А тебя как зовут? — пробасил Барбер сквозь ткань балаклавы.

— Марк, — отозвался тот, ещё плотнее сжавшись меж сидениями.

— Так вот, Марк, — продолжил лидер «Анархо», — сиди, молча, пока тебя не спросят. Иначе тот парень, — кивнул он на Лидса, — забьёт тебя до смерти, прямо в этой машине. Усёк, сучонок?

Марк мелко закивал, прикрыл лицо руками и снова жалобно заскулил. Лидс едва сдерживался, чтобы не броситься и не втоптать гадёныша под сидение. Для этого бы пришлось переломать большую часть костей, но Лидс готов был потрудиться над сложной анатомической задачей.

Барбер снял свой значок, попросил того же от Лидса и спрятал жетоны в спортивную сумку, обернулся к водителю.

— Скоро? — без лишних прелюдий поинтересовался у Шарика.

— Минут тридцать. Может, сорок, — тихонько, чтобы пленник не услышал, шепнул тот.

— Что вы там шепчитесь?! — вновь подал голос Марк. — Куда вы меня везёте?! Кто вы такие?!

Вместо ответа делец почти мгновенно получил от Лидса чёткий отпечаток кроссовка почти во всё, и так помятое, лицо.

— Молодой человек, — вновь обратился Барбер к пленнику швырнув в него чёрную тряпку, — наденьте мешок на голову и извольте заткнуться, пока вас не спросят. Иначе…

Предложение продолжил Лидс, резко рванув Марка на себя и молниеносно проведя целую серию звонких свингов в левое ухо, после чего сам натянул мешок на забитую голову и ударом в челюсть отправил пленника навзничь.

— Кровью мне тут всё не залейте… — пробурчал Шарик и чуть глубже утопил педаль газа, очевидно волнуясь, что делец испустит дух ещё до места назначения, причём сделает это в его машине. Минус к автомобильной карме. Явный минус…

Микроавтобус затормозил буквально в паре десятков сантиметров от обгрызенного временем бетонного блока. Марк вялым мешком вывалился из машины и тут же получил сильный удар в живот. Свернувшемуся в позе эмбриона парню снова выломали руки завернув за спину, стянули промышленным пластиковым хомутом, резко подняли на подкашивающиеся ноги.

— Дальше пешком! Топ-топ! — толкнул его в спину знающий местность Шарик.

Пленник ватно шагал, бессмысленно вертя незрячей головой, спотыкался, падал носом с сухую глину. Его снова поднимали и толкали вперёд. Последний участок пути вели под руку, но попутно подталкивали спину, одёргивали за локоть, вдавливали жестокость пальцев в шею, корректируя направление.

Наконец, когда расстояние от точки «А» в точку «Б» было смерено, Лидс хлёсткой затрещиной остановил незадачливого дельца, подкосил пинком в подколенный сгиб. Шустрость цепких пальцев заструилась по карманам.

— В капюшоне глянь и в носках, — посоветовал Бэкхем, до сих пор не проронивший ни слова. Он брёл замыкающим и практически посекундно озирался по сторонам.