Анатолий Салуцкий - Немой набат. Книга вторая

Между тем Немченков снова вошел в шаговый ритм, мимоходом парировал шутку и продолжил:

— Да-да-да, Хлестаков... Но ребята борзые, скакуняки, жмут на всех парах, договорняк будут предлагать. Им позарез новый цех надо запустить в этом году. Если оплошают, другие заводы понесут большие убытки и дело — под откос, рассосется. Как с нашим лайнером МС-21: американцы и японцы отказали в поставке композитных материалов, все и встало. Пока-а мы раскочегаримся. — Слегка улыбнулся. — А тут, как принято говорить, каузальная связь, причинная: к тому времени все рынки этого самолета займут конкуренты. В итоге Ахиллес никогда не догонит черепаху. А в истории, как известно, остается только счет на табло.

Остановился. В упор посмотрел на Суховея.

— Ты меня понял, Валентин Николаевич?

Суховей молча кивнул. Снова подумал: «Матерый мужик: его спич на слух можно толковать так, будто он озабочен ускорением дела. А для меня совсем иноречивый смысл вложил, жестко дал понять, что требуется на самом деле. Вдобавок с артистическими навыками: даже пушкинское Горюхино к делу привлек». Изощрен в словоблудии. Мелькнула ассоциация, крамольная и забавная: «Ваших, Георгий Лексеич, мыслей не читал, но осуждаю».

После молчаливого кивка Суховея Немченков, похоже, расслабился, сел в кресло за рабочим столом, почти неслышно побарабанил пальцами по сукну, опять посмотрел в глаза Валентину, сказал, чтобы не оставалось сомнений:

— Ну и слава богу. Героям — сала! — Но все-таки еще подхлестнул: — Наш общий друг в этом вопросе крайне заинтересован, считает, что на тебя можно положиться.

«Значит, у этого Немченкова есть прямой выход на Винтропа», — подумал Суховей и ответил так, словно уже в игре:

— Георгий Алексеевич, когда войду в курс дела, надеюсь, позволите с вами посоветоваться.

— О чем речь, Валентин Николаевич! — И указал рукой на люстру, жест, который, по мемуарам, в перестройку использовал Горбачев при некоторых разговорах в рабочем кабинете, опасаясь слухового контроля, а попросту прослушки. Засмеялся. — Как говорится, всегда к вашим услугам.

Суховей снова молча кивнул: все, мол, понятно. И, пожав руки, они вежливо распрощались, наговорив друг другу уйму доброжелательных слов.

В тот вечер он снова шел домой вместе с Глашей. Еще не зная толком, что, где и когда, Суховей хорошо понимал: от него требуют — ни больше ни меньше! — задержать развитие целого кластера российской гражданской индустрии. Подумал: «Вот так они через мелкую сошку прокручивают крупные дела». По его мнению, такая огромная жертва не стоила «дружбы» с Винтропом, очень, очень хотелось подняться во весь рост из окопа и с криком «За Родину!» разоблачить всю эту банду. Однако не ему, Суховею, решать сей вопрос, он человек военный и прежде всего обязан проинформировать Службу.

Но профессиональный опыт разведчика подсказывал, что он должен и сам до конца продумать этот сложный вопрос. Ба! Побудка памяти! Когда-то в минской школе один из профессоров говорил, что разведчик не вправе уподобляться твердому телу, и это вызвало всеобщее удивление: что такое твердое тело? Профессор забавно, просто и образно, однако исчерпывающе объяснил:

— Твердое тело с физической точки зрения таково: если по нему ударить с одной стороны, то с другой стороны выскочит точно такой же импульс, в твердом теле не гасится даже сотая, тысячная доля изначального удара.

В переводе на профессиональный язык это означало, что разведчик обязан «гасить» в себе часть первичного импульса. А «гасить» — значит продумывать варианты решения возникшей проблемы и либо предлагать их Центру, либо так формулировать задачу, чтобы она не выглядела тупиковой, как может показаться сначала. Нащупать так называемую точку входа, определить наиболее верный взгляд на проблему, для чего иногда приходится думать «от конца к началу», разбирая ситуацию умопостигаемо, в обратном порядке.

Поначалу ошеломивший его «заказ» Немченкова уже в метро преобразовался в идеальный вариант: «заказ» выполнить и в то же время не сорвать строительство газопровода, который проложат по независящим от Суховея причинам. Как совместить несовместное? Как соединить разъятое?

Глаша поняла его сразу. Но у нее был другой метод решения трудных проблем — пошаговый. Она делила задачу на отдельные вопросы, не зависящие друг от друга.

— Давай разобьем весь комплекс наших трудностей на части, — сказала она. — Первое. Тебе предстоит затягивать подсчет средств для изъятия земли и, кстати, строений, что усложняет задачу: нужны экспертизы и прочее. Под неусыпным контролем Немченкова ты не можешь поступить иначе. Ну и затягивай, тормози, пока не покроешься бюрократической сыпью. Прикидывайся Иудушкой Головлёвым, «смирненько да подленько», «благословясь да помолясь». Внешне — без тревог совести. Это один вопрос. Теперь второй: газопровод-то строить надо! И быстро! Что нужно сделать, чтобы в этот вопрос вмешались силы более могущественные, чем твои служебные возможности?.. Слушай! А может, удастся скорректировать газовую трассу? Тогда ты ни при чем, зря из кожи лез.

— Думал, думал я об этом. Но речь пойдет о дополнительных средствах, где их взять, кто их даст? Это совсем другие бюджеты, нежели компенсации из госказны за изъятие земли.

— Но мы же еще ничего толком не знаем. Даже фамилию бизнесмена, который это проворачивает... В общем, Валя, я бы не стала раньше времени информировать Службу о замысле Винтропа. Почитай сперва документы, которые к тебе поступят. Можешь и мне показать, домой принести, они не секретные. Не исключено, полезно смотаться на место будущей стройки — в любой конец Центрального округа не больше пятисот кэмэ. Осилим. Все увидим своими глазами, легче будет выход искать. На данный момент для нас этот газопровод — из ниоткуда в никуда, о чем сыр-бор?

«Без Глашки я в этой ситуации, наверное, утонул бы, — с теплотой подумал Валентин. — Башка у нее грандиозно устроена. Рано запаниковал, видать, повлиял тяжелый разговор с Немченковым».

7

Тугие времена настигли Донцова вскоре после женитьбы.

Кремль все громче настаивает на подспорьях малому и среднему бизнесу, а в наличной жизни даже удачливые промышленники — на спаде. Инстанции, обобщенно именуемые регуляторами, ввели моду на юридический чересчур, душат формальными придирками, изнуряющими производство. Ловко сказал о них Простов из Думы: учат чукчей спасаться от холода. Бред: вода после завода должна быть чище той, что подает заводу и водопроводу артезианская скважина. Это какие же лишние расходы! Доподлинно вернулась эпоха почти двухвековой давности, когда Николай I сетовал: Россией правит не император, а столоначальники. Вдохновения Путина вязнут в бюрократических болотах.