Марлус Морсхёйс - Тени Радовара

Йоне кажется, что она лежит на облаке и ее греет солнце. Глаза открывать не хочется. Хочется лежать здесь и медленно плыть к горизонту. Кто-то убирает ей волосы со лба и оставляет свою холодную и мозолистую руку у нее на голове. Знакомый голос.

– Девчушка, девчушка… Спи сколько влезет. Тут ты в безопасности.

Йона открывает глаза. Она лежит в незнакомой комнате, в кровати под пуховым одеялом. На краю кровати сидит Залман. У него подергивается глаз, или ей только так кажется, потому что она сама дрожит?

– Девчушка, девчушка… – говорит он еще раз. – Засыпай обратно.

Она трясет головой.

– Ни за что? Вижу, упрямства в тебе не убавилось даже после того, как ты упала в обморок и ударилась головой. Ну попробовать-то надо было.

Только сейчас Йона чувствует пульсирующую боль над правым ухом. Осторожно притрагивается. Большая шишка.

– Ты вдруг отключилась и стала заваливаться набок. Мы даже не успели тебя подхватить.

Йона смотрит на Залмана. Его глаз подрагивает еще сильнее, когда обращен на нее.

– Девчушка, девчушка, – говорит он в третий раз. – Я знаю. Мы вытащим Андора, как только сможем. А тебе сейчас нужно поесть моего супа и спать дальше.

Залман придерживает ей голову, и она ложка за ложкой глотает тот-самый-куриный-суп, который так часто ела на минус одиннадцатом этаже, в компании Мипи. Где Мипи сейчас?

Откуда-то издалека доносится голос Залмана:

– Килиан с Генриеттой ушли домой. Никто не знает, что ты здесь. Засыпай.

И она уплывает за горизонт, в темную ночь.

На будильнике почти двенадцать часов. В Мин-III заканчивается утренняя смена. Если бы Йона сейчас была там, она бы уже успела вставить в комфоны около двухсот аккумуляторов. Несколько ложек каши, которые она впихнула бы в себя с утра, уже переварились бы, и она, морщась от боли в пустом желудке, на негнущихся ногах шла бы в столовую. В животе забурчало.

– Отлично, ты проголодалась.

Залман сидит в кресле напротив. На коленях у него лежит раскрытая книга, а на плече горбится знакомая серая фигурка.

– Мипи!

Крыса отрывает взгляд от кусочка хлеба, который держит в лапках, как будто узнает свое имя.

– Давай, составь Йоне компанию, пока я готовлю ей завтрак.

Залман сажает Мипи на кровать и раздвигает шторы. Йона осматривает комнату. Она красиво оформлена: темно-красные шторы, светло-серые стены и зеркала в серебряной раме. Ей смутно припоминается: Хаверс говорила, что это не их квартира.

– Где это мы?

– В доме, где живет много иностранных сотрудников «КомВью». Один мой приятель работает здесь комендантом. Мы с тобой встретили его вчера у лифта.

Йону бросает в холод.

– Но ведь «КомВью» – наши враги! Надо уходить.

Она скидывает с себя одеяло и хочет встать, но Залман сразу же оказывается рядом и мягко укладывает ее обратно.

– Как ты думаешь, будет ли Серая Бригада искать тебя там, где живут важные шишки из «КомВью»? Это идеальное убежище. Серая Бригада сюда не сунется – Диана Дейр сразу бы вышвырнула их отсюда. И приезды Генриетты не выглядят подозрительно – у нее здесь часто проходят встречи с сотрудниками «КомВью».

Залман снова укутывает ее в одеяло.

– Это чуть ли не единственное место в городе, куда она может приходить, не опасаясь, что за ней увяжутся товарищи в сером.

– А где все остальные из Своры? Их поймали? – наконец решается спросить Йона.

– Нет. Все успели уйти по тому маршруту, который мы заранее продумали.

– И где же они сейчас?

– Они в безопасности, у одного моего друга за городом.

– Сколько же у тебя друзей?

– Много. Пока я был водителем, я много лет перемещался по городу так, как мне вздумается. И на полуслепого урода мало кто обращает внимание. Такой человек наверняка не представляет опасности.

– Ты не урод.

Залман издает звук, больше похожий на лай, чем на смех.

– Ну, «Мисс Радовар» меня точно не выберут. Пойду сделаю тебе завтрак.

Он поднимается с кровати, но Йона хватает его за рукав:

– А Минке тоже там? Они знают, кто такой Килиан?

Залман кивает.

– Минке и Анук пришли в условленное место через несколько дней, поджав хвост. Когда я узнал, что эти двое натворили в Восходе, я готов был схватить их за шкирку и стукнуть лбами. Чтобы у них голова встала на место. – Он откашливается. – Скажем так, поначалу между нами присутствовала некоторая напряженность. Особенно злился Рори. А мне ведь еще пришлось рассказать им, кто такой Килиан. Это тоже было непросто. Но прошел уже месяц. Все успокоились и работают засучив рукава.

У Йоны столько вопросов, что кажется, будто они распихивают друг друга в стороны. Откуда Залман знает Килиана и Хаверс? Что делать теперь? Готовит ли Свора новую акцию? Но Залман, увидев многочисленные вопросительные знаки в ее взгляде, поспешил выйти из комнаты. Йона пытается восстановить в памяти вчерашние события, но мозг, кажется, превратился в такую же кашу с комками, какую им давали на завтрак. Подпрыгивающий на колдобинах грузовичок, лифт, в который ее затолкнули, злость на Килиана, когда она его увидела, рассказ Хаверс о чудовищах и «КомВью». Залман, который всё время называет мэра Генриеттой. Когда он входит с подносом, Йона садится в кровати. Пришло время получить ответы на все вопросы.

– Сначала завтрак, потом разговоры.

Йона начинает было протестовать, но видит хрустящие бутерброды с лососем и сыром. Чай, не густо-черный, а слегка прозрачный. Вареное яйцо – желток наверняка не посинел. Помидоры. Стакан свежевыжатого апельсинового сока. Дождавшись, пока она расправится с первым бутербродом, Залман наконец начинает говорить.

– Вот-вот должен появиться Килиан. Генриетта сможет прийти только вечером.

– Я вижу, ты с ней хорошо знаком.

– Да.

– И с Килианом тоже. Кем ты им приходишься, тайным дедушкой?

– Он был маминым шофером. А мне вторым отцом. – В двери стоит Килиан. Йона давится чаем, и Мипи от испуга сильно ее царапает. – Извини, – говорит он шепотом. – Я не хотел тебя напугать.

– Даже и не думай, – говорит Залман. – Поговорите пока вдвоем, а я пойду. Смотри, девчушка, ты должна всё это съесть!

Он снимает Мипи у Йоны с плеча и закрывает за собой дверь.

Килиан придвигает к кровати стул и садится. Йона отставляет поднос с едой. Есть больше не хочется.

– Залман в прямом смысле вытащил меня из огня.

– Да, теперь я понимаю, как ты ему дорог.

Усмехаясь, она пытается скрыть оттенок ревности в голосе. Но у нее не получается.

– Да нет, Йона, честно. Смотри.

Килиан пролистывает фотографии на телефоне и показывает какого-то человека с копной темных с проседью волос и голубыми глазами. В нем есть что-то знакомое, но Йоне никак не удается вспомнить что.