Владимир Нестеренко - Дорога на плаху

Костячный удачно поставил свою машину на пустое место в десяти метрах от двери. Рядом зияла распахнутая пасть подъезда, и в сумерках не разглядеть, откуда вышел человек. Спокойным шагом он направился к двери, постучал. Через продолжительную паузу, когда Игорь начал терять терпение, щелкнул английский замок, и дверь распахнулась. Костячный шагнул в полутемный коридор с натянутой на лицо маской из капронового чулка, искажающей черты до неузнаваемости. Не давая понять, что перед ней не муж, Игорь припечатал голову женщины к стене, сунул в рот кляп. Жертва медленно осела на пол. Не смертельно, потерпит.

Быстрым шагом, но бесшумно, он преодолел коридор и увидел, что у стола кассирши, где громоздились пачки купюр, боком к нему стояла его любовница, директор гастронома. Она увидела человека в маске в тот момент, когда боль пронзала голову, но, не успев вскрикнуть, с кляпом во рту рухнула на пол, получив дополнительно жестокий удар в живот. Быстрые, уверенные сгребающие движения, и вся горка пачек в саквояже. Распахнув дверку сейфа, в которой торчали ключи, он быстро выгреб содержимое, затем из тумбочки стола.

На все ушло, он знал, не более полминуты. И вот он спешит по коридорчику, где у двери пытается подняться кассирша. Жестокий удар ногой, и женщина рухнула с коротким криком, замолкла, опасаясь за свою жизнь. Неторопливо, тщательно захлопнув дверь, он направился к своей машине. Он знал, что тот человек, который показался на тротуаре метрах в пятидесяти, если и видел его, то не обратил внимания: Костячный имитировал выход из подъезда. Еще десять секунд понадобилось, чтобы он запустил двигатель, включил фары и спокойно выехал из ряда, направляясь к выходу и наблюдая, как взволновавший его человек скрылся в соседнем подъезде. В арке дома он тормознул, огляделся — никого, выскочил из кабины, одним движением смахнул с переднего номера зубную пасту, которой был вылеплен ложный номер, затем с заднего. Соблюдая правила движения, влился в поток автомобилей вечернего Ташкента. Через пять минут он, никем незамеченный, припарковал на свое место машину и, гася в себе возбуждение, вошел с черного входа в ресторан, пробежался по людным местам, задавая своим сотрудникам производственные вопросы.

Через месяц, когда дядя Саид собирался повторить водочный вояж в Красноярск, племянник упредил его.

— Дядя Саид, я хочу получить совет, — сказал Игорь, смущаясь, и с натугой, словно столкнул с места огромный чугунный шар, предвидя нелегкий для себя разговор.

— Всякий совет к разуму хорош, — сказал дядя, как бы замечая, что шар катится на него. — Я слушаю тебя, сынок.

Разговор состоялся за ужином, в пустом зале ресторана.

— Я хочу начать свое дело: пустить в оборот те деньги, которые заработал с вашей помощью. Их не так много, но дело прибыльное, — говорил племянник, чувствуя, что шар набирает ход.

— Интересно. Решил, что у старого мулла уже не та сила? И какое же дело? — нахмурился дядя, очевидно поняв, что племянник настроен решительно и постарается в любом случае катить свой шар.

— Мой однокашник занимается сбытом постельного белья в Ташкенте. Он берет его на базе. Я нащупал другой источник, настоящий кладезь. Но только товар за наличку. Взял и — проторенной дорогой в Красноярск. В условиях дефицита, я считал, навар почти в двести процентов!

Дядя задумался, поглощая салат из помидоров, густо заправленный зеленью и сладким перцем.

— Ты верно решил, — наконец сказал он, останавливая катящийся на него шар. — Водка идет отовсюду. Узбекский ситец только от нас. Если ты хочешь, я вложу свои скромные сбережения. Я рад твоей деловой хватке. Ее нет у моего непутевого музыканта Рашида.

Дядя Саид продолжал с аппетитом поглощать ужин, но было видно, что мысли его сейчас крутятся вокруг неожиданного предложения племянника.

— Скажи, сынок, тебе кто-то подсказал? — спросил дядя, и Игорь почувствовал не простой смысл вопроса: дядя хочет убедиться, самостоятельно ли он отыскал в песке изумруд?

Игорь отрицательно покачал головой и сказал:

— Я вижу, дядя, власть поумнела. Она говорит: если есть скакун, садись и скачи к золотым горам. Если у тебя есть ум, ты сможешь там разыскать не один самородок.

— Шелковый путь в Россию лежал через наши земли, но он постоянно обагрялся кровью, — рассуждал дядя Саид. — Ходят разговоры о переделе собственности. Будет разрешена частная. Кооперативы растут, как весной тюльпаны, одни увядают, другие расцветают. Но они имеют цвет крови.

— Любой передел собственности бескровно не проходит. Даже в старой, доброй Англии раздел собственности по наследству чаще обагрен кровью ближних, — убежденно отвечал Игорь.

— Все же я предостерегаю тебя: это опасно. Нужна надежная крыша.

— Дядя Саид, вы мудры и осторожны, я постараюсь быть таким же. Я не могу спокойно наблюдать, как вокруг меня забурлила жизнь. Я поймаю свою жар-птицу, коньком-горбунком будут наши деньги. И ваши мудрые советы, — добавил он через паузу.

Начальный капитал Костячного вместе с дядиным вкладом составил сто пятьдесят тысяч рублей. Игоря никто не спросит: откуда у него взялись такие деньги? Разоблачения не будет: следователь поочередно допрашивает то кассиршу, с перевязанной головой, то ее мужа.

— Я ничего не могла разглядеть, в коридоре было темно, а человек был в маске.

— Именно я обнаружил жену в бесчувственном состоянии. Она лежала на полу, голова ее была в крови, — давал показания муж кассира.

К директрисе следователь ездил в больницу.

— Вы могли бы указать рост преступника, в чем он был одет, цвет волос?

— Единственное, что я заметила, это черная капроновая маска и искаженная физиономия. Затем — удар и я лишилась чувств.

«Работал хорошо подготовленный профессионал, коль не оставил никаких следов. Работал быстро, молниеносно», — делал невеселые выводы следователь.

Кладезь, о котором в ресторане говорил Игорь, оказался подпольной мини-фабрикой. Игорь получил товар только после вмешательства дяди Саида.

— Деньги я заплатил, — сказал Саид, — вот записка, по ней получишь товар. Не думай, что все так просто.

— Я рассчитывал на вашу помощь. Без вас я — никто.

Саид похлопал племянника по плечу.

— Всевышний нам поможет. Действуй. В юности ты желал быть знаменитым спортсменом, звездой. Теперь постарайся стать солидным коммерсантом.

— Кто в юности не заблуждается. Только деньги, много денег могут дать все.

— Правильно мыслишь. Но труд придется приложить колоссальный. Ты бывший спортсмен, неплохо бы возобновить тренировки, только в ином направлении: готовься к схваткам с конкурентами, зарождающейся мафией, изучай боевое искусство кунг-фу.