Генри Крейн - Санта–Барбара I. Книга 3

Марк отвел взгляд в сторону и ничего не ответил своему адвокату.

К Марку и Джулии подбежала Августа.

— Извините, вы что, все еще никак не можете договориться?

— Мы уже обо всем договорились, у нас все в порядке, — ответила Джулия.

— Что ж, — зло прошипела Августа, — тогда я пойду займу место.

— Абсолютно правильная мысль, — поддержала Августу сестра.

Марк посмотрел на своего адвоката.

— Джулия, честно говоря, я не знаю, как вы определяете изнасилование, но могу тебе сказать, что Мэри ничего не делала против своей воли. Она нервничала, вначале противилась, но она, я в этом убежден, также хотела меня, как и я ее, — глядя прямо в глаза Джулии, сказал он, — скажи она хоть одно слово против, сделай намек, я бы прекратил. При желании, Джулия, пойми, она бы могла меня прогнать. Поверь мне.

Странная улыбка появилась на тонких губах женщины, которая стояла и слушала рассказ Маккормика. Это была очень странная улыбка и Маккормик вздрогнул, почувствовав что‑то недоброе в улыбке своего адвоката.

— Да не волнуйся ты, не переживай, — сбросив с себя эту странную улыбку, спокойным голосом сказала Джулия, — все будет хорошо. Серьезных поводов волноваться я не "вижу. Опыт у меня в подобных делах уже есть. Могу сказать, что победа будет за нами.

Джулия слегка прикоснулась к плечу Марка. По коридору в зал судебного заседания, шли Мейсон и Мэри. Джулия увидела их и ее губы чуть–чуть дрогнули.

— Марк, недолго тебе осталось гулять на свободе, — сказал Мейсон, — ты сделал одну большую ошибку. Так что дыши воздухом и наслаждайся солнцем, пока у тебя есть такая возможность

Заметив Джулию в строгом костюме, Мейсон обратился к ней:

— А что ты, Джулия, делаешь здесь?

Джулия на секунду растерялась, но тут же собралась.

— Марк, — она глянула на своего подзащитного, — подожди меня там.

Она указала рукой на дверь своего кабинета. Марк покорно выполнил ее приказание.

— Мейсон, нужно кое о чем переговорить.

— Мне казалось, Джулия, что мы с тобой все выяснили, — сжимая обеими руками ручку портфеля, произнес Мейсон, — ты не сможешь защищать этого мерзавца.

— Почему? — спросила Джулия.

— Как почему? Ведь Мэри тебе вчера все рассказала и ты не можешь считать Марка невиновным.

— Я не стану тебя разочаровывать, Мейсон, но я буду защищать его и думаю, что ты меня не сможешь остановить, — твердо сказала Джулия Уэйнрайт.

— Да ты рехнулась, Джулия, — воскликнул Мейсон, — неужели ты будешь помогать Марку после того, что с тобой сделал Лоран?

Джулия проглотила обиду молча, но ей на глаза навернулись слезы.

— Ты что, Джулия, начала кампанию за освобождение всех преступников из тюрем Соединенных Штатов? Я так это понимаю? — Мейсон был разгневан.

— Я не стану оправдываться перед тобой, Мейсон.

— Но как? Как ты сможешь оправдаться, Джулия, если в тебе еще осталась хоть одна капля порядочности, то ты должна уйти и пусть этим делом занимается государственный защитник.

— Извини, Мейсон, — выдавила из себя Джулия.

— Но ты же прекрасно знаешь, что Марк Маккормик виновен. Ты не можешь верить и Мэри, и Марку.

Джулия взглянула на Мэри, которая стояла, прижавшись к стене. Мэри молитвенно сложила перед собой руки, готовая вот–вот разрыдаться и броситься прочь из здания суда. По ее лицу было видно, каких усилий воли стоил ей приход в здание суда. Джулии стало жалко Мэри, ее сердце сжалось и захотелось подойти к ней, обнять, утешить, успокоить. Но она знала, что этого делать сейчас нельзя. И что, коль она выбрала для себя такой путь, такую игру, то должна довести ее до конца. Довести до победы. А какой будет победа, Джулия предчувствовала и в ее душе появилась уверенность в том, что бог на этот раз не отвернется от нее.

— Ты пристрастен, Мейсон, — обронила Джулия, чтобы хоть что‑то сказать.

— А ты спятила, — горько воскликнул Мейсон.

— Я тебя понимаю, Мейсон, но ты должен уважать и мое решение.

— Я бы уважал, если бы в нем хоть на йоту было смысла.

— Судебное заседание начинается, мне надо идти, — сказала Джулия и направилась в зал заседаний.

Но Мейсон успел схватить ее за локоть и развернул к себе.

— Погоди, Джулия, прежде чем ты уйдешь туда, скажи, что ты задумала?

— Я собираюсь защищать своего клиента, как смогу.

— А вердикт?

— Невиновен, — резко бросила Джулия.

— Джулия, ты что? Не надо, — Мэри подошла к ним. Взгляды женщин встретились. Джулия едва смогла выдержать взгляд Мэри.

— Послушай, Джулия, ведь я сказала тебе правду.

— Вы мне очень мешаете, — засуетилась адвокат, — у меня сегодня работа, которую я должна хорошо выполнить.

Джулия заморгала, развернулась, чтобы направиться в зал судебных заседаний, но оттуда вышла Августа.

— Судья уже идет, — сообщила она.

Мейсон одернул пиджак и направился к двери. Джулия и Августа посмотрели на него, но ничего не сказали. В дверях Мейсон обернулся.

— Джулия, — он продаст тебя так же, как продал Дэвид Лоран.

Августа вздрогнула.

— Он прав, — сказала она, когда они остались вдвоем, — ты делаешь ужасную ошибку.

— Сестра, на этот раз я абсолютно точно знаю, что делаю.

— А мне кажется, это самоубийство.

— Нет, это мой личный бой и я его выиграю. Возможно, это самый главный бой в моей жизни. Если ты не хочешь смотреть, то не смотри, — Джулия рванулась к двери зала заседаний.

Августа осталась за дверью. Она сокрушенно покачала головой.

— Отлично, отлично, — жалея то ли себя, то ли Мейсона с Мэри, то ли Джулию, произнесла она.

Но было видно, что она не жалеет Маккормика.

А что же дальше?

Конечно, приоткрыв завесу над одной из тайн будущего, можно сказать, что плохо завернутый болт в наспех закрепленной рекламе на крыше отеля Кэпвеллов, сыграл свою роковую роль. Гигантская буква рухнула под порывами ветра — прямо на Мэри, убив и ее и нерожденного ребенка. Так мечта СиСи Кэпвелла превратилась для него в трагедию. А разбирательство по делу Марка Маккормика сделалось бессмысленным…

Но за этим "дальше" возникают следующие, а эта история бесконечна — как сама жизнь…

Жизнь удивительна и прекрасна и у каждого из героев этой книги она складывается по–своему. Но все они будут страдать, радоваться, сочувствовать, искать счастья, добиваться его возможными и невозможными способами. Кто‑то потеряет самого дорогого и любимого человека, кто‑то обретет свою любовь. Не все дети помирятся с родителями, родители же обласкают вернувшихся детей. Жизнь будет продолжаться, судьбы героев еще много раз пересекутся и все у них будет как в реальной жизни: кто‑то станет злорадствовать, а кто‑то — искренне веселиться. Рассказать эту историю до конца невозможно, потому что у многих из героев родятся дети, жизнь детей это своя отдельная история, которая тесно переплетена с судьбами полюбившихся героев.