Андрей Шляхов - Доктор Данилов в ковидной больнице

– Давайте, рассказывайте! – поторопила его Мальцева. – Или вы все наврали, а концовку пока не придумали?

– Вот ни капли не наврал, чтоб мне всю жизнь в карантине провести, – подтверждая серьезность клятвы, Данилов провел оттопыренным большим пальцем по горлу. – Для того, чтобы выставить мужика совершеннейшим монстром, факта принуждения юной падчерицы к сексу им показалось мало. Они добавили к этому «торту» вишенку – «когда он одну из нас имел всяко-разно, другая должна был на это смотреть, прикованная наручниками к трубе отопления». Надо сказать, что наручники у них имелись, и не только наручники. Богатый арсенал, предназначавшийся для забав с клиентами, был предъявлен в качестве подкрепляющей улики – «вы только посмотрите, что этот извращенец дома держал». Но они не предполагали, что следователь станет допрашивать их порознь по сексуальным эпизодам. Думали, что хватит ему и рассказа в общих чертах, это же не обстоятельства убийства. А следователь попался дотошный, из таких, которые во все вгрызаются и до всего докапываются. Когда это было в последний раз? С кого он начал? Что заставил делать сначала? Быстро ли достиг оргазма? Сколько раз ударил? Говорил ли что-то в процессе?.. Ну и так далее. Дамы сразу же «поплыли» и вскоре раскололись. Дальше все было, как в индийских фильмах – мать брала всю вину на себя, желая выгородить дочь. Но осудили обеих.

– Интересная история, – похвалила Мальцева. – А вы, оказывается, азартный. Вот уж никогда бы не подумала.

– Почему? – удивился Данилов. – А-а, из-за пари с фельдшером? Ну так надо же чем-то развлечься на дежурстве двум молодым остолопам. Мы не из азарта спорили, а пытались доказать друг другу, кто из нас лучше знает жизнь и лучше разбирается в людях.

– В людях вы разбираетесь плохо, это я уже заметила, – выдала Мальцева. – Если бы разбирались, то сразу бы избавились от этой гниды Стаховича. Ему же только в «цирке на сцене» работать, больше он ни на что не годен.

– При чем тут цирк?

– Это у меня от дедушки, – голос Мальцевой ощутимо потеплел. – Он в цирке работал, правда не артистом, а бухгалтером. В старое время самые плохие артисты объединялись в труппы и ездили по деревням. Выступали не на арене, как положено цирковым, а на сценах деревенских клубов. И называлось это дело «цирком на сцене». Если дедушка хотел сказать, что из человека специалист, как из г…на пуля, то говорил: «ему только в «цирке на сцене» работать».

– А сейчас, представьте, такое тоже есть, – вспомнил Данилов. – И не где-то там, а в Москве. Мы ходили с дочкой в позапрошлом году, ей понравилось, да и мне, в принципе, тоже, хотя я и не большой знаток.

– В Москве все по-другому, – усмехнулась Мальцева. – Столица все-таки. Дедушка говорил о периферии. Там же как – совершенно без разницы, кто выступает и какого качества номера. Все зависит от администратора. Он приезжает заранее, расклеивает афишы, рассказывает детям и взрослым, какой замечательный столичный цирк к ним приедет, называет пару громких имен, например – Юрия Никулина или Игоря Кио, был такой знаменитый иллюзионист. Короче говоря – заводит население. Ну а после выясняется, что Никулина срочно вызвали на съемки, а Игорь Кио отравился сосисками и выступать не может. Но народ-то уже завелся, он приходит и смотрит, что ему показывают. Дали два представления и умотали дальше. Кстати, Владимир Александрович, вы со Стаховичем будьте осторожнее. Знаете, что он на вас докладную главному написал?

– Он мне сам сказал.

После написания докладной Стахович вел себя, как и раньше, но новых косяков пока не упарывал. Данилов же старался вообще с ним не общаться, благо поводов для этого не было. Деятельностью Стаховича руководили старшие реаниматологи смен. Главный врач за четыре дня на докладную никак не отреагировал, видимо не хотел устраивать «бурю в стакане». Впрочем, черт его знает, загадочного Валерия Николаевича. Может он копит компромат, чтобы потом посильнее ударить? Но зачем ему это? Когда короновирусная заваруха закончится, они разойдутся в разные стороны и не будут друг другу докучать.

– Держу пари, что он вам не все сказал, – усмехнулась Мальцева. – Одной докладной Князевич не ограничится, не такой он человек. Он еще и в департамент накляузничает. То есть – уже накляузничал, я в этом не сомневаюсь.

– Через голову главного? – усомнился Данилов. – Да Тронов его за это сожрет с потрохами! Создаст жизненно невыносимые условия и вынудит перейти на другую кафедральную базу…

– …В результате лишится звездного хирурга, – продолжила Мальцева, – ежемесячной дани, которую ему выплачивает Князевич, и наживет смертельного врага. Вы еще не поняли, что такое Стахович, а главный это хорошо знает. Может вы не в курсе, но Тронов давно пытается перейти в департамент, засиделся он в главных, дальше расти хочется. А с таким врагом, как Князевич, он не только никуда наверх не уйдет, но и на своем месте не усидит. Так что не переживайте за Стаховича, ничего ему главный не сделает. О себе лучше подумайте и сплавьте этого м…ка пока не поздно во второе или в третье отделение. С глаз долой – вражде конец.

– А разве возьмут? – Данилову не верилось, чтобы кто-то из заведующих реанимационными отделениями согласится взять к себе Стаховича бесполезного врача с вредным характером.

– Виноградова согласится, – уверенно сказала Мальцева, имея в виду заведующую вторым реанимационным отделением. – Ее дочь в будущем году в медицинский поступает, а у Князевича большие возможности. Он же не только враждовать умеет, но и дружить. С нужными людьми, конечно. Он же изначально к ней в отделение и собирался… Давайте я лучше по порядку расскажу. Когда приняли решение о переводе нашей богадельни на «корону», Стаховичу, как хорошему хирургу, предложили временно перейти в двадцатую больницу, которая продолжала работать в обычном режиме, чтобы он там пока оперировал.

– Разумное решение.

– Единственно разумное. В реанимации от него толка нет, а хирург он очень хороший. Но Князевич отказался. Не захотел работать в незнакомой больнице с незнакомыми людьми, да еще и забесплатно.

– Забесплатно? – переспросил Данилов. – Почему?

– Владимир Александрович! – Мальцева всплеснула руками. – Вы как с Луны свалились, честное слово! На что, по-вашему, Князевич так шикует? На доцентскую зарплату? Не будьте ребенком! А за что он главному ежемесячно отстегивает кругленькую сумму? У него в первой хирургии была организована частная клиника на базе государственной больницы. Несколько палат, переобороудованных в отдельные, считались его личными палатами. Там все на высшем уровне, не хуже, чем в «кремлевке». Даже еду ресторанную курьеры привозили. В порядке общей очереди Стахович никогда никого не оперировал, только своих. Заведующий отделением перед ним в струнку тянулся, а заведующий оперблоком сначала с ним согласовывал все изменения в графике операций, и только потом ставил в известность зама по хирургии. Короче говоря – Князевич у нас на княжеском положении. А в двадцатой его поставили бы к столу и загрузили условно бесплатной работой по самые гланды. Оно ему нужно? Разумеется – нет. Поэтому он отказался. Решил пересидеть «корону» в родной больнице и попросился в отделение к Виноградовой. Там он даже в Зону бы не ходил, а сидел бы в «чистой» ординаторской и занимался какой-нибудь бумажной работой, Виноградова это бы устроила. Дочка у нее единственная, она ее родила довольно поздно и души в ней не чает.