Хан Ган - Человеческие поступки [litres]

От теплой энергии ватного одеяла тело постепенно согревается, и она выпрямляет поясницу, руки и ноги. Снизу бросает взгляд на окно – в шесть часов уже темно. Из-за уличного фонаря одна часть окна выглядит окрашенной в тускло-оранжевый цвет. Благодаря удобной позе и теплу она немного расслабляется, и боль в щеке становится сильнее.

Как мне забыть первую пощечину?

Когда мужчина ударил ее первый раз, она не закричала. Когда он замахнулся второй раз, она даже не попыталась уклониться. Вместо того, чтобы вскочить со стула, спрятаться под стол или броситься к двери, она затаила дыхание и ждала. Ждала, когда мужчина остановится, прекратит бить. Надеялась, что и второй, и третий, и даже четвертый удар станет последним. Когда его ладонь взлетела в пятый раз, подумала: «Нет, не остановится, будет бить дальше». Получив по щеке в шестой раз, она уже ни о чем не думала. И пощечины считать перестала. И только когда мужчина, влепив седьмую, тяжело опустился на складной стул, стоявший напротив стола, она прибавила к цифре пять, на которой остановила счет, еще две единицы и подвела итог. Семь раз.

Внешность мужчины была самой обычной. На плоском лице тонкие губы. Бежевая рубашка с широким воротником, серый костюм, на поясе широких брюк кожаный ремень с блестящей пряжкой. Случайно встретишь такого на улице и примешь за начальника отдела или руководителя какой-нибудь заурядной фирмы. Разжав непримечательные тонкие губы, мужчина сказал:

– Сучка. Что здесь делают с такими мерзавками, как ты, никто не узнает. Поняла, дрянь?

Сделав вид, что не замечает лопнувшего капилляра на правой щеке, она только ошеломленно смотрела ему в лицо.

– Если не хочешь сдохнуть так, что ни одна крыса, ни одна птица не узнают об этом, то слушай меня. Где эта сволочь?

Она встретила переводчика, которого мужчина называл сволочью, полмесяца назад. Это было в кондитерской, что недалеко от реки Чхонгечхон в центре Сеула. В тот день неожиданно похолодало, и она отыскала и надела свитер. Промокнув салфеткой пятно на столе, оставленное чашкой с ячменным чаем, достала стопку листов с отредактированной рукописью. Она положила ее на стол, повернув так, чтобы сидящий напротив переводчик мог читать со своего места.

– Читайте не спеша, господин переводчик.

Она пила остывший чай и ела сладкую булочку соборо , отламывая по кусочку хрустящую корочку, а он в это время внимательно просматривал внесенные изменения, погрузившись в текст почти на целый час. Он уточнил ее мнение по поводу незначительных поправок и дополнений и напоследок предложил вместе сверить оглавление. Она перенесла свой стул, села почти рядом с ним и начала заново просматривать рукопись. Она проверяла оглавление и исправленные абзацы, по одному листу откладывая документ в сторону.

Прежде чем они расстались, она спросила:

– Как вам сообщить о выходе книги?

Он рассмеялся и ответил:

– Я сам найду ее в книжном магазине и прочитаю.

Она достала из сумки конверт и протянула ему.

– Директор велел заранее подготовить и передать вам – это авторский гонорар за первое издание.

Он молча взял конверт и положил во внутренний карман куртки.

– А как нам быть с гонораром за последующие издания?

– Об этом позже. Я вам позвоню.

Его внешность была далека от того образа инакомыслящего, разыскиваемого полицией, который она смутно себе представляла. Его взгляд был таким кротким, что, казалось, он никогда не сможет убить даже червяка. Он не отличался привлекательностью: кожа с желтоватым оттенком, как у человека с нездоровой печенью, толстый подбородок, выступающий живот. Наверное, от того, что он вел жизнь затворника, скрываясь от властей.

– Я чувствую себя виноватым, что в такой холодный день вам пришлось так далеко ехать на встречу со мной.

Смущенная слишком вежливым обращением к себе человека, который был намного старше ее, она лишь молча улыбнулась.

– Вот это, найденное в твоем ящике… Разве эта писанина не его рук дело? И ты мне говоришь, что не знаешь, где эта сволочь?

Избегая взгляда мужчины, резким движением бросившего на стол стопку листов, она смотрела вверх на пыльные трубки лампы дневного света. «Сейчас опять ударит», – подумала она и моргнула. Почему-то в этот миг ей вдруг вспомнился фонтан.

Под веками на секунду закрывшихся глаз возник образ огромного фонтана в Кванчжу. Июньским днем он выпускал тонкие струи воды, сверкающие на солнце. Она, ученица старших классов, восемнадцати лет, едет домой в автобусе и, проезжая мимо фонтана, крепко зажмуривается. Тонкие осколки солнечных лучей, которыми стреляет каждая капля воды, проникают внутрь через нагретые веки и покалывают зрачки. Выйдя на остановке напротив своего дома, она устремляется к телефонной будке. Бросив под ноги портфель и вытерев кулаком текущий со лба пот, она опускает монетку в щель автомата. Нажимает 114 и ждет.

– Пожалуйста, номер отдела по работе с обращениями граждан Управления провинции.

Получив номер, набирает его и снова ждет.

– Я видела, что из фонтана льется вода, и я считаю это недопустимым.

Ее дрожащий голос постепенно становится четким.

– Почему из фонтана уже льется вода? Что за праздник такой, что льется вода? Ведь это было совсем недавно! Как можно было снова запустить фонтан?

Продолжая моргать, она отвечает следователю:

– Зачем ему при первой встрече сообщать работнику издательства свой адрес или телефон, не известный даже его родственникам?.. Я правда не знаю.

Его кулак с треском опустился на стол. Она отпрянула и вжалась в спинку стула. Провела ладонью по скуле, как будто получила еще одну пощечину, и с испугом уставилась на свою руку, испачканную кровью.

Как забыть?

Она думала в темноте.

Как забыть первую пощечину?

Как забыть спокойные глаза мужчины, сначала молча смотревшие на нее как на очередной объект, с которым придется иметь дело.

Как забыть саму себя, сидевшую только с одной мыслью – ударит или нет, – стоило ему только поднять руку.

Как забыть первое потрясение, когда показалось, что из тебя выпал шейный позвонок?

За несколько минут до перерыва на обед в офисе появилась девушка по фамилии Пак, родственница директора типографии, в которой работала Ынсук. Девушка была в темно-синем полупальто, похожем на школьную форму женской гимназии, и кроссовках. Она – непосредственная, не по годам общительная и улыбчивая – была любимицей коллектива.

– Мисс Пак, добрый день!

С лица главного редактора издательства, радостно встретившего девушку, быстро слетела улыбка, когда его глаза наткнулись на глаза Ынсук, сидевшей над рукописью и поднявшей голову при появлении гостьи. Взгляд мисс Пак, полный любопытства, вслед за взглядом директора перенесся на ее лицо и замер.