Александра Полстон - Санта–Барбара II. Книга 3

— Не могли бы вы помолчать! — возмутилась Шейла, — вы же мешаете игрокам.

— Я не могу молчать, когда в дело идут такие деньги, — признался мексиканец.

Но Шейла уже не слушала его, ей почему‑то страшно захотелось, чтобы ее знакомый выиграл.

Следующий игрок нервно перебирал карты. Он уже собрался было выйти из игры, но никак не решался потерять первоначальную ставку. Он пристально вглядывался в лица остальных игроков, пытаясь понять по их выражению, какие же у них на руках комбинации. Но так и не решился продолжить игру. Он сложил веер, отодвинул его от себя и этим дал понять, что выходит из игры.

Крупье кивнул.

А мексиканец, посмотрев на Дэвида, сразу понял, что это тот слушатель, который ему нужен.

— Знаете, мистер, — сказал он, — сколько стоит такой жетон?

Дэвид пожал плечами.

— Я все равно не могу позволить себе играть этими золотыми жетонами.

— Десять тысяч долларов! — зашипел мексиканец, — один, всего лишь один жетон десять тысяч долларов. А сколько их тут перед ними? Посмотрите, мистер.

В этот момент блондин вновь удвоил ставку.

— А кто это вы не знаете? — поинтересовался Дэвид.

Мексиканец презрительно хмыкнул.

— Вы не знаете? Да это же Самуэль Лагранж, миллионер, чертовски богатый, сукин сын. Знаете, сколько уже он проиграл сегодня?

Дэвид вопросительно посмотрел на мексиканца.

— Больше миллиона долларов. И спокоен, просадил — и хоть бы что.

— Наверное, для него это не такие уж и большие деньги, — возразил Дэвид.

— Миллион долларов — большие деньги для всех, сколько бы их не было.

А Шейла в этот момент следила за рукой Самуэля Лагранжа, в которой тот вертел несколько золотых жетонов, в ожидании, пока следующий игрок решится сделать ставку.

Но и тот не выдержал. Он отодвинул от себя карты и коротко бросил:

— Пас.

В игре оставалось всего лишь двое. Лагранж победоносно посмотрел на своего противника.

Тот явно колебался, ведь на банке стояли уже довольно большие деньги.

— Я предлагаю открыть карты, — предложил шатен. Лагранж отрицательно покачал головой.

— Мы будем повышать ставки, и выиграет тот, у кого крепче нервы.

Шатен задумался. По его лицу было видно, что у него на руках очень хорошая комбинация. Но ведь почти на каждую очень хорошую комбинацию существуют еще лучшие, а существует и вообще беспроигрышная комбинация.

— Наверное, у него флешь–рояль, — предположил мексиканец, — иначе он бы так не упирался. Обычно с каким‑нибудь фулем уже давно пасуют.

Наконец, шатен, тяжело вздохнув, увеличил ставку.

Лагранж сидел в задумчивости. Жетон прямо‑таки мелькал в его пальцах.

А Шейле очень хотелось, чтобы он выиграл. Она словно бы ощутила себя на его месте.

— Ну, что ж, я повышаю ставку, — спокойно сказал Самуэль Лагранж и спокойно подвинул к банку все жетоны, какие у него только оставались. Сверху лег последний жетон, который он крутил в пальцах.

— А кто это? — тихо спросил Дэвид у мексиканца, указывая на шатена.

— Это Даниель Куин, он еще богаче Лагранжа. Но видите, он более скуповат, никак не хочет расставаться с деньгами, хоть и выиграть хочет.

— Ну, что ж, — сказал Даниель Куин, — я вижу, фишек больше нет, а договаривались во время игры не вводить новые суммы. Я ставлю столько же, — и он подвинул остаток своих жетонов в банк, и бросил карты.

В самом деле, пред Лагранжем лежала комбинация флеш–рояль.

Самуэль Лагранж аккуратно сложил свои карты и поднялся из‑за стола.

Крупье пододвинул выигравшему весь банк.

Шатен безудержно смеялся, а мексиканец сокрушенно качал головой.

— Какие деньги! Вот если бы мне…

Но его уже никто не слушал. Вокруг шумели, упиваясь чужой победой и чужим проигрышем.

— Ну, что, игра окончена? — спросил Даниель Куин, посмотрев на Лагранжа.

Тот не спешил отвечать. Он обводил взглядом одного за другим, сидящих на столом. Было видно, что он не привык проигрывать, и ему не очень‑то хочется покидать покерный стол.

— Вы женаты? — внезапно обратился мексиканец к Дэвиду.

— Да. И моя жена со мной, — он обнял Шейлу.

Мексиканец пожал плечами. В этот момент мистер Лагранж вновь посмотрел на Шейлу. Он явно услышал вопрос мексиканца.

— Извините, можно к вам обратиться? — немного развязно, но в то же время достаточно уважительно обратился Самуэль Лагранж к Шейле.

Та сперва не поняла, обращен ли вопрос к ней, или к кому другому. Она прикоснулась пальцами к своей груди и вопросительно подняла брови.

— Да–да, — кивнул Лагранж, — я обращаюсь к вам, — и на его холеном лице появилась приветливая улыбка.

Она неприятно поразила Дэвида.

Человек, проигравший столько денег, настолько свободно улыбается, как будто бы ничего для него не изменилось — одним миллионом больше, одним миллионом меньше.

— Так о чем вы хотите меня попросить? — немного растерянно спросила Шейла.

— Как видите, — ответил Самуэль Лагранж, — мне сегодня чертовски не везет.

— Но ведь я ничем не смогу вам помочь, я сама проигралась, — развела руками Шейла.

— Нет, вчера я видел, как вам чертовски везло, — признался Лагранж, — со мной такого никогда не бывало, и я хочу одолжить у вас немного удачи.

Шейла пожала плечами и заулыбалась. Зато лицо Дэвида сделалось напряженным.

Лагранж заметил это и обратился уже к нему.

— Я хотел на какое‑то время одолжить у вас жену, если вы, конечно, не против.

Шейла посмотрела на Дэвида. Тот понял, что попал в неловкое положение. Взгляды зрителей были обращены на него.

— Извините, об этом вам лучше спросить у нее самой, — нашелся Дэвид и тут же отступил в сторону, оставив Шейлу один на один с мистером Лагранжем.

— Ну, как, вы согласны?

— Но я не представляю своей роли, — призналась Шейла.

— А вам ничего и не нужно будет делать, просто посидите со мной рядом за столом, и ваша удача перейдет ко мне.

— Не думаю, — ответила Шейла. — Ну, как хотите, мы не спешим, — и она вновь посмотрела на Дэвида, который своей улыбкой показал жене, что ему, в общем‑то, безразлично, сядет она играть за один стол с миллионером, или нет.

— По–моему, в моем предложении нет ничего вызывающего, — сказал Самуэль Лагранж, обращаясь к Дэвиду, — я всего лишь хочу, чтобы она поделилась со мной удачей, ведь в этом нет ничего предосудительного.

— А если она не принесет вам удачу? — спросил Дэвид.

— Ну, что ж, тогда я проиграю свои деньги. Или, может быть, вы спешите? — догадался спросить мистер Лагранж.

— Да нет, мы никуда не спешим, — поторопилась с ответом Шейла и с просьбой во взгляде посмотрела на мужа.

Дэвиду хоть и не хотелось отпускать от себя жену, ведь смысла в предложении мистера Лагранжа не было никакого, но в то же время, ему было очень интересно, чем же закончится вся эта затея. Ведь участие Шейлы ни для него самого, ни для нее ничего не решало. Будут поставлены чужие деньги, а если будет выигрыш, то он пройдет мимо их рук. И Дэвид, в надежде, что этот Лагранж проиграет, согласился.